Александр Зорич - Сомнамбула. Книга 1. Звезда по имени Солнце

В продолжение всего разговора Матвей с отцом степенно вышагивали по станции «Амур».

К тому моменту, когда речь зашла о гравитронах для лунного завода, они успели спуститься на две палубы.

Миновав небольшой зимний сад, где, повсюду развалясь, нежились лиловые облака цветущих глициний, они достигли внушительного зала, в котором десятки работников корпорации «Кольцо» вперяли горящие взоры в огромные экраны и пульты управления.

Пока отец говорил, Матвей рассеянно посматривал на экраны…

И вдруг на одном из них мелькнуло лицо, которое он совершенно не ожидал увидеть!

До такой степени не ожидал, что Матвей замер как громом пораженный.

То и дело показываясь из-за спин каких-то бодрых незнакомцев, через экран проплыла узкая крысиная физиономия Прусакова.

Геннадий Прусаков…

Его бывший однокурсник. Его недруг.

Не далее как в феврале они вместе получали офицерские патенты.

И после этого, насколько знал Матвей, Прусаков отправился служить куда-то в район Юпитера. В том же качестве, что и он, Матвей, — пилотом корвета.

И все бы хорошо, но…

Прусаков не был одет в форму «Беллоны». На нем вообще не было военной формы!

Вместо этого Прусаков носил синий комбинезон сотрудника корпорации «Кольцо». И не просто сотрудника, а, насколько Матвей разбирался в корпоративных нашивках — инженера третьего ранга!

— Извини, пожалуйста, — прервал он уютное научное воркование отца, — а это кто такой?

С этими словами Матвей указал на экран с физиономией Прусакова.

— Кто это?.. — изумленно задрал брови отец. — Какой-то наш сотрудник… Их тысячи, я в лицо всех знать не могу…

— А где он?

— Он… Это «Шива». Тот самый корабль, со вторым сидератором.

— Мы можем получить досье этого человека?

— Естественно. Сейчас свяжусь с менеджером по персоналу.

Вскоре Матвей держал в руках распечатку.

Если верить ей, на борту терраформирующего судна «Шива» находился Леонид Андреевич Дементьев, инженер третьего ранга, 2445 года рождения. Прибывший сюда, в распоряжение штаб-квартиры корпорации «Кольцо», на борту планетолета «Юрий Речников» прямиком со станции «Уют-5».

— Мне нужно обратно, на корвет, — тихо сказал Матвей.

— Даже не выпьешь чаю? — брови отца изумленно взметнулись. Но Матвей уже сорвался на бег.

Матвею никогда не доводилось летать так быстро. Вместе с ним в одном строю шли еще четыре корвета с борта «Бородина». Этой четверкой командовал тот самый капитан Сверчевский, который давеча инструктировал Матвея насчет полетного режима в районе Венеры.

Они неслись к «Шиве».

Это был след. След! Зацепка! Зацепище! Он чувствовал это!

Прусаков прибыл сюда на «Речникове» — корабле, перевозившем НКВ-гравитроны.

Прусаков имел документы на имя другого человека.

Он выдавал себя за молодого астроинженера, подписавшего контракт с корпорацией «Кольцо».

И вот теперь он находился на борту корабля, где при помощи привезенных с Марса НКВ-гравитронов был смонтирован сидератор — самая мощная в истории человечества машина!

Можно ли поверить, что все это не имеет отношения к исчезновению «Речникова»?

Можно ли себе представить, что Прусаков никак не связан с пиратами? Не замешан в грязных играх с промышленным шпионажем?

Нет, нет и нет.

Вдогонку Матвею неслись данные личного дела, распотрошенного Исинкой через Боевую Сеть.

«Прусаков Геннадий Васильевич, 2446 года рождения… Средняя школа… Академия Космического Флота имени В. Чкалова… Окончил с отличием… Распределялся по собственному желанию… Пилот корвета типа «Шершень»… Восемнадцать походов… Три огневых контакта с экстремистами… Отмечен в приказе… Погиб 11.06.2468…»

Ага, вот оно! Одиннадцатого июня корвет Прусакова разрушился в верхних слоях атмосферы Юпитера. Причина не установлена, версия комиссии — усталостное разрушение конструкции. Обломки корвета и тело пилота не обнаружены, затонули в плотных слоях атмосферы.

«Ну ясное дело! — Матвей криво ухмыльнулся. — Что ты там, на Юпитере, обнаружишь?! Бездонный, непросвечиваемый и непрозваниваемый газовый пузырь! Идеальное место для бесследных исчезновений!»

Разумеется, Матвей договорился с отцом, что никаких тревожных радиограмм на «Шиву» передано не будет. Прусаков почти наверняка действует не один. Сейчас главное — не спугнуть мерзавца, а равно и его вероятных сообщников.

— Дистанция до «Шивы» — сто тысяч ровно, — бодро сообщил капитан Сверчевский.

Это означало, что уже через полчаса они смогут оказаться на борту корабля и взять Прусакова за жабры. Или что там у прусаков? За усы и трахеи!

— Превосходно, господин капитан, — сказал Матвей. — Есть предложение начать торможение, а то проскочим его.

— Что ж, валяйте, друг мой, — поощрил его Сверчевский. Руководил операцией Гумилев — хотя и носил на погонах лишь две лейтенантские звездочки. Но капитану было, конечно же, приятно, что Матвей с ним все время советуется — и тем самым формально соблюдает приличия.

Увы, Прусаков был начеку. И трижды увы — у него действительно имелись неизвестные сообщники как среди операторов станции «Амур», так и на борту «Шивы».

Едва только корветы приступили к торможению, на связь вышел Степан Гумилев:

— «Шива» начал какой-то странный маневр… И сразу же перестал отвечать на вызовы!.. — Матвей еще никогда не слышал в голосе своего отца столь искреннего и глубокого изумления. — Вы как-нибудь можете это объяснить?

— Сейчас, отец, дай хотя бы пару минут…

Ни Матвею, ни Сверчевскому не удалось добиться от «Шивы» ответа: на ходовом мостике словно бы вымерли все, как динозавры. Не реагировал корабль и на вызовы лазерной связи.

Зато, согласно данным их радаров, «Шива» дал полную тягу и двинулся в направлении того самого слепого пятна, где в свое время исчез планетолет «Речников».

— Боюсь, «Шива» захвачен, — сказал Матвей.

— Кем?! — недоумевал отец.

— Пиратами. Экстремистами. Твоими конкурентами. Называй как хочешь, — ответил Матвей отцу.

— Но как?!

— Как именно — мы не знаем. Но ключевая роль в захвате явно принадлежала Прусакову. Извини, я должен отключиться…

В самом деле, дорога была каждая секунда, требовалось срочно принимать меры.

— Поторопились мы с торможением, — сказал Матвей Сверчевскому. — Надо провести перехват. Вы со своими корветами раскрывайтесь веером и выходите в упрежденную точку, а я сяду ему на хвост.

— А может, мы ему просто маршевые лазером отчекрыжим, а?

— Хорошо бы… Но, боюсь, аккуратно не получится. А если неаккуратно — возможен взрыв. А мне важно, просто невероятно важно поговорить с Прусаковым. Хотя, конечно, держите его на прицеле.