Норман Хьюз - Месть волчицы

Она и сама не смогла бы объяснить, как распознала единственное уязвимое место гадины. Инстинкт сильнее разума направляет ее. Короткий замах — и она по самую рукоять всаживает клинок в слизистый сгусток, туда, где внутри пульсирует какое-то темное пятно, едва видимое в окружающем полумраке.

Тварь издыхает почти мгновенно. Судорожно дергаются, скребут по земле щупальца… и монстр затихает. Соня утирает пот со лба. Сзади, с руганью и кряхтением, поднимается с земли уцелевший стражник. Не теряя ни мгновения и не давая парню шанса прийти в себя, воительница, развернувшись, бросается к нему. Захват. И кинжал к горлу…

— Я очень хочу понять, что тут у вас творится!

Тот очумело мотает головой и хрипит:

— Н-не знаю… я неясно. Она на другое и не рассчитывала. Впрочем, все равно, для ее плана Соне нужен кто-то рангом повыше простого стражника.

— Кто главный в крепости? Комендант? Веди меня к нему!

Только бы добраться… А там уж она заставит коменданта выложить ей все и об этой странной тюрьме, и о тварях, что берутся невесть откуда, и о порядках в этом проклятом Коршене… и, возможно, также о схоле Шакала. А если и тот ничего не знает — пусть ведет ее к самому князю! Соня заранее предвкушает, какое лицо будет у Ксавиана, когда тот узрит ее уже не в роли жалкой просительницы, а вот такой, с оружием в руках!.. То есть, ничего он не узрит, конечно же, но — какая, к Нергалу разница! Она живо объяснит ему, что к чему.

Ведь побег из темницы отнюдь не был самоцелью. Сегодня равноденствие — последний шанс успеть попасть в схояу Шакала. А Ксавиан, хозяин города, просто обязан знать, что у них тут творится

Обязан знать… О, боги, ну конечно же!

Озарение приходит столь неожиданно, что Соня застывает на полушаге, заставляя остановиться и своего заложника. Лишь теперь все выстраивается в стройную цепочку и она поражается собственной слепоте. Как можно было не догадаться сразу?!

Но если она права, и тут и впрямь настоящий заговор, в котором участвует весь этот город, если Шакал является подлинным властителем княжества, то — когда же по-настоящему начался обман? Или это следует называть… испытанием? Она вспоминает, как заподозрила, что при их разговоре с Ксавианом не обошлось без колдовства, думает о некоторых других странностях, которым не придала должного значения в суматохе этих безумных дней… И, пораженная внезапной догадкой, медленно оборачивается к башне, откуда вырвалась только что, к тому месту, где выдержала отчаянный бой со странной тварью… которая сейчас тает в воздухе, растворяясь прямо на глазах у воительницы.

Соня опускает кинжал, отталкивает от себя стражника. Тот отскакивает, но почему-то отнюдь не спешит напасть на сбежавшую пленницу. Он просто стоит и смотрит на нее. Молча смотрит…

— Я сразу подумала, что этой твари нипочем было не взобраться на башню, — задумчиво произносит Соня, словно бы про себя, — И судья был какой-то… неправильный. И эти девицы в камере. И… — она морщит лоб, что-то припоминая, в поисках точки отсчета, пока наконец память не восстанавливает всю цепочку событий, и она понимает, с какого именно момента безумие началось по-настоящему. — Да, и вино в той таверне… Очень странно, чтобы такое хорошее вино подавали простым наемникам, да еще так задешево! Ты не находишь? — Эти слова она адресует уже напрямик безмолвному стражу. И поднимает на него глаза. Взгляды их встречаются, скрещиваются…

И Соне кажется, будто она начинает стремительное падение в бесконечную черную бездну…

На поверхность она поднимается постепенно. К свету. И звукам голосов.

— Сколько еще осталось?

— Пятеро, мой господин.

— Что ж, подождем еще немного. У них есть время до рассвета, чтобы завершить испытание.

Соня не торопится показать, что пришла в себя. Первый голос — господина. — она узнала сразу. Со вторым приходится поломать голову, но затем опознает и его тоже. Хозяин таверны «Равноденствие». Тот самый, у которого было такое славное вино… Что за дурман он туда подмешивает, интересно узнать! Разара, должно быть, отдала бы левую руку, чтобы завладеть этим секретом!

— Что скажешь об этой… Рыси, Майрах?

Да, этим именем она назвалась тогда двум своим сотрапезникам… Интересно, прошли ли они испытание Шакала?

— Хороша, мой господин. Вы знаете, как я не расположен обычно к тому, чтобы брать в схолу женщин, но… Бывают и исключения. Она превосходный воин. Отважна, инициативна. Развитое чувство взаимовыручки. Не рискует понапрасну. Ориентируется в самой сложной ситуации. И — под конец даже сумела стряхнуть с себя все иллюзии, наведенные Нгобой. Это мало кому удается.

Соне требуется все ее самообладание, чтобы не выдать себя. Приятно слышать о себе такое!.. Хотя отсутствием уверенности в себе воительница никогда не страдала, однако ее самолюбию льстит, когда окружающие подтверждают ее высокое мнение о своей персоне. Однако ее тут же ждет неприятный удар…

— Вот как? — цедит «господин» с явным сомнением. — Боюсь, я не разделяю твоих восторгов, Майрах. Я не заметил в ней тех качеств, которые мы особо ценим в своих учениках. Все те символы и знаки, которыми был усеян ее путь… Она не то что не разгадала их смысл, но даже не стала задумываться над этим! Махать мечом — это да, но остальное… — в голосе его звучит явное пренебрежение.

Теперь Соне еще труднее сдерживаться. Проклятый слепец! Да какое право он имеет…

— И в какой отряд она войдет, господин?

— Пожалуй, отправишь ее к Когтю. Там ей самое место.

— Не слишком ли опасно?

— Судя по твоим же собственным словам, это будет для нее самым подходящим.

— То есть, за ней вы более не станете следить?

— Я уже узнал все, что хотел. Она мне не интересна.

Терпение Сони на исходе. Презрев всякую осторожность и даже любопытство, она уже готова открыть глаза — и высказать этим двум высокомерным мерзавцам все, что она о них думает. Но собеседник князя Ксавиана успевает ее опередить:

— Вы можете больше не притворяться спящей, медина. Испытание закончено. Добро пожаловать в схолу Шакала…

Конец первой книги