Морис Делез - Клинки Лемурии

На галерах Ридо вновь запел рожок, и два судна пошли вперед. На «Богине Морей» сделали то же самое, но немного раньше, ровно настолько, чтобы скрыться в скалах до того, как к ним стремительно приблизились две галеры: «Миральда» и одна из двухмачтовых. Обе намеревались протаранить «Богиню» и едва не поплатились за это. Пиратский корабль скрылся в скалах, и разбежавшимся для таранного удара судам пришлось резко сбрасывать скорость, чтобы не столкнуться. Двухмачтовая галера, более легкая, остановилась первой. «Миральда» медленно пошла вперед, скрываясь в проходе между скалами, а двухмачтовик остался, чтобы подобрать плескавшихся в море пиратов с сожженной галеры Карима, тех, кто не успел взобраться на опущенные в воду весла «Миральды».

Кулл повернулся и пошел назад по тропе, наблюдая сверху за движением судов по протоке. Последняя из двухмачтовых галер двигалась медленно, чтобы течение не прибило ее к другому двухмачтовику, но главным образом из-за того, что идущая впереди «Миральда» из-за своих размеров вынуждена была продвигаться крайне осторожно, чтобы не обломать весла о стены.

Кулл медленно шагал вдоль кромки скалы, пока не очутился между двумя валунами. Все! Больше медлить нельзя! Атлант уперся плечом в ближний к краю валун, но тот и не думал поддаваться. Он удвоил усилия, но опять ничего не получилось. Проклятье! Еще немного, и все замыслы — псу под хвост! Он навалился на валун спиной, уперся ногой в дальний, более тяжелый каменный шар, и ему показалось, что камень едва заметно дрогнул. Тогда он уперся обеими ногами и повис между двумя опорами, чувствуя, что мышцы вот-вот лопнут, не выдержав напряжения. К нему подбежали парни Баруса, поняв наконец, что он хочет сделать, и с обеих сторон навалились на каменное яйцо.

— Прочь! — прохрипел атлант. — Лучше держите меня!

— Но ты один не справишься! — выкрикнул Пардо, хватая атланта за ноги.

Едва он это сделал, как перемычка в основании камня оглушительно треснула, и Кулл повалился в расселину. Если бы он был тут один, наверняка полетел бы вниз вслед за обломком скалы. Он и так чуть не сорвался, но двое пиратов упали ему на ноги, прижав их к скале.

— Ты как? — крикнул один из них, заглядывая в расселину.

— Нормально!

Атлант висел вниз головой, но друзья крепко держали его.

— Дай руку! Мы вытянем тебя!

Но пират не ответил. Изогнувшись всем телом, он смотрел, как огромная каменная глыба летела вниз, стремительно уменьшаясь в размерах. Вот она с треском проломила палубу и исчезла из виду, а мгновение спустя столб воды взмыл в небо, поднявшись едва ли не выше мачт.

— О боги! — прошептал один из пиратов.

— О Кулл! — поправил его другой.

И все дружно расхохотались. Настроение резко поднялось. Драка еще не начиналась, а два судна вышли из строя. Остов одного уже догорал, а второе стремительно погружалось в воду. Фонтан опал так же быстро, как и возник, но это уже не имело значения: вода хлынула в трюм и на палубу, через мгновение заплескалась на надстройках, и вскоре лишь торчавшие из воды верхушки мачт напоминали о том, что здесь только что качалась на волнах грозная боевая галера.

Но главным было даже не это. Кулл уже выбрался наверх, и теперь двенадцать человек распластались на вершине скалы, наблюдая за происходившим внизу. Те, кто шел перед затонувшим судном, ускорили ход, не желая разделить его участь, и Кулл пожалел, что эта мысль не пришла ему в голову раньше: десять человек вполне могли бы покончить со всей эскадрой. Однако он тут же забыл об этом: что толку сожалеть об упущенном! Он услышал истошный вопль Ридо далеко внизу, блеяние рожка и крики людей, но что они кричали, понять было сложно. Лишь истошный вопль: «Табань!» — наперебой повторяемый разными голосами, слышался совершенно отчетливо.

«Лемурия» двинулась кормой вперед и вскоре оказалась на свободе. Шла она настолько медленно и неуклюже, что атлант подумал о том, что даже сейчас они успели бы подкатить второй валун и потопить баронский флагман, но тогда Лио неизбежно погибла бы у него на глазах и от его руки. Мысль о Лио заставила его вскочить на ноги.

— Оставайтесь здесь и следите за ними!

Отдав приказ, он помчался по тропе, спеша как можно быстрее вернуться на «Богиню Морей», но у внутренней кромки скалы остановился.

Барус замер возле надежно укрытого самострела, как месяц назад Ридо, охотившийся тогда на «Богиню Морей». С утра он сам проверил решетку, вплел в нее свежие ветви, и теперь она выглядела как новая. Конечно, эта ловушка не станет неожиданностью для барона, который сам придумал ее, но деваться-то ему все равно некуда.

Поворотный стол, на котором был закреплен Самострел, располагался очень удобно и позволял простреливать всю гавань. Недоступным оставался лишь небольшой участок у прилегающей к берегу стены между самострелом и выходом из протоки. Однако там было так тесно, что не могло укрыться даже маленькое судно. Несомненно, барон понимал, что ждет его в гавани Вазии, и сознательно пошел на жертву. Стоило Барусу подумать об этом, ему пришло в голову, что особой жертвы и нет: если загарпуненное судно подтянут к берегу, это только упростит задачу нападавших, ибо позволит беспрепятственно добраться до суши! Как они с Куллом не подумали об этом?!

Барус выругался. Поздно! Уже поздно! Он стиснул зубы и приготовился. Как по команде, именно в это мгновение из прохода в скалах появился бушприт первого из судов эскадры Ридо. Ах, не так ему все представлялось!

Неожиданно до него донесся оглушительный грохот, а следом за ним словно водопад низвергся с небес. Во всяком случае, звуки были именно такими. Раздались неразборчивые крики, среди которых выделялось: «Табань!» — и почти сразу все смолкло. Что там произошло? Что придумал Кулл, Барус не знал, но он видел: нос выползавшей из скал галеры начал увеличиваться быстрее.

— Целься! — крикнул он своему плотнику. — Целься так, чтобы киль не повредить!

— Не суйся не в свое дело, капитан! — огрызнулся тот.

Двое людей разворачивали поворотный стол, на котором был укреплен огромный самострел, пока направление движения судна полностью не совпало с осью гигантской стрелы. Как только это случилось, плотник дернул за рычаг, и тяжелое древко с зазубренным наконечником устремилось в полет. Бухта тонкого, но крепкого каната, намертво закрепленного у оперения стрелы, начала стремительно разматываться, когда стрела по пологой дуге понеслась вперед. Словно завороженный Барус смотрел на нее, пока наконечник не пробил правый борт галеры. И только тогда извивавшийся, словно хвост чудовищного змея, канат с тихим плеском упал в воду.

— Тащи его, ребята! — заорал Барус, и два десятка его людей налегли на рычаги ворота.