Джон Норман - Звери Гора

— Пойдем, — сказала она и резко дернула за веревку, — я покажу тебе, кто здесь главный.

По крутым деревянным ступенькам мы спустились с платформы.

— Стража! — крикнула она, и к нам тут же подбежали четверо вооруженных охранников.

— Друсуса ко мне! Хоть в кандалах!

Спустя несколько минут Друсус стоял перед нами.

— На колени, — произнесла Сидни и властно вытянула палец.

С перекошенным от ненависти лицом Друсус опустился на колени.

— Теперь представься этому человеку, — сказала она, показывая на меня.

— Мое имя Друсус, — сквозь зубы выдавил он.

— Можешь вернуться к своим обязанностям, — милостиво разрешила Сидни.

Он медленно выпрямился и ушел. Теперь я понял, что ей действительно предоставили брльшие полномочия. Сидни надменно вскинула голову.

— Это Друсус тебя выдал, — сказала она.

— Понятно, — кивнул я.

— Задержаны трое пленников, — доложил подошедший охранник.

— Приведите, — распорядилась она.

Стражники притащили троих со связанными за спиной руками. Среди них был один мужчина и две девушки рабыни. Мужчину я сразу узнал. Это был краснокожий охотник с ярмарки. Теперь при нем не было ни лука, ни стрел. Девушек он приобрел на подмостках Эн-Кара. На охотнике были меховые штаны и обшитые мехом сапоги. Рабынь он успел переодеть. Теперь на них были коротенькие меховые туники и тапочки из меха. Волосы девушек были перехвачены красными лентами. На горле у каждой красовался сложный узел из четырех цветных полосок кожи. Подобным образом краснокожие охотники метят своих животных. По узлу, кстати, можно определить и владельца.

— На колени! — рявкнул стражник.

Девушки тут же повиновались — очевидно, они уже усвоили, что приказание мужчины лучше исполнять немедленно.

Сидни смерила их презрительным взглядом.

Краснокожий охотник продолжал стоять. Может быть, он недостаточно хорошо говорил по-гориански, чтобы понять смысл команды. На Горе существует несколько примитивных языков, на которых общаются между собой жители отдаленных районов. Встречаются также весьма запутанные и сложные диалекты. При этом горианский считается официальным языком, на котором говорят практически все жители планеты. Особую роль в сохранении языковых норм играют крупные ярмарки, на которых писцы — арбитры в лингвистических спорах определяют, какие грамматические формы являются правильными, а какие нет. Благодаря их усилиям язык не распадается на отдельные диалекты.

— Не встану! — неожиданно ответил краснокожий охотник. Оказывается, он все понял. Стражники немедленно повалили его на землю древками копий.

— Отдайте наших табуков! — крикнул охотник.

— Уведите и поставьте на самый трудный участок, — распорядилась Сидни.

Несчастного охотника утащили.

— Ну а это у нас кто? — произнесла Сидни, разглядывая пленных девушек.

— Полярные рабыни, Животные краснокожего охотника, — проворчал стражник.

— Посмотрите на меня, — потребовала Сидни.

Девушки послушно подняли головы.

— Вы похожи на землянок, — сказала она по-английски.

Рабыни действительно отличались от горианок. Что-то неуловимое выдавало их земное происхождение. После того как их обломают в неволе, эти различия пропадут; во всяком случае, никто не сможет отличить их от родившихся на Горе женщин. У некоторых, правда, на всю жизнь сохраняется акцент. Иногда землянку можно определить по запломбированным зубам. На Горе больные зубы — редкость, поскольку люди здесь едят простую и здоровую пищу.

— Землянки или нет? — нетерпеливо спросила голубоглазая Сидни Андерсон.

— Да! Да! — воскликнула вдруг блондинка. — Конечно, землянки!

Похоже, что до Сидни никто на Горе с ними по-английски не говорил.

— Кто вы?

— Мы — рабыни, госпожа, — ответила блондинка.

— Как зовут?

— Барбара Бенсон, — представилась блондинка.

— Одри Брюстер, — пролепетала темноволосая девушка.

— Не думаю, что эти имена вы получили от индейца, — презрительно заметила Сидни.

Меня удивило, что она назвала краснокожего охотника индейцем, хотя, скорее всего, доля истины в этом была. Живущих в полярных районах людей на Горе принято называть краснокожими охотниками. По культуре и образу жизни они значительно отличаются от краснокожих дикарей, наездников на тарнах, обитающих к востоку и северу от гор Тентис. Я бы скорее назвал индейцами последних. Любопытно, что дети краснокожих охотников рождаются с голубым пятнышком в низу спины. Вообще расовые различия не играют на Горе особой роли, вся планета представляет собой пеструю смесь культур и народов. Гораздо важнее кастовые и цеховые признаки.

— Меня зовут Тимбл, — пролепетала блондинка.

— Я — Тиртл, — сказала темноволосая девушка.

— Не стыдно вам быть рабынями? — спросила их Сидни Андерсон.

— Еще как стыдно! — воскликнула блондинка, и я почему-то вспомнил ее джинсовые шорты и завязанную под грудью рубашку.

— Хорошо, — кивнула Сидни. — Посмотрите на себя. Во что вас нарядили? Да я бы сквозь землю провалилась в таких нарядах!

— Вы хотите освободить нас? — выдохнула блондинка и осторожно добавила: — Госпожа?

Сидни Андерсон смерила, их презрительным взглядом.

— Некоторые женщины, — сказала она, — должны быть рабынями.

— Госпожа! — взмолилась блондинка.

— Смотрю я на вас, — процедила Сидни, — и вижу перед собой жалких и ничтожных рабынь, ничего лучшего не заслуживающих.

— Госпожа! — заплакала девушка.

— Увести, — бросила Сидни.

— Убить? — уточнил стражник.

— Умыть, причесать и посадить на цепь в казарме охраны.

— Сделаем, — осклабился солдат.

Девушек увели.

— Не сомневаюсь, — сказал я, — что здесь тоже есть рабыни для услаждения мужчин.

— Эти первые, — поморщилась Сидни. — Я не позволю, чтобы стройку превратили в притон.

— Когда меня захватили в плен, — сказал я, — со мной была светловолосая девушка по имени Констанс. Где она?

— Не знаю, — ответила Сидни.

— Мне нравится, как играют лучи солнца на твоих каштановых волосах, — произнес я.

— Вот как? — опешила девушка.

— Да. Известно ли тебе, что рабыни с такими волосами высоко ценятся на невольничьих аукционах?

— Нет, — сказала она, — неизвестно. — Повернувшись к стражнику, Сидни распорядилась: — Этого отвести на порку. Хорошенько привяжите и спустите семь шкур. Можете взять змею. Потом посадить на цепь. Утром на работу.

— Краснокожие охотники зависят от миграции табука, — сказал я. — Без него они не выживут.

— Меня это не касается, — отрезала она. — Кстати, может, ты слышал что-нибудь о корабле с продовольствием для краснокожих?

— Слышал. — Меня охватило недоброе предчувствие.

— Так вот, он затонул. Завтра тебя поприветствует его команда. Они тоже работают на стене.