Джон Норман - Исследователи Гора

Неожиданно старый работорговец улыбнулся и жалобно запричитал:

– Вот всегда так выходит! Мог продать за шестнадцать, а отдал за пятнадцать. Теперь уже ничего не поделаешь, я дал человеку слово. Ну надо же! Как обидно!

– Никогда не думал, что приверженность собственному слову может причинить такие убытки, – сказал я.

– Представь себе, – простонал торговец.

– Полагаю, репутация честного и надежного партнера рано или поздно принесет свои плоды, – обнадежил его я.

– Будем надеяться, – проворчал Учафу.

– Никогда не встречал такого честного работорговца, – заметил я.

– Спасибо, господин, – произнес Учафу и низко поклонился.

– Желаю тебе удачи, – сказал я.

– Желаю тебе удачи.

Я направился к воротам рынка. В этот момент Учафу сообразил, что я так никого и не купил.

– В конце недели у нас новый завоз! – крикнул он. – Приходи!

Я помахал ему рукой с другой стороны низкого заборчика.

– Быстрее! Поторапливайся, ленивая рабыня! – кричал маленький хромой горбун. На нем была старая грязная туника, поверх которой он накинул такую же изодранную и поношенную абу. Горбун был зол. Босые ноги его были грязны, поскольку на улице шел дождь. – Быстрее! – крикнул он.

– О! – воскликнула рабыня, когда он хлестанул ее по плечам длинным кнутом. – Пожалуйста, не бей меня больше, господин!

Потом она споткнулась и получила еще пару ударов. Видеть рабыня не могла, поскольку глаза и половину лица закрывала повязка.

Я пошел за ними следом. Акт продажи я наблюдал при помощи складной подзорной трубы с крыши прилегающего к рынку здания. Я видел, что за девушку рассчитываются серебром. Сколько монет получил продавец, я не разглядел, поскольку он стоял ко мне спиной.

– Шевелись! – крикнул горбун и ударил ее еще раз.

– Хорошо, господин! – сквозь слезы отвечала девушка.

Он был одет как нищий, но я усомнился в том, что это его настоящая профессия. Нищие не покупают себе рабынь, во всяком случае открыто.

Я не сомневался в том, что этот человек – агент кюров

Он ударил ее еще несколько раз, пока наконец девушка не повалилась на колени. Наверняка повязку с ее глаз не снимали ни разу. Она не видела рынка Учафу и, конечно, понятия не имела, куда ее тащат.

Блондинка попыталась подняться, но снова потеряла равновесие. Руки девушки были по-прежнему связаны между собой, на этот раз простой грубой веревкой. Она не могла дотянуться до повязки, в то же время спина оставалась открытой для ударов хлыста. Принадлежащий Учафу ошейник с нее сняли и тут же надели другой. Разумеется, у меня не было возможности прочесть, что на нем написано.

– Пожалуйста, не бей меня больше, господин! – взмолилась блондинка. – Я и так очень спешу!

Потом она натолкнулась на свободную женщину, которая завизжала от возмущения и принялась осыпать ее ударами и пинками.

Рабыня повалилась на колени, опустила голову и запричитала:

– Пожалуйста, прости меня, госпожа! Прости меня!

Свободная женщина сплюнула и пошла дальше.

– Поднимайся! – рявкнул горбун и грубо дернул за веревку. – Пошевеливайся, тварь!

– Куда идти? – беспомощно закрутилась она на месте, пока не получила кнутом по спине.

Я оглянулся, но на улице были только случайные прохожие.

– Пошевеливайся, тварь! – повторил горбун и стегнул девушку кнутом.

На мне была одежда кожевника. На «Пальме Шенди» был пассажир в одежде кузнеца.

– Сюда, бестолковая дура, – проворчал горбун и втолкнул девушку в двери паговой таверны под названием «Золотой кайлуак».

Внутри таверны он подвел ее к небольшой двери и приказал:

– Ложись на пол!

Рабыня послушно опустилась на дощатый пол.

– На бок! – рявкнул горбун. – Подтяни колени! Потом он прикрыл девушку старой коричневой абой и скрылся в боковой двери.

– Что угодно господину? – склонилась передо мной темнокожая рабыня.

– Паги, – сказал я и сел, скрестив ноги, за низкий столик. Со своего места я мог видеть лежащую возле стены рабыню, прикрытую абой нищего

Скорее всего, в задачу горбуна входило довести девушку до этой таверны. Отсюда ее должен был забрать кто-то другой.

Я с наслаждением потягивал пагу.

Никто, однако, к девушке не подходил.

Я начал волноваться, не вкралась ли в мои расчеты какая-нибудь ошибка. Что, если Улафи ошибся относительно этой девушки? Что, если он не получил за нее два серебряных тарска с Учафу? Что, если нищий привел рабыню для хозяина таверны? Что, если ее с самого начала планировали использовать как рабыню в таверне?

Я огляделся. Кроме моей блондинки, в таверне была только одна белокожая рабыня – красивая темноволосая девушка в желтом шелковом одеянии, невольница, такая же, как и темнокожие рабыни, прислуживающие у столиков. Может, владелец таверны захотел иметь еще одну белую, чтобы удовлетворить запросы своих клиентов?

Я посмотрел на съежившуюся под тряпьем блондинку. Она не решалась даже пошевелиться.

Не может быть, успокаивал себя я. Я же своими глазами видел, как за нее рассчитались серебряными монетами. Тут нет никакой ошибки. Надо ждать.

Я заказал еще одну кружку паги, потом сыграл в каиссу с каким-то пьяницей. Пага показалась немного странной на вкус, но, с другой стороны, пага всегда разная. Все зависит от способа приготовления, в разных местах используют разные травы и зерна. Время от времени я поглядывал на застывшую под тряпками девушку. В игре я выбрал защиту Телнуса. Обычно ее играют против гамбита убара. Я был уверен, что в Шенди такого начала еще не знают. Впервые я увидел его в Эн-Каре, у подножия гор Сардара.

Мой противник смело вступил в игру. До Сентия из Коса мне далеко, и уже через несколько минут я столкнулся с непредвиденными трудностями. В результате я едва избежал поражения в эндшпиле.

– Не ожидал, что ты найдешь правильный ответ на мой ход Копьеносцем на Убара пять, – сказал я.

– Ты играл защиту Телнуса, – пожал плечами мой соперник.

– Ты знаешь защиту Телнуса? – изумился я.

– Я изучил более ста ее вариантов, – ответил он. – По-твоему, в Шенди живут варвары?

– Я так не думаю.

– Поздравляю тебя, – произнес он. – Ты хорошо играешь.

– Это не лучшая моя партия, – признался я.

– Лучшая партия всегда впереди, – философски заметил мой соперник.

– Наверное, ты прав, – сказал я и протянул ему руку. – Ты отличный игрок. Спасибо за партию.

Незнакомец пожал мне руку и вышел из таверны. В каиссу играют, как правило, симпатичные люди.

Я посмотрел на укрытую тряпьем девушку. При этом мне пришлось пару раз моргнуть. Глаза странно чесались. Непонятный зуд ощущался также на животе и предплечьях.

– Господин? – склонилась передо мной темнокожая рабыня с выдающимися скулами.