Роберт Сальваторе - Гаунтлгрим

Даже волшебный щит Бренора мог не выдержать такой удар. Рука должна была сломаться под весом булавы могущественного демона.

Но король устоял, и рука осталась невредима. А Биалтиматуче пришлось неестественно изогнуться, чтобы избежать лезвия топора.

Удар за ударом блокировал Бренор своим несокрушимым щитом, удар за ударом наносил он в ответ, неудержимо продвигаясь вперед.

Биалтиматуче снова обрушил булаву, но щит не поддался, и демону пришлось отпрыгнуть, перехватывая свою булаву обеими руками, чтобы отразить ею неистовый взмах топора. Искры и пламя разлетались во все стороны, и Бренор, отправив щит за спину, перехватил топор и продолжил атаку. Противники обменивались равными по мощи ударами, ожидая, что кто-то из них в конце концов ошибется. Как колокола, предвещающие конец света, гремели зазубренный топор и огненная булава. Выкованный богами против созданной демонами.

С яростным ревом Бренор нанес очередной удар… и промахнулся.

И потерял равновесие. И демон не медлил с ответной атакой. Дворф быстро сместил правую ногу влево, перенеся вес тела на нее, и, оттолкнувшись, бросился в противоположную сторону. Разворачиваясь на лету, он выхватил из-за спины щит и вскинул его вверх, прикрывая плечо и руку. Блокировав тяжелый удар булавой — оглушающий, вызывающий онемение в руке, — дворф продолжил кувырок. В последний момент, перед тем как остановиться, он широко взмахнул топором, рассекая пространство перед собой.

Он почувствовал, как топор соприкоснулся с демонской плотью, оставляя глубокую рану на бедре Биалтиматуче и заставляя существо взвыть от боли.

И вдруг демон исчез. Буквально испарился.

Бренор бросился вперед, изгибаясь, чтобы закинуть за спину щит. И как раз вовремя. Биалтиматуче возник позади него. Дворф смог лишь частично блокировать булаву, когда она врезалась в край щита, кидая Бренора ничком на каменный пол.

Но король тотчас вскочил на ноги, разворачиваясь к противнику, чтобы защититься от следующей атаки.

Кровь из раны на спине стекала на пол, но и нога Биалтиматуче была покрыта багровыми подтеками.

Свобода была почти в руках Валиндры Теневой Мантии. Когда она выполнит поручение Силоры, прикончив Дзирта и назойливую Далию, ей будет обеспечено место среди приближенных Сзасса Тема.

Дроу и эльфийка все еще яростно сражались рядом с главным горном в стороне от туннеля. Но они не могли избегать ее магии вечно. А Валиндра была личем. И в ее распоряжении была вечность.

Глаза нежити удовлетворенно засверкали. Она слышала шум, когда прибывшие на подмогу дворфы и призраки их родичей набросились на культистов. Их судьба была Валиндре безразлична. Все, чего она хотела, — избавиться от эльфийки и дроу.

Когда шестисотфунтовая разъяренная пантера обрушилась на лича со спины, накопленная энергия подготовленного заклинания рассеялась. Гвенвивар отпрыгнула в сторону и приземлилась в развороте, проскрежетав когтями по каменному полу. Валиндра снова начала творить заклинание. И как только Гвенвивар снова бросилась на нежить, волна чар врезалась в пантеру. Движения кошки, казалось, замедлились, словно она двигалась под водой. И затем, вопреки ее воле и привязанности к Дзирту, Гвенвивар ощутила принуждение вернуться на свой родной Астральный План. Пантера не могла противиться атаке лича, которая разрушала магию, удерживающую кошку на материальном уровне. И Гвен превратилась в облако серого дыма, а затем с жалобным воем, предупреждающим дроу о своем поражении, исчезла.

Валиндра вернулась к своей первоочередной задаче, но слишком поздно, ибо позади нее возникла еще одна помеха, которую она не могла игнорировать. Новая сила, вступающая в сражение. Саламандры хлынули через тот же туннель, что привел лича и Биалтиматуче с их миньонами в Кузницу. Некоторые бежали, некоторые ехали верхом на огромных красных ящерах. И все они быстро приближались к Валиндре.

Лич развернулась и зашипела на них, выпуская приготовленное для эльфов заклинание. И создания бога огня, дети пламени отшатнулись, съеживаясь и умирая под волнами убийственного холода.

Нежить закричала, сожалея о потерянном моменте славы. Молнии сорвались с кончиков ее пальцев, врезаясь в ряды саламандр и отбрасывая их обратно в туннель.

Она снова зашипела и взмахнула руками. И разрушительная ледяная буря, возникшая над проходом, обрушилась на осмелившихся войти в Кузницу.

Валиндра развернулась, чтобы подготовить новую смертельную атаку на ненавистных эльфов. Красные глаза вспыхнули внутренним огнем, и лич начала колдовать. Но неожиданно нежить бессвязно закричала, пойманная столбом странного света — яркого и сжигающего. Она заметалась в попытке выбраться и закончить заклинание, но все усилия были напрасны. От гнилой плоти стал подниматься дым, большая часть которого растворялась в искрящемся свете. Кузница стала трястись и раскачиваться. Из горна вылетели языки пламени, когда Предвечный отреагировал на гибель своих миньонов. Все помещение задрожало с такой силой, что мало кто смог устоять на ногах.

Но только не Валиндра, поднявшаяся в воздух.

Свет не ослабевал, жаля, сжигая, ослепляя ее. Луч развернулся под новым углом, и лич увидела своего противника. Несмотря на жгучую боль, глаза Валиндры расширились.

Он чуть приподнял широкополую шляпу, поднял волшебную палочку — и второй луч вонзился в Валиндру.

Лич завопила, ее кожа начала сморщиваться. Валиндра завертелась в воздухе и, пересилив ужас, сумела выплюнуть слова заклинания, превратившего ее в призрак. Вой нежити отразился эхом, но сама она проскользнула сквозь щель в полу и исчезла. Бестелесная форма, проникая через трещины в камнях, стремилась убраться подальше от поля боя, чтобы никогда сюда не вернуться.

В конце концов, Валиндра была личем. И в случае необходимости в ее распоряжении была вечность. Дзирт, Далия и Джарлакс подождут.

Он пытался не допустить, чтобы внезапный хаос в зале отвлек его, бросился в битву меж тремя силами, каждая из которых ненавидела две другие. Он пытался игнорировать Гаунтлгрим, который, казалось, тоже принимал участие в сражении. Раскачивающийся пол и трясущиеся стены, камни, падающие с потолка, горны, извергающие пламя, способное превратить кости в пепел — все это Дзирту приходилось принимать во внимание, сражаясь со столь грозным противником, как Демон Ямы.

Дроу абстрагировался от происходящего вокруг и стал использовать зал в своих целях. Дзирт, неимоверно быстрый и подвижный, принял колеблющийся пол как должное, вместо того чтобы сражаться с ним. Он словно оседлал пространство, как если бы оно было непокорным скакуном. Ноги двигались в импровизированном танце в какую угодно сторону, только чтобы поддерживать абсолютное равновесие и скорость. И если бой вынуждал его смещаться в сторону, противоположную наклону пола, дроу использовал преимущество высоты и в прыжке или сальто направлял себя куда требовалось.