Александр Прозоров - Храм океанов

Сахун кивнул, пока не понимая, о чем идет речь.

– Ты не лось и не крокодил, смертный, ты вырос в гнездовье. Ты знаешь, как должны рожать женщины. В теплом пруду, под присмотром повитух, при общей помощи. Ваши тела еще не так совершенны, чтобы размножаться без опаски, да еще и в чуждой среде. Я желаю вам добра. Пусть Волерика разрешится от бремени как все, с должной помощью и легкостью, – предложил Дракон.

– Я ее никуда не отпущу! – решительно отрезал Сахун, снова хватаясь за копье.

– И не нужно, – спокойно ответил бог. – Ты полетишь вместе с ней, ты будешь следить за ней в пруду, ты будешь держать ее за руку во время родов, ты примешь ребенка в свои руки, ты останешься с ней рядом на все дни, пока она не отдохнет после этого и не окрепнет.

– Но почему? – растерялся от такой щедрости Сахун.

– Я исполнил свое обещание, охотник. Я отпустил вас на свободу, позволил жить вдвоем и так, как вам хочется. Но не забывай, она все еще моя предсказательница! Мне совсем не хочется, чтобы она умерла из-за «сухих» родов. Мертвый ребенок меня тоже не порадует. А тебя, охотник?

Сахун, крепко сжав копье, колебался всего мгновение, после чего решительно кивнул:

– Я согласен!

Вскоре они уже опять мчались по воздуху – но на этот раз не в когтях драконов, а на их спинах. Больше того, испуганно вскрикивающую время от времени женщину повелитель даже придерживал, обняв своим сильным телом. И когда ящеры опустились на отмели возле гнездовья, он не просто ее отпустил, а осторожно поставил на землю.

Родильный пруд, что располагался в густых жасминовых зарослях в паре сотен шагов от женского крыла, был совсем мелким, по колено с одной стороны и по пояс с другой, и имел полсотни шагов в ширину. Его питал слабенький ручеек, вытекающий из ямки меж двумя рябинами. И хотя родниковая вода была, конечно же, ледяной – но мелководье, яркое солнце, безветрие и нежно-розовый цвет позволяли прудику быстро прогреваться, всегда оставаясь теплым и ласковым.

Розовый цвет воде придавала не кровь рожениц, как думали мужчины, видевшие пруд издалека, а обилие крохотных, полупрозрачных красноватых рачков, рыскающих в глубине. Эти крохотульки питались тем, что находили в воде, непрерывно пропуская ее через свой желудочек, очищая от всего, что попадало им в рот – и потому пруд всегда был кристально чистым. Его воду можно было без опаски пить в любой момент, даже если чуть раньше туда была бы слита бадья кухонных отходов... Чего, разумеется, никто себе не позволял.

Именно сюда нуар и повел Волерику сразу после прибытия. С трудом шагая, она еле добрела до пруда, скинула тунику и с наслаждением погрузилась в воду, буквально воспарив в ее теплых объятиях и наконец-то расслабившись после постоянной тяжести.

– Ты как? – спросил ее Сахун, присаживаясь на пляжике между плотной стеной жасмина и водой.

– Хорошо как... – Она протянула назад руку, взяла за ладонь. – Вы все родились здесь? Какие вы счастливые! А мне до сих пор от воспоминаний страшно становится...

Напротив, по мелководью, бегали друг за другом дети, другие плавали, играя с бодро барахтающимися грудничками. На берегу лежали мамы, приглядывая за малышами, еще две беременные женщины тоже отдыхали в полуплавучем состоянии.

– Ой, как-то мне странно, – вдруг забеспокоилась Волерика. – Что-то происходит... Ой!

– Сиди здесь! – сорвался с места нуар. – Я позову повитух!

– Ой, что-то... Сахун!!!

К вечеру охотник держал на руках крепенького и тяжелого малыша, который сладко посапывал, словно знал, что находится в самых надежных объятиях.

– Повезло, что Повелитель Драконов прилетел именно сегодня, – прошептал юноша. – Даже не знаю, смог бы я сам... все сделать правильно...

– Я же говорила, боги добры, – ответила ему уставшая Волерика. – Просто мы не всегда понимаем друг друга.

Отведенное им гнездо находилось на краю дальней кроны – там, куда не долетал шум резвящихся детей от главного ствола. Плетеный пол был застелен толстой новенькой кожей – в этом Сахун уже разбирался; наружные стены, между ветками, плотно заплетала многослойная паутина. Для малыша имелось отдельное небольшое углубление, выложенное мягким болотным мхом и подсвеченное тремя светлячками. Здесь было так хорошо и уютно, что не хотелось выходить даже к пруду – хотя повитуха советовала пускать новорожденного плавать с первого дня, чтобы быстрее рос и развивался.

К счастью, поначалу ребенок почти все время спал, лишь ненадолго просыпаясь, чтобы поесть и размяться. Так что недавние обитатели дикого леса могли хоть некоторое время предаваться блаженному безделью. Это было так хорошо и приятно, что Сахун даже заколебался, когда три десятка дней спустя повелитель, вызвавший их обоих на берег залива, вдруг спросил:

– Вы хотите остаться?

– Мы благодарны тебе, мой бог, – все же ответил юноша, – но мы привыкли к свободе. Привыкли быть хозяевами самим себе. Самим решать, когда и что делать, самим выбирать, где и как жить, радоваться своим успехам и страдать только от своих ошибок.

– Ты молодец, смертный, – похвалил его ученый. – Умеешь внятно объяснить свои желания. Но что скажет Волерика? Здесь ей и ребенку будет намного легче.

– Я благодарна тебе, мой бог, – покачала головой женщина. – Твое жилище намного удобнее нашего. Но свой дом – он все-таки свой. Я сама сделаю его уютнее, и когда-нибудь мы тоже сможем пригласить тебя к себе.

– Если хочешь меня отблагодарить, Волерика, загляни в будущее... – попросил Повелитель Драконов.

– Я не умею, мой бог... – сразу напряглась женщина. – Я же говорила... Я не знаю, как это получилось в прошлый раз.

– Не бойся, я не стану принуждать тебя силой, – тут же предупредил ее властелин. – И завтра же на рассвете Шеньшун доставит вас обратно домой, даже если ты откажешься. Но все же... Попытайся!

Волерика передала малыша на руки отцу, закрыла глаза, сжала кулаки и честно напряглась – даже капельки пота выступили на лбу. Но вскоре выдохнула:

– Нет, не получается. Прости меня, мой бог!

– Позволь, повелитель, – забеспокоился Хоттаку.

– Нет, – ответил ему Дракон и повернул голову к охотнику: – Моя доброта всегда будет с вами, Сахун, а мой ящер станет опускаться возле вашей скалы лишь с радостными вестями. Запомни: всегда, в любой день вы можете вернуться в мое гнездовье. Когда у вас снова случится прибавление, мой родильный пруд будет готов принять новых малышей. Приходи без опасений. Я всегда буду рад выполнить ваши просьбы.

– Я тоже всегда буду рад выполнить твои пожелания, мой бог, – склонился перед властелином бывший кормитель.

– Раз вы не передумали, то собирайтесь, – отпустил их Дракон. – Шеньшун уже получил нужный приказ.