Майкл Муркок - Повелитель бурь

Впрочем, теперь уже ничего нельзя было изменить. Громко хлопая крыльями, драконы зависли над кораблями корсаров, Эльрик принял решение. Он не любил жизнь, но ему не хотелось умирать в битве со своими соотечественниками. Он твердо обещал себе, что погибнет только от собственной руки.

Один из драконов опустился, плюнул ядом, и в это время Эльрик приказал демону-ветру утихнуть, напряг все свои силы, вызывая ураганный ветер, наполнивший паруса лишь его судна. Изумленные корсары на других кораблях, неожиданно попавших в штиль, отчаянно кричали, спрашивая Эльрика, что случилось. Альбинос молчал. Может быть, ему удастся скрыться от драконов. По крайней мере, он на это надеялся.

Он предал графа Смиоргана, человека, который верил ему. Эльрик смотрел, как яд лился с небес и корабли вспыхивали один за другим, посылая в небо языки зеленого и алого пламени. Эльрик, гордый Император Развалин, стоял на палубе и плакал навзрыд, стараясь не думать о будущем и проклиная богов, которые, желая поразвлечься, создали человека.

Корабли корсаров пылали, как факелы, а матросы осуждающе смотрели на Эльрика, хотя и были благодарны судьбе за то, что избегли печальной участи своих товарищей.

Альбинос, ничего не замечая вокруг, продолжал плакать, и душа его не находила покоя.

На следующий вечер единственный корабль, которому удалось спастись от Повелителей Драконов, проплывал мимо острова Пан Танг. Эльрик, погруженный в свои думы, стоял на корме, а матросы, глядя на него со страхом и ненавистью, шептались между собой, называя альбиноса предателем и бессердечным трусом. Казалось, они забыли о том, что спаслись только благодаря Эльрику.

Последний Император Мельнибонэ стоял на корме, держа в руках черный меч, испещренный рунами. Эльрик всегда знал, что «Повелитель Бурь» не был обычным боевым оружием, но сейчас он понял, что меч обладает чувствами, глубину которых невозможно измерить. «Повелитель Бурь» использовал своего владельца, заставив его убить Каймориль. И тем не менее, от этого меча зависела жизнь Эльрика. Альбиносы редко встречаются среди животных и еще реже среди людей. В свои годы Эльрик давно должен был превратиться в медлительного, неуклюжего, плохо соображающего человека, которого в дальнейшем ждала полная потеря зрения и, возможно, смерть. Если рунный меч перестанет оказывать ему помощь, он будет целиком зависеть от милости других людей. Эльрик боялся и не понимал волшебной силы, заключенной в «Повелителе Бурь», ненавидел тот хаос, который меч посеял в его мозгу и душе. Не зная, как поступить, презирая себя за нерешительность, Эльрик стоял, держа в руках страшное оружие. Лишившись «Повелителя Бурь», он лишится своей гордости, а может, жизни, но зато познает благодатный покой. Владея «Повелителем Бурь», он будет обладать силой и могуществом, но рунный меч поведет его путем зла к страшному и непредсказуемому будущему. Он обретет власть, но никогда не примирится с самим собой, не познает минуты покоя.

Глухие рыдания сотрясли тело Эльрика; в страстном порыве он бросил меч в залитое лунным светом море.

Невероятно, но «Повелитель Бурь» не утонул и не поплыл. Он упал острием вниз, вонзился в воду, как в дерево, и лезвие его задрожало. Стоя вертикально, погрузившись в море на шесть дюймов, черный меч испустил дикий злобный крик, полный ненависти и отчаяния.

Проклятье невольно сорвалось с губ Эльрика. Перегнувшись через борт, он протянул белую изящную руку, стараясь схватить оружие за рукоять, и не смог дотянуться. Тяжело дыша, не в силах справиться с обуревавшими его чувствами, Эльрик прыгнул за борт в холодную воду и неуклюже поплыл к воткнувшемуся в море мечу. Альбинос проиграл бой, «Повелитель Бурь» его выиграл.

Пальцы Эльрика сомкнулись на рукояти рунного меча, который тут же удобно устроился в его руке. Альбинос почувствовал, как в него медленно вливается жизненная сила, и неожиданно понял, что меч зависит от него в той же степени, что и он от меча. Да, Эльрик не мог обойтись без «Повелителя Бурь», но и «Повелитель Бурь» терял свою волшебную силу и становился беспомощным, если у него не было владельца.

— Мы неразрывно связаны друг с другом, — хрипло прошептал Эльрик. — Нас навечно сковали сатанинские цепи и превратности злой судьбы. Что ж, да будет так, и пусть люди трепещут от страха при упоминании имени Эльрика из Мельнибонэ и его рунного меча, «Повелителя Бурь». Мы с тобой — две половинки одного целого, порожденного эпохой, нас покинувшей. Наступил новый век, которому мы ненавистны. Давай же не обманем его ожиданий, когда будем скитаться по новым землям и бороздить неизведанные моря!

Чувствуя себя сильным и здоровым, Эльрик вложил меч в ножны и быстро поплыл к острову, в то время как матросы, оставшиеся на корабле, с облегчением смотрели ему вслед, гадая, доплывет он до берега или погибнет в холодных водах этого странного безымянного моря…

Однажды вечером Эльрик сидел в таверне, осушая вино кубок за кубком и мрачно глядя в никуда. На улице дул ураганный ветер. Внезапно дверь распахнулась и на пороге появилась бескрылая женщина из Миирна. Ни слова не говоря, она подошла прямо к альбиносу и села к нему на колени.

Ее лицо с тонкими чертами, почти такое же белое, как у Эльрика, обрамляли темно-золотые волосы. Бледно-зеленое платье красиво обтягивало изящную фигуру. В таверне, ярко освещенной свечами, раздавались шумный говор и пьяный смех, но нежный голос женщины из Миирна прозвучал ясно и отчетливо:

— Я искала тебя двадцать дней, — сказала она Эльрику, который смотрел на нее своими красными глазами с высокомерным презрением. Веки альбиноса были полузакрыты, правая его рука лежала на рукояти волшебного меча, «Повелителя Бурь», в левой он держал серебряный кубок с вином.

— Двадцать дней, — пробормотал мельнибониец нарочито оскорбительным тоном, словно обращаясь к самому себе. — Сколько приключений должна была испытать молодая красивая женщина за столь долгий срок. — Откинувшись на высокую спинку кресла, он посмотрел своей собеседнице в глаза. — Меня зовут Эльрик из Мельнибонэ, хотя, видимо, мне нет смысла представляться. Я никому не оказываю услуг, ни от кого не принимаю подношений. А теперь скажи, зачем ты искала меня в течение двадцати дней.

Женщина ответила спокойно и уверенно, словно ее не задел грубый тон альбиноса.

— Я знаю, что в душе твоей накопилось много горечи, Эльрик, ведь о твоих похождениях ходят легенды. Я не прошу оказать мне услугу, но предлагаю тебе себя и одно важное дело. Чего ты хочешь больше всего на свете?

— Покоя, — просто ответил Эльрик и иронически усмехнулся. — Я — злой человек, госпожа, и судьба моя предрешена силами тьмы, но я неглуп и честен. Поэтому разреши мне рассказать тебе правду, которую ты можешь назвать легендой — мне это все равно. Год тому назад, пронзенная острием моего верного меча, умерла одна девушка. — Эльрик похлопал по ножнам, и глаза его неожиданно загорелись дьявольским огнем, а на губах появилась презрительная улыбка. — С тех пор у меня не было ни одной женщины, да я никого и не желал. Зачем мне изменять своим привычкам? Конечно, я мог бы за тобой ухаживать, читать тебе красивые стихи, говорить о твоей изящной фигуре, тонко намекая на то, как приятно будет обладать ею, но я не имею права переложить на тебя даже части своей тяжкой ноши. А если наши отношения будут, как ты предлагаешь, близкими, тебе невольно придется нести эту ношу вместе со мной. — На мгновение он умолк, затем медленно произнес: — Должен признаться, я часто кричу во сне ночью, а еще чаще ненавижу самого себя днем. Уходи, госпожа, пока у тебя есть такая возможность, и забудь Эльрика, который не может принести тебе ничего, кроме горя. — Быстрым движением он поднес к губам серебряный кубок, опорожнил его, поставил на стол и снова налил в него вина из кувшина.