Алексей Секунов - Платон. Книга первая. В прятки с судьбой

Из их незамысловатых бесед можно было составить достаточно точную картину политического положения России в мире и не только. По большей части все они говорил о повторении ядерного конфликта и о надежде, что до юпитера подобные ужасы не доберутся. Варя, которая от отца знала некоторые политические моменты, умело участвовала в беседах. На личные вопросы типа: «Милочка вы такая юная, какой же черт понес вас так далеко от цивилизации?» или «Ваш сожитель по каюте такой молодой, неужели это ваш муж?» — Варя отвечала всегда одинаково. Она говорила, что Платон ее жених, и они вместе с ним направляются навестить бабушку, дабы лично пригласить ее на свадьбу. Тогда же женщины начинали потрошить тему ранних браков и прочих подростковых глупостей.

С первого взгляда семнадцатилетний Платон и впрямь мало походил на жениха, но его манеры и уровень образования мгновенно заставляли усомниться в этом окружающих. Тема того, что он почти родственник Гумилевой нравилась ему, и он раскручивал ее, как только мог, дабы остальные пассажиры тоже поверили в это.

С момента отлета «Максима Желтышева» с космодрома близ Лунограда прошло два дня. Варя заметила за собой некие непонятные для нее самой изменения. Девушка уже довольно давно хотела заняться фитнесом походить в спортзал и вообще как-то приобщиться к спорту, но вечно находились какие-то причины, чтобы отложить занятия. Когда причин не было, Гумилева буквально высасывала их из пальца. Она хотела заниматься спортом, но ей было настолько лень вставать и идти куда-то, что все пробежки и прочие упражнения откладывались на неизвестный срок.

И вот однажды утром она преспокойненько встала с кровати с мыслью, что именно сегодня она начнет заниматься спортом, почему здесь и именно в это время, девушка объяснить не могла. Желание побегать и попрыгать было настолько острым, что Варя мигом умылась, оделась и отправилась в спортивный бокс расположенный этажом ниже.

Подобные изменения не скрылись от Платона. Когда он однажды проснулся и не обнаружил свою металлическую фигурку на положенном месте, юноша не на шутку испугался. Он перерыл все свои вещи в поисках рыси, но спрашивать Варю о том, знает ли она что-нибудь о местонахождении предмета, не стал. Иначе подобные вопросы могли обозначить, что данный кусок металла имеет некую важность, а лишний интерес Гумилевой к этому предмету был сейчас явно не нужен.

В голове у Платона крутились десятки разнообразных версий, он думал и об охотниках и о пиратах, и каждый домысел был страшнее предыдущего. Но, как бы то ни было, в руках вора предмет не должен был работать.

И вот когда Гумилева, часто жаловавшаяся на то, что не может приучить себя к спорту, вдруг, как ни бывало, встала и пошла в фитнес зал, вся картинка сложилась воедино. Человек, не знающих о силе и вообще, о предметах, не крадет их, а находит, а подобный нюанс когда-то оговаривался Суряновым.

Платон выжидающе провел с Варей еще один день на планетолете. Его ожидание подтвердились: глаза Гумилевой и впрямь начали менять цвет, только глаз, который должен был стать зеленым, был почему-то желтым. Тогда-то Андропов и потребовал от девушки, чтобы она вернула ему фигурку.

Варя задавала множество вопросов, от которых юноша мастерски уходил, меняя тему. Когда же она, чтобы принять душ сняла с себя шнурок с предметом, Платон случайно наткнулся на нее.

Это была не кража, а находка, из чего следовало, что свойства предмет не должен был потерять. И как только рысь вновь оказалась у Андропова, про фигурку мгновенно забыли, будто ее и не было.

— Безвременье?

— Что? — спросил Платон, поднимая голову. Юноша находился в кают-компании, он сидел в одном из мягких кожаных кресел возле журнального столика, сделанного из прозрачных стеклянных панелей. На столике, к слову, были разбросаны его бумаги с многочисленными решениями и расчетами.

На часах около восьми вечера, а в это время здесь не так уж и людно. В каюте Варя звонила своим родителям, и, судя по крикам, разговор был не очень душевный. Шум отвлекал юного математика от мыслей и поэтому он перебрался в кают-компанию.

— Это ведь безвременье? — рядом с Платоном на диван уселся мужчина, тот самый который никак не мог позволить себе билет на рейс Луноград — Хэйхэ, да еще и бизнес классом, — Я конечно плохо в этом разбираюсь, но, по-моему, это ведь Бета-матрица, о которой сейчас ведется очень много споров.

Платон посмотрел в свои записи. Решаемый им в данный момент, кусочек Бета-матрицы в действительности говорил о безвремений наступавшем в Бета-переходе.

— Да, именно так, — подтвердил юноша, поднимая глаза на собеседника. Мужчина при ближнем рассмотрении никак не походил на директора фирмы или офисного работника, скорее он походил на школьного учителя или библиотекаря: потертые брюки, на крючковатом носу очки, свитер под горло. Настоящий учитель русского языка. Мужчина, пытаясь не мешать Платону, аккуратно разглядывал остальные листки бумаги с записями.

— Вы занимаетесь решением Бета-матриц? — задал он вопрос. Андропов, молча, кивнул, не на секунду не отвлекаясь от работы.

— Очень интересно, — пробормотал «учитель» и потянулся за другими листками. Он взял стопку, скрепленную банальной алюминиевой скрепкой. На альбомных листах вдоль и поперек были начертаны какие-то решения.

— О, — удивленно воскликнул мужчина, — это ли не теория пространственного скачка?

Андропов поднял голову, чтобы посмотреть на то, какие из бумаг разглядывает его собеседник.

— Очень интересное решение. Почему же вы не опубликуете его в каком-нибудь из научных журналов? Я думаю, ваши расчеты принесут довольно много пользы в изучении Бета-матрицы, — посоветовал мужчина.

— Откуда вы столько знаете? — спросил Платон, вытаскивая из рук собеседника свои бумаги. Мужчина замялся, он поправил на переносице очки и ответил:

— Я много читаю. Я библиотекарь.

Вот теперь точно стало понятно, что ничего не понятно. Что же обычный библиотекарь делает на планетолете S-класса?

— О, прошу прощения я не представился, — спохватился мужчина, — меня зовут Индрит. Прокофьев Индрит Васильевич.

Платон опешил, разве что рот не открыл от удивления. Память выхватила из своих закутков это, когда-то давно слышимое, имя.

— Не может быть, — только и произнес Андропов, — вы директор Всероссийской государственной библиотеки?

— Да, — гордо подтвердил мужчина. Платон протянул ему руку для приветствия.

— Очень рад познакомиться с вами, меня зовут Андропов Платон, — забыв о своей подставной личности, произнес юноша.

— Андропов? Вы случаем не родственник того самого Андропова, чья корпорация организовала нам этот полет? — поинтересовался Индрит Васильевич.