Джон Норман - Гор. Сага о Джандаре

— Увы, поиск твой кончился, о Джандар, и в мои планы не входит спасение принцессы твоего сердца, — улыбнулся он.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что все эти месяцы я двигался к определенному результату, — ответил он, и я понял, что мне придется убить его.

— К какому результату, колдун мозга?

— Я здесь не случайно, а в соответствии с планом. Мы, жители темного Куура, должны подчинить себе это полушарие, и так как нас мало, мы должны стравить народ с народом, ослабить их бесконечными войнами, так чтобы в конечном счете победили мы. В соответствии с решением моих руководителей, принц Чак Юл женится на принцессе Шондакора, тем самым вызвав войну между небесными пиратами и Черным Легионом. Один из участников этой войны будет победителем, и мы, из темного Куура, будем руководить этим победителем. Увы, в наших планах нет места ни для Джандара с Земли, ни для ятуна Коджи, ни для Лукора из Ганатола — ни для ку тад вообще.

И неожиданно я все увидел так же ясно, как будто это было написано на стене.

Именно этот маленький колдун мозга настроил друг против друга принца Васпиана и его отца, заронил в их сознание семена подозрительности по отношению друг к другу. Разумеется, если он может изъять из мозга мысли о своем происхождении, то он столь же легко может поместить в мозг нужные ему мысли.

Меня охватило ощущение тщетности. Все, к чему мы стремились, все наши планы, все усилия — все это всего лишь игра для развлечения этого толстого зловещего маленького жреца.

Он знал о том, что я посылаю бедного храброго Маруда к лорду Ярраку со своим письмом о тайном туннеле под стенами и рекой. Да, теперь я вспомнил: именно люди Ула схватили Маруда, когда он возвращался!

Но почему именно по возвращении? Почему ему позволили уйти в джунгли Великого Кумала, если Ул легко мог схватить его при входе в потайной туннель? Почему позволили принести мое послание ку тад? Значит… … Значит воины Золотого города идут в ловушку!

— Ты не глуп, о Джандар, — захихикал маленький колдун мозга. — Да, могучий Яррак и его воины действительно окажутся в засаде, когда пройдут туннелем в последней доблестной попытке освободить Шондакор! Их будет в полной готовности ждать когорта Легиона, и когда они выйдут на улицы Шондакора, начнется их последняя битва.

Я мрачно встал перед ним и прижал конец меча к сердцу.

— Ты только что подписал себе смертный приговор, колдун! — воскликнул я.

Его холодные умные глаза глубоко проникали в меня, взгляд его оставался безмятежным и спокойным; Ул улыбался.

— Ты считаешь меня дураком, о Джандар с Земли? — негромко спросил он. — Думаешь, я пришел сюда, рассказал тебе все, отдал себя тебе во власть, без всяких средств к спасению? Я не дурак, землянин. Нет, это ты дурак. Сначала нужно было ударить этим неуклюжим мечом, а потом говорить. А теперь поздно.

Как будто молния ударила меня меж глаз, я упал и погрузился в море тьмы.

Боль разламывала голову, я медленно приходил в себя. Чувствовал под щекой шершавые каменные плиты, тяжелый запах заплесневевшей соломы.

Я открыл глаза, пытаясь понять, что случилось.

За мной на полу лежали Коджа и Лукор. Ул ударом мысли уложил их так же, как и меня. Способность читать мысли, манипулировать ими, должно быть, включает и использование мысли как оружия. Тренированный мозг Ула нанес страшный удар, перед которым бессильны менее сильные сознания.

Но почему же тогда я потерял сознание лишь на мгновение? Почему пришел в себя, когда Лукор и Коджа продолжают лежать в умственном параличе?

Может быть, ответ в моем происхождении. Я не родился на планете джунглей Танаторе; мое тело, мой мозг возникли на другой, далекой, планете. Мозговой удар толстого маленького колдуна мозга из Куура ошеломил меня, но не вывел полностью из строя. Может, его мозг настроен только на сознание коренных жителей Танатора. Может, Ул Ужасный на мгновение забыл о моем земном происхождении. Несомненно, это не казалось ему важным. Но, похоже, судьба мира зависит от этой его небольшой ошибки, которую он совершил в своем самодовольстве.

Я решил, что он немедленно ощутит всю тяжесть этой ошибки!

Вскочив на ноги и схватив выпавшую из моей руки саблю, я посмотрел на Ула. Он склонился над Лукором и сейчас обернулся с выражением изумления на спокойном маслянистом лице.

Голова у меня ужасно болела — у меня прапрадедушка всех головных болей, — но я сознательно подавил эту боль и с саблей в руке бросился к Улу.

Из-под своей просторной рясы Ул извлек рапиру. Все-таки он вооружен! Слова о том, что он безоружен, — еще одна ложь. Но она мало что даст ему: я изучал искусство фехтования у самого Лукора, а он один из величайших мастеров Танатора. Толстый маленький человечек недолго сможет сопротивляться; теперь он знает, что его мысленные удары лишь слабо воздействуют на мой чуждый разум.

Мы сражались молча, маленький колдун мозга и я, и никто не видел нашей схватки. Нашу аудиторию составляли мертвец и два воина без сознания. Это была странная дуэль. Во многих отношениях самая странная в моей жизни.

Ул вряд ли вообще знал что-нибудь о фехтовании; его мягкие пухлые руки не привыкли к ручке меча или шпаги. Не привык он и к большим физическим нагрузкам. Вскоре его лоб и лысая голова блестели от пота, дыхание вырывалось рывками, руки дрожали от усталости и напряжения.

Но Ул читал мои мысли и заранее знал, куда я направлю удар, и его лезвие всегда опережало мое!

Странное ощущение. Как будто сражаешься с самим собой, со своим зеркальным отражением, скрещиваешь шпагу с противником, который знает каждый твой шаг еще до того, как ты его делаешь!

Холодный ужас охватил меня. Мне приходилось встречаться с сильными фехтовальщиками; нелепо чувствовать страх перед этим толстым отдувающимся маленьким жрецом. Но так много зависело от исхода этой схватки, что мозг мой был охвачен страхом и напряжением. Коджа и Лукор продолжали лежать неподвижно, они парализованы мысленным ударом; если Ул убьет меня, мои беспомощные друзья последуют за мной в удивительное царство смерти. Женщина, которую я люблю, попадет в руки ухмыляющегося труса, храбрые воины лорда Яррака окажутся в ловушке, маленькие мирные королевства и города Танатора, города, которых я никогда не видел, падут перед коварством колдунов мозга — весь мир погибнет, если я буду убит!

Вряд ли когда в истории Танатора или любого другого мира столько зависело от исхода одной-единственной схватки. Судьба мира, судьба многих народов зависела от быстроты моей мысли, устойчивости руки и сверкающей сабли!

Я старался фехтовать автоматически, без принятия сознательных решений, надеясь с помощью навыков тренировки и выработанных инстинктов справиться с преимуществом сверхъестественной проницательности Ула. Увы, напрасно: какова бы ни была природа его телепатической способности, он продолжал предвидеть и на долю секунды предупреждать все мои выпады, защитные приемы и удары.