Максим Грек - Фаврит

Пустота вселенной. Черная дыра и яркая звезда. Две сущности вечно стоящие рядом.

Любовь или ненависть?

И как понять реальная ли пустота кругом или это лишь отсутствие света создаёт подобное впечатление?

Тусклый свет экрана компьютера не способен на большее, чем осветить лицо сгорбленного перед ним парня пустым взглядом вчитывающегося в пришедшее только что электронное письмо.

Кругом страшная темнота, в которой словно ворочаются и переливаются страшные монстры, при свете лампы, становящиеся самыми обычными вещами, обычной комнаты, обычного парня… Но никакой свет кроме того, что исходит от экрана компьютера уже давно не освещает сие пространство. Лампы погибли от тоски, что их никто не использует. Окно занавешено толстыми и тяжелыми шторами, сквозь которое все 24 часа не пробивается ни единого лучика света, так что определить день или ночь — невозможно. Также как и невозможно иногда определить, а существует ли вообще день? Может вечно царствует тьма?

Грустные мысли без воли на то создателя витали по комнате всё те же 24 часа, вымораживая воздух до состояния арктического льда. Только лишь память о Солнце греет холодными ночами.

И подобная обстановка в комнате совершенно привычна единственному её обитателю.

Раскинув на столе локти, отодвинув в сторону те немногие предметы, что в порядке заполонили пространство, парень вчитывался в послание. Неосторожное движение рукой и порядок вещей на столе нарушился. Заблестело золотом колечко, соскользнувшее с миниатюрной подушечки. Отвлекаясь от написанного неведомым отправителем, парень поместил предметы на положенные им места и вновь воцарился порядок, из которого выбивался только один предмет — рамка для фотографий, так и оставшаяся уроненной лицевой стороной на поверхность стола. Парень только покосился в сторону рамки, когда укладывал колечко на положенное его статусу место, но рамку трогать не стал.

Письмо не содержало много символов. Но в конце предлагалось два варианта ответа:

Да.

Нет.

Усталое и обречённое выражение укрепилось на лице парня, заменив обитавшее там ранее равнодушие. С болью и тоской, словно идущий на казнь за преступление, которое не совершал, парень потянулся рукой, дабы ввести ответ, попутно простонав:

— Неужели это повторится вновь?!

— Ни тебе мифрилового меча! Ни кольчуги! Да и денег не густо! И что за хайдор нам попался?!

— И не говори Яр! Никакого проку…

— А вам бы все барыши получать, торгаши дивовы…

— О, принцесса очнулась!

Люди, только-только отошедшие после недавнего боя, подскочили с облюбованных мест и приступили к сборам.

Похожие словно братья Яр и Ос, спешно скинули обратно в мешок, часть трофеев, и подобрались. Загоревшиеся лица «братьев» выражали готовность к новым подвигам и свершениям, но вот руки их выдавали, отчего они старались хоть чем-то их занять, чтобы никто не заметил позорного тремора. Прогремевшая ранее битва ещё свежа в их памяти. Видимо по этой причине они принялись закидывать землей и камнями так и не разожженный костёр. Листва и щебень полетели во все стороны, пропылив и без того замызганные походные куртки с цветами королевства Мегара, словно юные графы специально старались выпачкаться сильнее. На сидящего неподалёку от «братьев» связанного эльфа упало несколько колючих веточек, отчего фонтан слёз его лучащихся синевой глаз окончательно прорвало.

Лирейн гордо и непринужденно подошёл к замершей на камнях принцессе Аллете и галантно подал руку, облаченную в белую перчатку. Принцессе требовалась помощь, чтобы подняться, ведь после медитаций у неё пару минут кружится голова, а тело ощущается, словно чужое. Покосившись на ножны со шпагой, ныне мирно покачивающиеся у бедра герцога, принцесса с ужасом вспомнила, как Лир играючи расправился с двумя противниками из целой дюжины. И это при том, что Яр с Осом, с трудом одолели единственного эльфа. Про себя юная принцесса старалась не вспоминать — оплошала, по-другому и не скажешь…

Опираясь на крепкое плечо ладного герцога, Аллета вышла из тесной и неглубокой пещерки на простор зелёного склона, к братьям, продолжающим сбор ценностей с поверженных врагов. Мародерничали Яр и Ос с уверенностью профессионалов, вызывая легкую гримасу отвращения на холёном лице герцога. Ещё бы, родовитые дворяне, хоть и графы, а ведут себя отнюдь не по чести! Аллета, лишь улыбнулась, ясно прочитав мысли по лицу герцога, и отстранилась — последствия медитаций исчезли, и нужда в поддержке отпала. Герцог расстроился, лишившись прикосновения тёплой ладошки прекрасной принцессы, но постарался скрыть это, принявшись поправлять и так идеального порядка камзол.

«Показушник! — подумала Аллета. — Показушник, но отнюдь не слабак…». Вычурный наряд наследного принца, не променянный им на походную куртку, оставался столь же ярок и чист, как и в день побега из родного Иолка, хоть и минуло уж сколько дней. Его бородка все также аккуратно подровнена, а волосы на голове изображают небольшой беспорядок, находясь каждый на пожалованном герцогом месте. Долгий поход внешне никак не отобразился на наследнике королевства Лейк, словно он всё еще находится дома в окружении услужливой челяди. Образец дворянского достоинства. Мнение принцессы к герцогу за время похода склонилось в сторону лёгкой симпатии, что для Лирейна явилось бы приятной, хоть и ожидаемой новостью. Ведь решение присоединиться к «глупым ребятишкам» — как иной раз называл кружок принцессы сам герцог, будучи лишь на пару лет старше Аллеты, — являлось обдуманным и целенаправленным шагом к сближению. Аллета, подозревала о тайных мотивах щёголя, и даже отговаривала его от участия в предприятии, которое Лирейн считает бессмысленным. Хорошо, что он не послушался. Даже будучи щёголем, герцог в бою стоил всех остальных людей.

Но видя прихорашивание Лирейна, не удержалась и сама принцесса, временно проигнорировав предоставленный «братьями» обед. Достала зеркальце, при содействии которого поправила сложную причёску, изобилующую лентами и заколками. Даже в условиях похода она остается принцессой гордого королевства Мегара, которой не позволяется выглядеть неряшливо. И пусть вместо платья она облачена в походную куртку, а драгоценности ей заменяет пара кинжалов, но тёмные волосы, она в состоянии поддерживать в относительном порядке и без чьей-то помощи. Семнадцать лет всё же живёт на свете Аллета и за это время успела научиться справляться и без помощи слуг. Карманное зеркало помогло с исправлением некоторых походных недоразумений в облике принцессы. Бледность, вызванная волнениями последних дней, и несколько случайных царапин, укрылись посредством макияжа. С косметикой девушка никогда не перебарщивала, доверившись отцу, часто повторяющему, что она и так самая красивая. Слова родного человека не всегда оказываются правдой, но с данным утверждением короля соглашается большая часть знакомых принцессы.