Егор Чекрыгин - Таинственный амулет

Да и против женитьбы по уговору Ренки никаких особых возражений не имел. В конце концов, разве большинство браков в среде благородных не заключаются именно подобным образом? А романтика… Для романтики всегда в его сердце останется укромный уголок. И чем меньше реальности сможет в этот уголок пробраться, тем проще будет всем. Вон, по слухам, его прежний идеал прекрасной дамы, воплощенный в девице, которая досталась оу Лоику Заршаа в жены, мягко говоря, едва ли смог стать залогом счастливого брака. Поэтому сама идея жениться на ком-то, кого вовсе не знаешь, Ренки не пугала.

Так что же тогда так раздражало Ренки в словах дамы Тииры? Во-первых, наверное, то, что женитьба сейчас была уж очень не к месту. На носу война, поиски сокровищ, во владениях — куча проблем, которые надо решать, а тут еще и женитьба! Вот, может, через пару-тройку лет… Сейчас отвлекаться на подобное жутко не хотелось.

А во-вторых, жизнь только-только более-менее наладилась, пришла в норму, и мысль включать в этот тонкий сбалансированный механизм кого-то нового откровенно пугала.

В раздумьях о своих проблемах Ренки покинул дворец дамы Тииры и решил, коли все равно оказался рядом, посетить улицу Оружейников, издавна славящуюся своими лавками. Не то чтобы ему было нужно купить что-то конкретное… Так, просто хотелось ознакомиться с новинками. Ну а уж коли глаз зацепится за что-то интересное — деньги для того и созданы, чтобы тратить их на удовольствия. Особенно пока нет жены, имеющей свое мнение о том, как тебе жить, развлекаться и распоряжаться содержимым кошелька.

Привычное изучение и перебирание разнообразного стреляющего, колющего, рубящего и режущего оружия подействовало на Ренки, как и на большинство мужчин во все эпохи, успокаивающе и вернуло благостное расположение духа. После чего идея посетить кабак показалась весьма логичной и не менее вдохновляющей. Потому как пирожки, которыми угощали его в покоях дамы Тииры, возможно, и представляли собой образцы изысканной кулинарии, но, когда ты молодой мужчина, чей рост позволяет смотреть сверху вниз даже на большинство остальных, считающихся высокими мужчин, а ширина плеч вполне соответствует росту, твой организм требует не столько изысканности, сколь обилия и сытности. Так что — в кабак! Куда-нибудь подальше от дворца и тамошних деликатесов, туда, где владельцы заведений знают, чем предпочитают набивать брюхо простые благородные оу, а не пытаются изумить зажравшихся дворцовых щеголей и их подруг.

Подходящее заведение нашлось довольно быстро. Благо, бывая в Западной Мооскаа, Ренки не упускал случая посетить улицу Оружейников и успел изучить окрестные кабаки. Он сел на потертую лавку за изрезанный кинжалами стол, сделал заказ и с удовольствием огляделся. Публика была самая подходящая. Больше половины — в мундирах разных полков, хотя желтый цвет Девятнадцатого Королевского превалировал в этой гамме. Но у благородного оу Ренки Дарээка никогда не было особых проблем с этими ребятами, скорее даже наоборот, ведь в своем первом сражении он стоял на одном поле боя вместе с «желтомундирниками», правда, тогда еще в роли каторжника. Впрочем, не было у него проблем и с представителями любых других полков. Зато знакомых и приятелей тут хватало. Многие из посетителей узнавали Ренки и приветствовали его уважительными кивками и добродушными улыбками.

Появившаяся в дверях компания в знакомых зелено-красных мундирах сразу привлекла его внимание уже совершенно по-особому. На несколько мгновений лицо Ренки озарилось радостью, на которую, впрочем, довольно быстро невольно набежала темная туча… Но, увы, в промежутке между этими двумя преображениями он уже успел подняться во весь рост и помахать рукой группке офицеров — судя по мундирам, своим бывшим однополчанам.

Что ж, его заметили. И после недолгого совещания вся компания направилась в сторону занятого им стола.

— Вот, судари, позвольте вам представить — тот самый легендарный оу Ренки Дарээка, о котором вы, вероятно, премного наслышаны. Сейчас, как вы видите, он в партикулярном платье, но, кажется, последний раз, когда мы встречались, благородный оу пребывал в чине первого лейтенанта. А сейчас… Э-э-э, в каком чине вы сейчас, сударь?

— И я очень рад тебя видеть, Лоик. Сейчас я что-то вроде полковника иррегулярных войск. Но какими судьбами вы тут? Разве Шестой Гренадерский сейчас не на севере?

— А это, изволите ли видеть, полковник оу Дарээка, трое выпускников Офицерского училища: оу Роогиир, оу Лоршаа и оу Фаасн, собираются пополнить славные ряды волонтеров Шестого Гренадерского в ожидании офицерской вакансии. А я приставлен к ним кем-то вроде няньки и, раз уж все равно оказался в столице, буду сопровождать их в полк.

— Очень приятно, — кивнул Ренки. — Не окажете ли, судари, честь отобедать со мной? Однако, Лоик, с чего это вдруг Шестому внезапно понадобилось такое пополнение? Разве вы вели бои и есть потери?

— Видите ли, полковник, офицеры Шестого Гренадерского имеют странную привычку куда-то пропадать, а потом всплывать в совершенно неожиданных местах в совершенно неожиданных должностях, по причине чего у нынешней молодежи стать офицером именно этого полка считается большой удачей. Вот эти трое, например, по слухам, — самые выдающиеся выпускники своего курса. Имея право выбора полка, они напросились именно в Шестой.

— Что ж, судари, я могу вас только поздравить как с успехами в учебе, так и со вступлением в ряды Шестого Гренадерского. Хм, Лоик… А почему так официально? Мне казалось, что мы друзья.

— Мне когда-то тоже так казалось, господин полковник…

Беседа не складывалась. Ренки, видя упорное нежелание своего старого приятеля переходить к дружескому общению, тоже сменил тон на официальный, начав именовать Лоика лейтенантом оу Заршаа. Расспросы о старых знакомых также завели в тупик. Мало того что Лоик отвечал односложно и холодно, так еще и выяснилось, что за это время в полку сменились почти все офицеры. И Ренки знал (вернее, догадывался), куда они исчезли. У генерала оу Дезгоота были большие планы по переустройству армии Тооредаана, и слухи о неких новых частях уже не первый месяц обмусоливались во всех штабах и офицерских собраниях.

Была понятна и причина, почему оу Лоик Заршаа — некогда восторженный юнец, променявший весьма перспективную карьеру придворного или гвардейца на горький хлеб обычного армейского служаки, — не попал в число этих «ушедших офицеров». Некогда подвижный и бойкий, сейчас второй лейтенант обрюзг и потяжелел, а на его лице оставили след многочисленные попойки и загулы. И что бы там ни говорил Готор, он, Ренки, отчасти тоже был в этом виноват.