Александр Мазин - Потрясатель Тверди

В «ручке» демона возник огненный шарик, похожий на шаровую молнию.

— Бросай! — закричал Ди Гон. — Туда бросай! — И указал на Нила.

«Малыш» взмахнул рукой, и «мячик», пролетев рядом с головой великана, врезался в стену и рассыпался дождем огненных искр.

— Молодец, сынок! — похвалил Ди Гон. — Поиграй с ним еще!

И прежде чем кто-либо успел что-то сообразить, маг метнулся к двери, выскочил наружу и запер трех северян в пещере вместе с разыгравшимся демоном. Утунры покинули подземный зал еще раньше.

Биорк прыгнул за магом, но опоздал. Дверь, толстая железная плита, отрезала туору путь.

— Нет! — капризно закричал «ребенок». — Не уходи! Играй! — И запустил в маленького воина огненным шаром. Биорк успел увернуться, огненный шар взорвался слева от него.

— А теперь — тебе! — Еще один шар полетел к Эаку.

— И тебе! — Огненное ядро ударило в грудь Нила, но, к счастью, великану действительно трудно было причинить вред: взрыв лишь окутал его пламенем, даже не опалившим волос.

Но Биорк и аргенет были беззащитны. Особенно Эак. Туор успевал уворачиваться, хотя расшалившийся демон швырял «мячи» один за другим.

— Тебе! И тебе! А вот тебе! — вопил он звонким голоском, посылая им смерть. Лицо «малыша» раскраснелось, он подпрыгивал и хлопал в ладоши, заливисто хохотал. «Ребенок» был счастлив. Эак и туор метались по пещере, как пойманные хриссы.

Воздух в подземелье уже не был холодным. Он нагрелся от взрывов, и пот струился по лицам людей. Только Нил стоял неподвижно, скрестив на груди могучие руки, время от времени вспыхивая огненным облаком, когда в него попадал очередной «мяч».

Выбившийся из сил аргенет не успел увернуться от очередной шаровой молнии и отбил ее мечом. Шар взорвался, прикоснувшись к клинку Белого Меча, оставив на нем черное с рыжими краями пятно. Рука аргенета онемела. Он больше не чувствовал ни ее, ни рукояти меча, которую сжимал. Прижавшись к стене, с лицом, мокрым от пота, с черными отметинами там, куда попали огненные искры, он ждал следующего, последнего, шара. И шар прилетел. Он ударился в стену в полумине от головы аргенета: Эак отпрянул, но слишком устал, чтобы уклониться достаточно быстро. Огонь охватил его щеку, волосы на голове вспыхнули, Эак закричал от боли…

— Попал! Попал! — обрадованно закричал «малыш» и захлопал в ладоши, разбрасывая снопы красных искр. — Лови! Лови!

Боковым зрением Нил увидел, как загорелись волосы и одежда Эака. «Все-таки достали тебя, бедолага!» — И прыгнул вперед, заслоняя Эака от демона. Биорк, пользуясь прикрытием Нила, набросил на аргенета свою кожаную куртку, погасив пламя, и положил потерявшего сознание Эака вплотную к стене. Все это время Нил, как игрок в мяч, отражал огненные шары. Демон был в восторге. Он метался по залу с огромной быстротой. «Мячи» летели с убийственной точностью, и он с каждым разом наращивал скорость.

Нил был неуязвим. Биорк пока двигался достаточно быстро, чтобы избегать соприкосновения с огнем. Но «малыш» был неутомим. По самой своей природе. А играть он был готов хоть вечность. Температура в пещере все повышалась. Даже Нилу стало трудно дышать, хотя он мог не уворачиваться, а просто стоять на месте.

— Дверь! — крикнул Биорк. — Пусть он прожжет дверь!

Великан мгновенно сообразил, что от него требуется, и встал рядом с единственным выходом. Но огненный шар, попавший в стальную плиту, даже не взорвался: просто истаял, не оставив на металлической поверхности никакого следа.

Биорк пригибался к самому полу: здесь воздух еще не обжигал губы.

«Малыш» хохотал, танцевал, болтал не переставая. Он был бы очень забавен, если бы не шаровые молнии, слетающие с его рук.

Прикрыв ладонью лицо, Нил осторожно втягивал раскаленный воздух. Он понимал, что сможет продержаться еще несколько минут, не больше. А Биорк?..

— Этайа! — позвал он. А потом: — Тор! Помоги мне!

Биорк споткнулся и упал на пол. Нил едва успел упасть на отца сверху, прикрыв его от очередного «мяча». Жить им оставалось считанные минты.

— Играй! Играй! — обиженно закричал демон, продолжая метать в него огненные шары. — Сейчас же встань и играй!

Вдруг мелкая дрожь прошла по полу и взрывы прекратились.

— А ты будешь играть? — спросил детский голосок.

— Буду, сынок! Но только не здесь! — ответил мужской баритон. — Пойдем со мной, сынок…

Санти, откинувшись на изголовник, полулежал в маленьком бассейне, в котором пузырилась горячая, пахнущая сероводородом вода целебного источника. Лопающиеся шарики приятно покалывали кожу. Рядом плавал поднос-плотик с кувшином охлажденного сетфи. Юноша поднес ко рту гибкую тростинку и сделал глоток. Прошлым вечером он слишком много съел и выпил тоже немало. Организму нужно было время, чтобы справиться с подобным насилием.

Ронзангтондамени, пришедшая утром в его комнату пожелать счастливого дня, сразу установила причину «недомогания» Санти. Это она буквально заставила юношу принять целебную ванну.

— Я всегда так делаю! — заявила она. — Кроме того, это приятно!

Санти предпочел бы провести лишнюю хору в постели, но Ангнани так уговаривала! Зато теперь он не жалел: вода действительно выпила немощь из тела. И, Ангнани права, это очень приятно, хотя и клонит в сон. Прошлой ночью они долго «разговаривали» с Этайей. Фэйра наконец посвятила его в цель путешествия. Правда, по обыкновению уточнила, что касается она только Нила и его спутников. И еще рассказала кое-что о каждом из воинов, и теперь Санти намного лучше понимал Нила. Великан был магом. И не магом одновременно. Полученный дар защищал его от опасности, но магических талантов, как, например, у Санти, у Нила не было. И он был воином, привыкшим отвечать на удар еще более сильным ударом. Потому те, кто обучал его в Руне, постарались развить у него силу, которую можно было бы назвать умением располагать к себе. Когда к немалому личному обаянию норнского вождя прибавилось немного магической власти, возможность получить удар значительно уменьшилась.

«Но мне он не понравился!» — запротестовал Санти.

«Ты его и не интересовал. Нельзя нравиться всем одновременно. Разве, когда он заговорил с тобой, неприязнь твоя не прошла?»

«Она прошла раньше, Тай! Когда я узнал, что Нил — твой друг».

«Друг — не совсем точное слово. Туон, у тебя собственная магия. Потому ты устойчив к чужой. Но, право, разве наш великан не симпатичен?»

Перед мысленным взором Санти промелькнули картинки: Нил ест, Нил шутит, Нил смеется, Нил дразнит урра…

«Ужасно симпатичен! — согласился юноша. И, с другой краской: — Я уважаю его, Тай!»

«Он того стоит. Но, Туон, будущее его печально».

«Почему?»

«Я чувствую, жизнь его скоро оборвется».

«Ты знаешь?»