Джон Джейкс - Сокровища колдуна (сборник)

Взгляды варвара и пастушки снова скрестились. Они сделали свой выбор, и теперь поздно отступать. Жизнь продолжается, и значит, нужно идти вперед.

Взяв девушку за руку, Брэк повлек ее за собой из тишины и тьмы коридора сквозь пролом в обиталище их врагов.

Глаза Брэка молниеносно обшарили углы подземного помещения, — там было пусто. В комнате горела лампада, фитиль плавал в крохотной лужице масла. Язычок пламени то угасал, то вспыхивал вновь, отбрасывая на сырые стены причудливые тени массивной фигуры варвара. Брэк позволил себе несколько расслабиться: «Шакалы сделали свое дело и убрались восвояси брехать о своих успехах».

Он показал на дальний из двух выходов в темные, пропахшие плесенью коридоры:

— Судя по всему, этот проход ведет наверх, в замок. Нас притащили сюда по другому.

— Я была настолько перепугана, что ничегошеньки не запомнила, — призналась Элинор.

— Надо попробовать отыскать двух других узников, оставшихся в каземате. Одноногий моряк и этот кузнец, Рунга, который мне, признаться, очень не по душе, это две пары способных сражаться рук. У троих мужчин куда больше шансов вырваться из этих стен, чем у одного.

Брэк двинулся в проход. Элинор последовала за ним, в глазах девушки отражались снедающие ее неуверенность и страх.

Подниматься по гладкому наклонному полу было значительно труднее, чем идти по нему вниз. Брэка вел инстинкт, его охотничье чутье. Это чутье частенько помогало ему наполнить пищей желудок в таких местах, где, казалось, отродясь не водилось ничего живого. У каждого разветвления каменных коридоров Брэк на секунду останавливался, со свистом втягивал носом воздух, потом командовал:

— Сюда.

Дуэль с Червем Червей не прошла бесследно, и каждый шаг варвара отзывался болью в натруженных ногах. Обессилевшая Элинор несколько раз падала.

Впереди показался яркий желтый свет. Оставив девушку, варвар крадучись двинулся вперед. Стена слева, вдоль которой он крался, неожиданно оборвалась. Брэк вгляделся в короткий коридор, пересекающий тот, по которому они шли. Он заканчивался аркой, по другую сторону которой огонь ламп, стоящих в стенных нишах, выхватил из темноты часть большой комнаты.

— Там какая-то комната, — прошептал Брэк. — Я пойду осмотрю ее.

— Я пойду с то…

— Нет! — Варвар сам удивился собственной резкости. Зло, которым был буквально пропитан воздух, вновь дало о себе знать. Северянин покрылся холодным потом, и мурашки поползли у него по спине. Варвар подтолкнул Элинор к стене и шагнул к каменной арке.

Тень его, вытянутая, искаженная, скользила рядом с ним по стене. Варвар шел на цыпочках, двигаясь предельно осторожно. Коса желтых волос и львиный хвост подергивались за его спиной при каждом шаге, ноздри Брэка раздулись, губы сжались, глаза тускло блестели. Никогда не подводивший варвара инстинкт подсказывал, что за каменным сводом таится нечто, порожденное преисподней.

Из мрачного чертога не доносилось ни звука. Более того, противоестественная тишина и неподвижность саваном окутывали варвара, лишь тоненькие струйки дыма призрачными змейками вились, поднимаясь от укрытых в стенах светочей. Нос Брэка уловил необычный, но вместе с тем очень знакомый запах.

И вдруг варвар узнал его. Так пахла высохшая кровь. В этой освещаемой лампадами комнате умирали люди, истекая кровью.

Брэк стремительно рванулся вперед, пригнувшись, готовый отразить атаку неприятеля. Но никто не материализовался из воздуха перед ним, и натиск, который он ощутил, был не физический, а, скорее, психологический.

В течение одного лишь удара сердца зоркие глаза северянина запечатлели сцену: древние, потемневшие за бесчисленные века стены в пятнах и выщербинах. В центре комнаты находился каменный куб алтаря. Он был бледно-серого цвета, покрытый темными разводами, поблескивающими в свете дюжин ламп, установленных цепью в стенных нишах. Что-то, пролитое недавно на вершине алтаря, стекло вниз по боковым граням, оставив густую сеть дорожек и пятен бурого цвета, напомнившую Брэку отвратительную паутину.

Это, без сомнения, были следы крови. Человеческой крови.

Позади алтаря, тоже выглядящая чужеродно новой среди древних стен, под самый потолок возвышалась статуя. Каменные глаза с издевкой взирали на пришельца, в невыразимой злобе кривился высеченный из камня рот, руки упирались в бедра.

Точно его кто-то преследовал, Брэк обернулся и стремглав бросился назад в коридор. Он вспомнил. Вспомнил еще одно изображение, мельком увиденное им в темной нише, когда его вели в подземелье на очную ставку с Тамаром Зедом. Тогда ему не удалось рассмотреть изображение, но теперь он был убежден — то была миниатюрная версия идола, с отвратительно-жестоким весельем взирающего поверх алтаря.

Сколько же еще подобных истуканов в этом проклятом доме? Новых кумиров, поклонение которым началось одновременно с внезапным перерождением примерной девушки по имени Нордика?

От страха желчь прилила к горлу, все поплыло перед глазами. Брэк спешил к Элинор, не различая перед собой ее черт, — лишь белое пятно в полутьме. Как рассказать ей, что самая темная и злая сила из известных миру царит теперь в этом месте? Как сказать, что они попали в логово приспешников Йог-Саггота?

В эту минуту варвар понял, почему неведомая сила сбила его с пути на юг, почему ему почудилось что-то знакомое в насмешливых искорках за зеленым омутом очей колдуньи. Ему стало ясно, почему с такой легкостью он был признан достойной заменой принцу Пемме.

Септенгундус, ставленник Йог-Саггота на Земле, ведь обещал: «Я последую за тобой». Но, возможно, он поручил покарать Брэка своей дочери? Сознание варвара затопили могучие волны ужаса…

— Ну, что ты там нашел, Брэк?

Внутренности варвара сжались в комок, ему стоило большого труда выговорить:

— Ничего. Там просто кладовая или что-то в этом роде. Ничего, заслуживающего внимания.

— А можно мне посмотреть?

— Некогда. — Он схватил девушку за руку и потащил в коридор, которым они следовали.

Всем своим видом Элинор дала понять, что вовсе не поверила объяснениям Брэка. Но она натерпелась достаточно и не хотела видеть новые ужасы.

Брэк был рад поскорее и подальше уйти от злополучного перекрестка коридоров. В мозгу его теснились догадки, тайны, страхи, вопросы… Мог ли дух Арианы, дочери Септенгундуса, вселиться в Нордику? Если так, то для чего она так много внимания уделяла предстоящему ритуалу и зачем ей богатства, добытые с помощью алхимии? Какой в этом смысл? А может, планы Арианы вовсе и не были связаны с личной местью ему, Брэку, и его появление просто предоставило ей удобную возможность разом убить двух зайцев? Теперь варвар куда лучше понимал магианца с его заявлениями о скрытой мощи Нордики и готовностью пресмыкаться перед нею. Ибо никто из продавших душу Йог-Сагготу не мог не пресмыкаться перед дочерью его помазанника.