Алла Вологжанина - На тропе Луны

Ничего себе, в хороших, с такими-то когтями.

– А как ты сюда попал? – подала голос Валька.

– Настучит на нас, – пропищала невнятно-пепельная, угловатая Машка.

Мальчишка вздохнул и словно нехотя полез в карман. Дверь практически слетала с петель. Да и Митька орал на весь коридор уже вполне непечатные угрозы в адрес Светки и компании. Его кто-то пытался утихомирить, но пойди успокой разошедшегося оборотня. Ой-оечки, сейчас еще превратится в волка, и тогда точно будет конец света.

– Не смотри, – бросил Карине спаситель и подкинул в воздух что-то небольшое, извлеченное из кармана.

Девчонки уставились на него, как по команде. Круглый предмет завис в полуметре над лицом Светы. Шестеренки завертелись… Карина с усилием перевела взгляд на девочек.

– Я зашел через дверь. Вы швабру плохо закрепили.

Они синхронно кивнули. Четыре бездумных болванчика.

– Что это? – спросила Карина.

– Не смотри, кому сказано!

Мальчишка рванул ее за шиворот, отворачивая от странного предмета, и они наконец-то посмотрели друг на друга. У обоих синхронно отвисли челюсти.

– Ой, это ты! Арно, да?

– А ты… отмылась?

Она залилась краской так, что, наверное, веснушек стало не видно. Надо же, светленькая какая, а в прошлый раз показалось, что обычная рыжая…

– Только попробуй расскажи кому-нибудь!

– Понял, понял, ты ужасно опасная. Вон, коровы эти на тебя вчетвером кинулись… – Он подпрыгнул, схватил и спрятал обратно в карман странную штуку, загипнотизировавшую девчонок. – Это просто сувенир такой, сам сделал. Все в порядке, они сейчас очухаются.

Карина осмотрела «скульптурную группу» застывших в оцепенении обидчиц.

– Нет, не в порядке, – тихо сказала она и подошла прямо к Светке.

Врезать? Врезать очень хотелось. Но бить беззащитного противника – это так… по-ермолаевски. Нет уж.

На тумбе у доски стояла плошка с водой – чтобы смачивать тряпку. А на учительском столе бездельничал горшок с землей из-под погибшего цветка. Вот это другое дело. Карина хмыкнула, высыпала горсть земли в воду, встряхнула и… от души плеснула получившуюся жижу в физиономию блондинки.

Арноха почувствовал, как у него от удивления сам собой раскрывается рот. Карина обернулась к нему, засмеялась и жестом указала: мол, челюсть отвисшую подбери.

– Вот теперь все замечательно, – сказала она.

И в эту секунду швабра, удерживающая дверь, наконец треснула. Митька комом злости, воплей и – ого! – когтей ввалился в класс.

В коридоре собралась толпа. Мальчишки, длинноволосый мужик в спортивном костюме – физрук, наверное. Они кинулись к девочке, загомонили, на Арно никто внимания не обратил. Кроме долговязого белобрысого мальчишки, то ли тоже восьмиклассника, то ли постарше. Он маячил чуть в стороне, увидев Арно, кивнул ему, как знакомому. Где Арноха его видел – непонятно, но где-то видел точно.

– Э, пацан, – Арно ухватил за рукав кого-то из зрителей, – а это кто?

– Сам пацан, – нелогично огрызнулся тот, – не знаю кто, он не из нашей школы…

В совпадения восьмиклассник Резанов не верил категорически, поэтому дернулся было подойти к условно-незнакомому типу и поговорить (возможно, по-мужски), но тут кто-то сзади тронул его за руку. Арноха обернулся.

Перед ним стояла невысокая, обалденно хорошенькая девочка – беленькая, голубоглазая, с парой веснушек на аккуратном носике.

– Я видела, как ты вошел в класс, – без обиняков начала она. – Сквозь стену то есть. Меня зовут Люсия. И я тоже так могу, правда, не всегда.

– Да ладно?

Разорваться ему, что ли? Ну, хорошо, Люсия-то из школы никуда не денется. А того пацана надо перехватить и выяснить, кто такой… Арно завертел головой, но незнакомца и след простыл. А Люсия цепко держала его за рукав.

Карина привычно затолкала наушники в уши и вышла из школы. Она решила прогуляться, прежде чем идти домой, тем более что тренировку опять пропустила. А то вдруг Ларик уже вернулась. От тренерши и Марка Карина уже огребла за прогулы, еще от тетушки не хватало.

Печальный опыт с оторванной лапой стопроцентно пошел ей на пользу – архивные листы она прочитала, пристроившись в уголке читального зала школьной библиотеки. Теперь бы перехватить Митьку после его драгоценного баскетбола и обсудить прочитанное. А вечером можно вылезти в Интернет и поделиться информацией с DeepShadow.

Блокнотом Карина решила заняться в последнюю очередь. Дурацкие стихи вызывали у нее глухое раздражение, поэтому бархатная книжечка уже четвертый день без толку валялась в сумке.

Хуже всего обстояли дела с обрывком страницы. Карина тщательно записала все, что там было, и снабдила переводом. Но обрывки строк были слишком короткими, и поиск в Интернете по словосочетаниям ничего не дал. Кроме последнего – espace de mobius. Первое слово означало «пространство», а второе – фамилию математика Мебиуса, написанную почему-то с маленькой буквы. О ленте Мебиуса Карина не просто слышала – сама когда-то была заворожена этим фокусом.

Но лента это одно, а пространство – совсем другое. И еще Карина чувствовала, что стоит лишь обсудить все это с кем-то понимающим, как кусочки пазла встанут на места и сложатся в цельную картину.

Ноги занесли ее – хотя чего там заносить, всего два квартала – на перекресток улиц Пушкина и Подгорной. Там, на первом этаже старинного двухэтажного дома, расположилось очень симпатичное кафе «Блины-оладушки».

Нельзя сказать, что походы в кафе Карину уж совсем не интересовали. Просто, чтобы получать от них удовольствие, требовались карманные деньги, а также – на выбор – подруги или поклонники. Тратить деньги, в особенности не карманные, а заработанные, на кафе было непростительной роскошью. К тому же с кем туда идти? Единственной ее подругой была Люсия, но почему-то Карине казалось, что вдвоем они там будут смотреться глупо. Хотя… поговорить с Люськой по душам совершенно необходимо, а это кафе, пожалуй, – самое подходящее для таких бесед.

Митька на поклонника не тянул, зато норовил ее подкормить – то бутером, то котлетой, то шоколадкой: «А то опять весь день не пожрешь со своими бумажками». Очень, блин, романтично.

Короче говоря, по кафе ходить она пока форматом не вышла. Наверное, Ермолаева здорово вписалась бы в атмосферу… правда, не такую уютную, как в «Блинах», а поярче, вроде бара…

Карина осторожно заглянула в просторное окно-витрину и остолбенела. За столиком возле камина (переделанного из печки, но ужасно похожего на настоящий) сидела не какая-нибудь там Ермолаева, а Люсия. Она мило улыбалась и о чем-то болтала с новеньким. Да-да, тем самым, синеглазым, с седой прядкой. С Арно Резановым!!! Упасть не встать! Лицу стало как-то очень жарко. И в дрожь немного бросило. Как бы лбом о стекло не треснуться и не спалить свое присутствие…