Денис Лукашевич - Эратийские хроники. Темный гном (СИ)

Однако, он состоял в полку на правах сержанта и имел права голоса на полковом совете. Большую часть времени, конечно, «Белые враны» мотались по Королевству и Эмиратам в поисках работы, а так как войны никогда не заканчивались в Ойкумене, дел для «Вранов» всегда хватало. Но иногда король требовал решить какую-нибудь задачу для небрезгливых исполнителей. За весьма солидное вознаграждение, конечно. Вроде, как сейчас. Официально «Враны» подписали контракт с торгмарским герцогом, но на самом деле...

Но никто не возражал. Да за такие деньги можно было предать хоть сам Свет. А ведь кое-что похожие им и полагалось сегодня выполнить. Рядом с его строем показалась лошадь кондотьер-генерала Мара Дегоне, уроженца северо-западной части Джаффы.

- Доложись, сержант!

- Задание выполнено, мой генерал! - Робур отсалютовал алебардой. - Мечи начищены.

Это было условной фразой, предполагавшей начало выполнения задания. Условия были предоставлены Дегоне заранее. Тот кивнул.

- Служи, сержант! - выкрикнул он и вернулся к тройке своих ближайших офицеров. В движениях кондотьер-генерала чувствовалось напряжение: прямая спина, чересчур крепко сжатые на поводьях кулаки с белыми костяшками.

Это стоило ожидать. Эратийская армия непрерывным потоком спускалась по склону очередного пологого холма, коими были богаты предместья Цитадели. По бокам на вершинах высоких и отвесных холмов выросли ряды щитов, скрывавших отряды арбалетчиков и лучников, готовых встретить врага слаженным залпом. С этого расстояния виднелись сигнальщики с красными и синими флагами, принимавшие и пересылавшие послания. Как Робур помнил, там также находились и многозарядные гномьи установки, стрелявшие гранеными кубиками и шипастыми шариками из закаленной стали.

И взгляд поневоле скользнул поверх голов впереди идущих и вцепился в темную зубастую волну, катившуюся им навстречу. Впереди раздались резкие выкрики и строй остановился, грохнули, опустившись павезы, слаженно застыли, ощетинившись пиками, передние ряды.

Генерал Дегоне взмахнул командирским жезлом, зажатым в правой руке, и «Враны», согласно заранее отработанному порядку развернулись в атакующий порядок. Впереди ряд пикинеров, за ним — алебардисты и арбалетчики. Следом лучники с тяжелыми составными джаффскими луками. Наконечники стрел были обмотаны паклей, смоченной в драконьей крови. К каждой десятке лучников был прикреплен солдат с жаровней и запасом стрел. «Белые Враны» не входили в полки первого удара, однако и им, когда панцирная пехота устанет и отступит, придется вступать в бой с превосходящими силами противника. Хоть и армия была достаточно разнородна, командиры отдельных отрядов вместе с лорд-маршалом Маркудом договорились о совместных действиях. Войско генерала Дегоне входило во вторую линию, задача которой была сдержать противника, медленно отступая с таким расчетом, чтобы степняки оголили свои фланги для удара рыцарской и орденской кавалерии. Никто не собирался становится героем и попадать в ведомости отрядного мортуса: ни одно жалованье не стоило жизни. Деньги — вещь преходящая, а смерть — это навсегда.

С грохотом, словно обрушились сами Небесные Сады сошлась панцирная пехота Королевства, отборные гвардейцы короля и герцога, сошлись с нахлынувшим на них морем Орды. Сверкающая металлом гладь из чешуйчатых доспехов и кривых клинков и копий взбурлило, обрушившись на утесы павез. Захрипели, закричали лошади, перекрывая визгливые возгласы чуждого степного наречия. Лязг металла о металла, влажный хруст острой пики, вошедшей во вражескую плоть, стон умирающих и раненых — там, впереди словно раздвинулись врата в Бездну, из которой доносились вопли дхаров.

- Первая линия — вперед! - разнесся по строю приказ Дегоне, переданный по глоткам офицеров и сержантов. - Вторая линия — ...товсь! Лучники — огонь уступом, навесными!

Когда до него дошла очередь, Робур повторил приказ. Он находился в охранении лучников, и солдат с разогретой жаровней и здоровенной вязанкой стрел за спиной побежал вдоль строя лучников и следом за ним вспыхивали ярким искристым огнем пропитанная драконьей кровью пакля на стрелах. Офицер верхом на огромном коне — шкура в подпалинах, серая — посмотрел налево, там, где передавали приказы королевские сигнальные. Робур проследил его взгляд: над волнующимся человеческим морем, упорядоченным командирской волей, показался красный треугольный флажок. Офицер поднял руку в толстой кавалерийской перчатке и резко опустил.

Тетивы хлестнули плеткой и с пару сотен стрел взмыли огоньками воздух, одни из немногих, сложивших в пылающую тучу тысяч стрел, поднявшуюся над королевским войском. Наверное, со стороны степняков зрелище было одновременно и завораживающим, и ужасающим.

Но Орда не отступила. Стрелы канули, словно в воду. Кое-где вспыхнули огни, ряды бронированной конницы дрогнули — словно рябь пробежала. И ничего.

Степняки ответили ответным залпом. Смертоносным дождем на «Белых вранов» просыпались стрелы с белым оперением. Ранило солдата с жаровней. Он споткнулся, медный таз на цепях вылетел у него из рук, по траве рассыпались раскаленные угли. Он застонал, хватаясь за бедро, из которого торчало тонкое древко стрелы. Робур распорядился заменить и отвести его в тыл, к мортусам. Не на смерть, конечно, а всего лишь на лечение. Рана не выглядело слишком опасной.

А вот отрядам первой линии досталось гораздо сильнее. Удивительное дело, но степняки не делали различий между конницами и лучниками. Они стреляли с седла, прямой наводкой, целясь поверх павез. И первый же залп знатно проредил щитоносцев. Казавшаяся такой нерушимой стальная стена вдруг обрушилось, в ней образовались прорехи, которые солдаты не успевали заполнять. Ощетинившийся пиками и копьями строй вдруг развалился, подался назад, чтобы уменьшить ширину строй. Закрывшись щитами, панцирники отступали. Ненамного, буквально на какой десяток шагов, но и этого хватило, чтобы Орда вцепилась в них, словно изголодавшийся пес. Несмотря на то, что ее постоянно обсыпали стрелами и арбалетными болтами с укрепленных пунктов на холмах, сдаваться она не собиралась. Наоборот, кинулась вперед, в страшный рукопашный бой.

Стрелять стало куда как сложнее, чтобы не попасть по своим. Дегоне вновь взмахнул своим жезлом и отдал приказ на то, чтобы бесполезные ныне лучники отступили назад, к обозу и телегам мортусов, а вперед с лихой и злой походной песней не двинулись пикинеры и алебардисты. Робур подхватил мотив и зашагал вместе со всеми остальными, держа на весу алебарду с жутким шипастым наконечником. Внешне он был спокоен, смеялся вместе с остальными, готовясь к кровавой мясорубке, однако, внутри у него стыл лед. Он боялся. Нет, не боя, а кое-чего другого. Он посмотрел по сторонам. Увидел, как над грядой холмов показались рыцарских вымпелов. Глянул в другую.