Антон Демченко - Юнец Торгового Флота

Учитывая, что вразумление упёртых баранов, так пекущихся о чести сестры, происходило на заднем дворе их дома, под приглядом Григория Алексеевича и под причитания женской части семьи Трефиловых, можно сказать, знакомство с этой самой семьёй прошло удачно. Старший Трефилов, изначально не очень довольный зрелищем дочери целующейся с «каким‑то франтом», несколько подобрел, братья Алёны, оказавшиеся довольно толковыми ватажниками Словенского конца, получив по мордасам, посовещались и сошлись на том, что новый знакомец «вроде бы не дурной боец, но если Алёнка пожалуется, от расправы не уйдешь». Ну а Марфа Васильевна закрыла все споры излюбленным методом… отходила всех участников веником… по — родственному, так сказать, правда, уже после того, как на пару с дочерью обработала наши ссадины и ушибы. Моими «боевыми ранами» занималась Алёна, и я млел. А глядя на мою довольную физиономию, отец девушки разрывался между двумя чувствами. Судя по скрипу зубов, ему явно хотелось вломить мальчишке, заморочившему голову дочери, а по взглядам, бросаемым им в сторону хлопочущей над сыновьями жены, сам бы хотел оказаться в этот момент на их месте. Ну, тут я могу его понять. Супруга Григория Алексеевича, несмотря на зрелый возраст и четырёх детей, выглядит чрезвычайно привлекательно, а уж учитывая, что сам хозяин дома только вернулся из долгого рейса… соскучился палубный старшина по жене. Ему‑то хорошо, он дома и супруга рядом. А мне пришлось откланяться и возвращаться в Китеж. А учитывая, что за весь день, мне даже на полчаса не удалось остаться с Алёной наедине… эх. Завидую, да.

Честно говоря, затевая всю эту катавасию с дельтапланом, я совсем не думал о том, чтобы возвращаться на нём в Китеж. Нет, я рассчитывал, что в обратный путь отправлюсь, как белый человек на почтовом боте. Мне и в голову не пришло, что однажды выбившийся из графика, этот чёртов дирижабль повторит такой финт в тот же вечер! А он и не повторял. Это я, идиот, не сверился с расписанием и, соответственно, не заметил такой простой вещи, как его смена! Летний вариант, оказывается, разнится с зимним, на целый час.

Кто бы знал, чего мне стоило подняться в воздух на дельтаплане «с поля»! А времени на то, чтобы искать достаточно высокую точку старта, просто не было. Почтовый бот, на который я рассчитывал, оторвался от земли ровно в тот момент, когда я подошёл к кассе для покупки плацкарты. Хорошо, увидел в окне, как эта сволочь отправляется в полёт. Пришлось менять на ходу планы и мчаться в дальнюю часть взлётного поля, где в наступающих сумерках меня труднее было бы заметить. А уж сколько сил я угрохал на то, чтобы «приручить» поток и заставить его поднять мой дельтаплан в воздух… Ох, даже вспоминать не хочется! Но закончилось всё удачно. Дирижабль я нагнал, благо он не успел набрать крейсерскую скорость и до Китежа добрался в относительном комфорте. Если можно назвать комфортным сидение на куполе почтового бота. Зато, домой я вернулся, как и обещал, до полуночи, несмотря на то, что пришлось потратить довольно много времени, чтобы выйти из дока незамеченным.

Если быть точным, то часы начали бить двенадцать часов ровно в тот момент, когда моя нога коснулась плитки, которой выложен пол прихожей. Только это и спасло меня от наездов Хельги… ну и заступничество дядьки Мирона, окоротившего дочь, когда та окончательно сорвалась с нарезки, изображая вспыльчивую мамочку, недовольную поздним возвращением своего ребёнка с прогулки. Мощный шлепок широченной ладони, пришедшийся аккурат пониже спины разбушевавшейся сестрицы, моментально погасил уже скользящие по пальцам Хельги мелкие синеватые молнии. Пришлось и мне гасить свои «озонаторы».

— Ты сдурела, дочка? — Притворно ласковым голосом поинтересовался опекун, сверля взглядом раскрасневшуюся сестрицу. Та метнула в его сторону злой взгляд, но усилием воли всё же чуть притушила гнев.

— А он нет?! Ушёл утром, пропал на весь день, явился только ночью. — Прошипела Хельга.

— Как обещал, так и пришёл. До полуночи. — Я машинально потёр зудящие костяшки на руке. Дядька Мирон заметил мой жест и, увидев обработанные мазью ссадины, перевёл взгляд на моё лицо. Усы опекуна чуть приподнялись в еле заметной усмешке.

— А ты не завидуй, дочка. Вот вернётся твой жених, сама так же пропадать будешь. — Куда более спокойным тоном проговорил дядька Мирон. Я бросил взгляд в зеркало… и покраснел. Но даже румянец заливший мои щёки, не смог скрыть след от помады Алёны… Спалился.

— А я‑то думаю, где он вечно пропадает… — В глазах Хельги зажёгся опасный огонёк.

— Дочь. — Голос Завидича лязгнул сталью. — Прекращай. Хватит вымещать своё нервное состояние на домашних. Мы тоже не железные!

— В самом деле, сестрица. — Кивнул я, увидев, как сгорбилась девушка от слов отца. — Телеграммы, конечно, плохая замена личным встречам, но ты уж потерпи. Всё равно никуда от тебя Гюрятинич не денется.

— Да — а… — Неожиданно тихо и как‑то безнадёжно протянула она и договорила совсем уж тихо, почти неслышно. — А если денется?

Мы с опекуном переглянулись… кажется, у нас проблема. За своими делами и проектами, за подготовкой к экзамену и заботами дядьки Мирона о мастерской, мы не заметили, как Хельга окончательно впала в депрессию от безделья и нервов. Будь Гюрятинич под боком и проблема даже не возникла, но капитан в очередном рейсе, а его невеста сходит с ума. Как бы я не посмеивался над ней и не подтрунивал, но сестрица действительно любит своего жениха…

Мы просидели за чаем до трёх часов ночи, отпаивая и успокаивая Хельгу. Вроде бы получилось. В конце концов, дядька Мирон отнёс заснувшую дочь в спальню, а я остался наводить порядок в гостиной.

А на следующий день, Хельга в приказном порядке была назначена моим репетитором для подготовки к грядущей сессии в училище. Мне же было поручено до возвращения «Феникса» сделать из Хельги первоклассного скоростного стрелка. Невозможно? Ха! Шесть часов тренировок в день и к приезду Гюрятинича, Хельга сможет отстрелить пищалку комара в тёмной комнате, ручаюсь! Так что, крайне не рекомендую Игорю Стояновичу разочаровывать свою невесту. Пищалка комара не единственное, что можно отстрелить, хех.

На фоне постоянной загруженности и наших тренировок с сестрицей, сообщение Брина о том, что наш «карантин» продлится ещё месяц, прошло почти незамеченным. Хельге было всё равно, её жених от этого быстрее не вернётся, а мне… главное, к сессии успею, благо, летние экзамены у заочников, начинаются в июле, в отличие от курсантов — «дневников», в остальном же… ну, к Алёне я и так могу выбраться в любой момент, а больше мне пока в Новгороде ничего и не нужно. Вот когда «Мурену» в эллинг поставим, тогда да… Хотелось бы побыстрее заняться её доводкой, но до сессии, я бы всё равно не успел ей заняться, а значит, и переживать не о чем.