Юрий Мещанов - Милосердие победителя (СИ)

Когда отсекли голову разбойнику с гнусной рожей, настала очередь плешивого. Но тот не спешил подставлять шею под топор. Сплюнул розоватую слюну под ноги Видогоста и шагнул ему навстречу. Непонятно, что разбойник хотел сделать. Выскочившийиз-заспины князя стражник с размаха ударил плешивого по лицу кулаком и тот пошатнулся. Злодея немедленно поставили на колени. Два удара топора отсекли его голову от тела.

Настала очередь молодого. Он в ужасе посмотрел на Видогоста, затем на толпу горожан и Деян понял по его глазам, что лиходей на что-торешился. Молодой разбойник махнул связанными руками в сторону площади и затем его указательный палец укоряюще затрясся, направленный на Видогоста. Над толпой клочками полетели возгласы безъязыкого молодца.

- Эа ох! Ох ас аял уихь упъкха!!! Ох!!!

"О чём он, о чём?" - зашептались между собой горожане. Но дядя предельного князя не растерялся.

- Люди Миргорода! Видите, разбойник признаёт перед смертью, что хотел убить меня!!! Он указывает на меня, значит и мне была уготована смерть как и горемычным купцам.

Горожане с готовностью приняли услышанное. Видогост толкнул немого обвинителя в сторону плахи и через мгновение юный лиходей был казнён. За ним последовали взятые в плен бойцы Тайной стражи и выступившие за Деяна офицеры Поместной стражи.

- Прости меня, князь, - сказал Пётр Родников, когда настал его черёд. - Прости, что не смог привести тебя к победе.

- И ты прости меня, - ответил ему Деян. - Ты был мне близок как брат.

Три удара топора, и покатившаяся по доскам голова Петра Родникова, ознаменовала уход пристава Тайной стражи в мир покойников. Все приближённые Деяну люди были казнены. Он остался один. Что теперь будет делать Видогост со своим племянником, неужто решится казнить его? Такого в истории Рустовесского государства ещё не бывало. По крайней мере, Деян таких случаев не знал. Всякое, конечно, бывало. Чтобы пробиться к власти, наследники травили князей на пирах, подсылали убийц или убивали их в битве, когда поднимали бунты. Но чтобы казнить предельного князя как разбойника или мятежника? Видогост вновь обратился к горожанам.

- Миргород, люди!!! Коварным элаитам хочется искоренить древнюю веру из наших земель. Моего любимого племянника сманил на сторону злостного Хлада вероотступник Лесьяр Строгов. Строговы уже много лет грабят Крайнесточье несправедливыми поборами. Они грабят вас! Лесьяра Строгова боги покарали за то, что он бросил им вызов. Зарвавшиеся элаиты, ведомые Деяном, не думали остановиться на моём убийстве. Они хотели разграбить и испепелить весь Миргород! Я же клянусь защищать вашу веру, ваши семьи и ваш достаток.

Бесстыжее дядино враньё вызвало в груди Деяна нарастающую бурю негодования. Он решил не отмалчиваться, а в открытую обвинить того во лжи. Деян поднял глаза с окровавленных досок помоста и обвёл взглядом толпу горожан, собираясь с мыслями. Впервые за всё время своего стояния у плахи, он оглянулся назад, на стены своей резиденции.

По пояс возвышаясь над бойницами, там стояла Мирина Булатова, жена Видогоста. Видимо, для неё соорудили специальную подставку, чтобы она могла видеть всю площадь и плаху как на ладони. Рядом с ней стояли её дети - девятилетний Игнат, семилетние близнецы Павел и Стоум, а также шестилетняя Лайна. Харитон и Софья, как самые младшие, по всей видимости, были с няньками. Рядом с Мириной, по левую руку, стояла девушка с необыкновенно стройной фигурой и заплетёнными в две небольшие косы каштановыми волосами. Внезапно залитые кровью доски поплылииз-подног Деяна. Рядом с женой его дяди спокойно стояла Агата Лоскутова.

Деян был уверен, что его возлюбленная мертва. Задушена или зарезана. Возможно, её пытали, чтобы узнать про их отношения. Но Агата стояла рядом с Мириной, будто её подруга. Не на шаг позади, как полагалось девушкам свиты, а именно рядом. Как такое возможно?!

Очень просто. Рухнувший мир разбился на тысячи тысяч осколков, а потом мгновенно собрался воедино. Но получившееся, никак не соответствовало тому, что думал себе Деян последние полгода. Он зря благодарил богов за посланную ему обоюдную любовь красивейшей девушки Крайнесточья. Обнажённая красавица на его ложе была не тем, чем ему всегда мнилось. Она не была частью окружавшего могучего предельного князя заслуженного величия. Подарком, которым боги украсили великого мужа, обладающего умом, землями, войском и славой. Её страстная ласка была тёмной тропинкой по которой вздумал гулять простодушный глупый юнец, возомнивший о себе не весть что. И его откровенность с любовницей, которая всё это время служила его врагу, привела Деяна сюда. К полному краху его никчёмной власти. Именно его собственная глупость поставила его на залитый кровью помост, заваленный головами его верных слуг. Деян лишь приоткрыл рот, не в силах уже произнести ни слова. Князь почувствовал, чтогде-торядом с ним сейчас находится Мора, приковывающая к себе взгляд умирающих мужчин. И впервые в жизни подумал, что заслужил встречи с ней.

Тем временем, взбудораженная речами Видогоста толпа бушевала, требуя войны с Древгородом. Дядя вновь поднял в небо руку, требуя её внимания. Постепенно горожане угомонились.

- Миргород, люди!!! Я как наследник Деяна не могу осудить его на смерть. Больше того. Из любви к своему покойному брату, предельному князю Благославу, я прошу вас помиловать его нерадивого сына. Пусть катится в Древгород, к своим любимым Строговым.

Горожане в нерешительности замерли. Капризное настроение толпы зависло между воинственной жестокостью и жалостью. Но сторонники Видогоста твёрдо помнили наказ своего господина. С разных концов площади донеслись отдельные крики: "Казнить! Война!" Миг спустя площадь взорвалась яростными требованиями расправы.

Палачу подали новенький топор. Его блестящее искривлённое лезвие было наточено так остро, что могло использоваться для бритья. Предельный князь безвольно положил шею на плаху. Агата Лоскутова в ужасе зарыдала. Мирина успокаивающе обняла девушку как родную сестру. Но Деян не увидел слёз своей любовницы. Сверкнувший на ярком весеннем солнце топор поставил в жизни юного предельного князя кровавую точку.

Законные притязания

Вдоль стен резиденции владыки Старогулья и предельного князя Суломатья выстроились ровными рядами ратники. Поместная стража, Железное войско и Старшая дружина. Над воинами трепетали знамёна Дома Озеровых. С левой стороны от ворот, прямо напротив пеших бойцов Старшей дружины, возвышался на коне Селиван, новый мудрейший храма Юма и Живы. На эту сцену смотрели сотни самых знатных и богатых горожан Старогулья. За их спинами собрались тысячи простых жителей предельного города.