Джон Робертс - Грозовые Земли

В ответ Денияз лишь рассмеялась, — теперь, оставаясь наедине с королевой, она вела себя куда более вольно.

— Нет, госпожа, это никому не покажется странным! Война — мужское дело, и отношения между знатными дамами их не заботят. Однако, после окончания войны нередко победители и побежденные стараются скрепить новые отношения, устраивая браки между своими отпрысками.

Лерисса провела рукой по волосам женщины, поражаясь, какие неожиданные мысли рождаются в этой голове. Впрочем, эта идея показалась ей любопытной.

— И кому же, ты полагаешь, мне стоит написать ко двору Пашара?

— Лучше всего — принцессе Шаззад, моей кузине. Она единственная в Невве, кто равен тебе по положению. К тому же она далеко не глупа и понимает, что ее отец — старик, проигравший Гассему важную битву. Меня ничуть не удивит, если принцесса и сама уже подумывает о том, чтобы наладить отношения между вами.

Зная непредсказуемый нрав своего мужа, королева спросила у Гассема дозволения вести такую переписку.

— Делай, что хочешь, — пожал плечами король. — Все равно эта Шаззад скоро станет твоей рабыней, так что в этом не будет особого вреда. Но какую пользу ты хочешь получить от такой переписки?

— Шаззад может быть известно многое из того, что не узнают твои соглядатаи.

— Но если она умна, то никогда тебе этого не расскажет, — возразил Гассем. — Либо, наоборот, солжет, чтобы ввести тебя в заблуждение.

— Уверена, что смогу распознать обман, — уверила мужа Лерисса.

— Тогда действуй. Однако, придерживайся той же тактики, что и со своими соглядатаями: все подвергай двойной проверке. И пусть каждое полученное письмо тебе читают несколько разных людей, чтобы ты могла быть уверена в том, что правильно поняла все, о чем там говорится.

— Ты совершенно прав. Порой мне кажется, что было бы неплохо и самой научиться читать. Не думаю, что это искусство окажется слишком сложным.

— Поступай, как считаешь нужным, — дал согласие король.

Писцы, бывшие у королевы в услужении, объяснили ей, что искусством чтения лучше всего овладевать с детства, однако, к своему удивлению, Лерисса обнаружила у себя немалые способности. К тому же сам процесс обучения увлекал ее. Понемногу она даже научилась разбираться в картах. Постепенно королева узнавала, насколько сложен окружающий ее мир. Города — это не просто увеличенные в размерах деревни, — там жизнь куда более сложная и запутанная, а жрецы и торговцы занимают порой куда более важное место, нежели воины. Кроме того, их интересы зачастую переплетаются. Что касаются государств, то они напрямую зависели от городов и развивались на протяжении многих столетий, когда на престоле сменялись не только короли, но и целые династии. Порой королева подолгу лежала ночами без сна, размышляя о том, что в истории этих земель все победоносные завоевания Гассема, возможно, так и останутся лишь крохотной страницей…

«Дражайшая сестра моя, королева Лерисса, я была счастлива получить твое послание. До сих пор для меня ты была лишь одной из многих, кто следует за могущественным завоевателем — королем Гассемом…»

Когда Денияз дошла до этих строк, внимательно слушавший ее Гассем усмехнулся с довольным видом. Денияз продолжила чтение:

«Между прочим, мне довелось увидеть твоего царственного супруга в день той роковой битвы, когда он говорил с моим отцом…»

— Еще бы ей не считать ту битву роковой, ведь Пашар ее проиграл! — воскликнул Гассем. — Так, стало быть, эта девица, что сопровождала короля, была принцессой Шаззад… То-то она показалась мне похожей на нашу малышку Денияз…

— Они с Шаззад — двоюродные сестры, — пояснила Лерисса. — Читай дальше.

«Я весьма досадую на то, что наша встреча невозможна, из-за ведущейся войны. Не столь часто выпадает возможность пообщаться с умной и красивой женщиной, равной тебе по положению. Двор моего отца, в основном, состоит из мужчин и, полагаю, у вас все обстоит точно так же. Эти бесконечные военные совета делают придворную жизнь невыносимо тоскливой. На меня нагоняют скуку эти постоянные переговоры и приемы послов из Чивы и Омайи».

— Ложь! — прорычал Гассем. — Ведь твои соглядатаи доносили, что у Пашара и Оланда Омайского весьма прохладные отношения…

— Ну, конечно, она лжет, мой дорогой, — засмеялась королева. — В своих посланиях я тоже лгу и лукавлю. Несомненно, мы еще скажем друг другу немало неправды. Однако, наша задача — выделить среди этой лжи редкие зерна истины.

Король захохотал, и Лерисса вздрогнула от неожиданности. Она так редко слышала его смех!

— Ладно, я так рад, что ты, наконец, нашла себе игру по душе. К тому же, похоже, ты в ней преуспела. — Гассем сжал руку королевы. — Впрочем, меня это не удивляет. Как-никак мы с тобой не совсем обычные люди.

Лерисса с улыбкой взглянула на своего мужа. В такие мгновения любовь к нему затопляла ее сердце.

«… досадно, что все достойные внимания молодые люди только и думают, что о верховой езде, поединках и военных упражнениях. Меня это очень огорчает. Полагаю, что тем же самым занимаются и превосходные воины твоего супруга».

— Эта женщина и впрямь столь глупа или просто хочет такой казаться? — полюбопытствовал король.

— Полагаю, она отнюдь не дура, но очень старается выглядеть глупее, чем на самом деле, — откликнулась Лерисса.

— Понимаю. Я видел ее лишь мельком, но мне она показалась умной и сильной женщиной. Было бы жаль ошибиться.

«… мне показалась знакомой рука, что писала твое послание. Неужто ты взяла к себе на службу мою беспутную двоюродную сестру Денияз, доставившую нам всем столько огорчений? Когда твой супруг захватил город, она находилась во Флории, будучи изгнанной из столицы и до сих пор не вернулась. Напомню, что женщин столь знатного рода отправляют в изгнание лишь за вполне определенные проступки…»

Денияз прервала чтение, вспыхнув от гнева и стыда, а король с королевой с довольным видом рассмеялись. Стиснув зубы, Денияз продолжила:

«Чудесно, что теперь между нами возникла эта связующая нить. Я всегда относилась к Денияз с любовью, несмотря даже на ее не вполне уместные предпочтения…»

Забывшись в ярости, Денияз швырнула на пол пергамент.

— Мерзавка! — выдохнула она. — Эта гадина воображает, будто ей все позволено лишь потому, что она королевская дочь! Знали бы вы, чем она сама занимается на своих проклятых обрядах…

— Каких еще обрядах? — удивилась королева.

— Она — верховная жрица одного из запретных культов, но ее никто не осмеливается тронуть, опасаясь гнева отца.

Лерисса с живым интересом подалась вперед.

— А теперь расскажи нам поподробнее обо всем, что касается твоей сестры…