Макс Аллан Коллинз - Мумия

Мумия яростно взревела и схватила Рика за плечи, собираясь хорошенько встряхнуть его. О'Коннелл вцепился в одну из рук монстра, но не смог даже сдвинуть ее с места. В тот же миг его шнырнули через всю комнату прямо на Джонатана, Хендерсона и Дэниэлса, которые разлетелись, как кегли.

В том месте, где О'Коннелл схватил мумию за руку, плоть начала разрушаться, как это было раньше с лицом чудовища. Как будто Рик действительно был для мумии чем-то вроде смертельной болезни.

Борясь с головокружением, О'Коннелл кое-как сел. Мумия надвигалась на Эвелин, а та отступала к стене. Там она застыла, прикрывая рот тыльной стороной ладони. Глаза девушки переполнял ужас.

И тут Рик увидел, что мумия улыбается Эвелин. Чудовище тихо и нежно заговорило с ней. О'Коннелл догадался, что мумия пользуется древним языком. А потом мерзкая тварь наклонилась, чтобы поцеловать Эвелин!

О'Коннелл вскочил на ноги, намереваясь вцепиться в мумию и нанести ей своим прикосновением как можно больший урон. Но тут появилась Клео, белая кошка мисс Карнахэн. Стоя на тумбочке и выгнув спину дугой, кошка зашипела и оскалилась, шерсть ее поднялась дыбом. Похоже, ревнивое создание не одобряло намерений чудовища в отношении своей хозяйки.

Мумия отскочила назад и завизжала, как перепуганная старуха.

Неожиданный порыв ветра настежь распахнул балконную дверь. (Правда, впоследствии свидетели этой сцены никак не могли договориться о том, что же они видели на самом деле.) Мумия закрутилась на месте, превращаясь в песчаный смерч, который через мгновение вылетел на улицу, и дверь с треском захлопнулась.

Все присутствующие медленно собрались в центре комнаты, где сгрудились в кучку, как футболисты, окружившие форварда, забившего решающий гол.

– Что он сказал тебе? – спросил О'Коннелл девушку.

Эвелин тряслась нервной дрожью:

– Он... он сказал... «Ты спасла меня. И за это я тебе благодарен».

Бледный от пережитого страха, Хендерсон пробормотал:

– Мы прокляты... все мы прокляты.

Крутой американец рухнул на колени возле бесплотных останков своего друга и разразился рыданиями. Но кого он оплакивал – Бернса, или себя – никто и не подумал поинтересоваться.

Эвелин знала только одну личность, которая могла бы дать ответы на все тревожащие ее вопросы: как и чем можно сражаться против Того, Чье Имя Не Называется. Против этого ходячего носителя бедствий, который только что продемонстрировал свое могущество и знание черной магии в комнате, где погиб Бернс.

О'Коннелл не стал кичиться (к большому удовольствию Эвелин) пресловутым мужским превосходством и позволил ей взять инициативу на себя. Она велела Джонатану подогнать ко входу машину. (Когда он отправлялся в город за ее вещами, он прибыл назад на кабриолете «Дюсенберг.) Теперь вся компания – О'Коннелл, Джонатан, Хендерсон, Дэниэлс и сама мисс Карнахэн – отправилась на автомобиле к бывшему месту работы Эвелин.

Возвращение в давно знакомое ей здание каирского музея вызвало у нее пугающее чувство тоски. Их шаги эхом разносились под высокими сводами залов. Эвелин вела мужчин мимо многочисленных экспонатов, среди которых были как саркофаги древних владык, так и их мумифицированные останки. Казалось, пустые глазницы мумий следят за каждым шагом посетителей. Проработав здесь много месяцев, Эвелин никогда не задумывалась о том, что обстановка в музее несколько жутковата. Теперь же, после встречи с ожившей разлагающейся плотью, она на многое смотрела иначе. Само пребывание в этом грандиозном здании, населенном душами давно умерших и выставленными на всеобщее обозрение предметами из разграбленных захоронений, заставило ее содрогнуться.

За девушкой следовала группа вооруженных мужчин. Одетые в легкие рубашки и брюки, с заряженными револьверами, они напоминали участников сафари, выслеживающих опасного зверя (что было недалеко от истины). Они шли в кабинет хранителя музея, находившийся в дальнем крыле здания. Но как только они повернули в галерею налево, то нос к носу столкнулись с самим доктором Беем. Хранитель был не один.

Маленький круглолицый толстяк с красной феской на жиденьких черных волосах и в своем обычном темном костюме с узким галстуком разговаривал со странным посетителем. Это был высокий человек с узким треугольным лицом. На его свободной черной одежде блестела рукоять золоченого меча. Рядом с хранителем стоял Ардет-бей, предводитель воинов-медджаев. В полумраке он сам напоминал оживший экспонат музея древностей.

– Это вы?! – прозвучал хор удивленных и одновременно возмущенных голосов.

О'Коннелл, Хендерсон и Дэниэлс судорожно схватились за револьверы, но Ардет-бей лишь сердито и презрительно взглянул на пришедших.

Хранитель музея жестом потребовал от всех тишины.

– Мисс Карнахэн, джентльмены... – он указал на предводителя медджаев, – позвольте представить вам этого человека. Его зовут Ардет-бей... он гость из дальних мест.

– Мы уже имели честь с ним встречаться, – хмуро заметил О'Коннелл.

Вперед выступила Эвелин:

– Что он делает здесь? – поинтересовалась она, обращаясь к своему бывшему боссу.

– Вам действительно хочется во всем разобраться? Или наши стремительные друзья-американцы предпочитают сразу хвататься за оружие, как они привыкли это делать? Но поспешные и неосмысленные действия вряд ли приведут к желаемым результатам.

Американцы действительно уже направили стволы револьверов на хранителя музея и медджая. Напряжение нарастало.

Первой в себя пришла Эвелин.

– Вы считаете, что ваши коварные и хитроумные планы намного лучше? – Она указала жестом в сторону Ардет-бея. – Значит, это вы рассказали медджаям о том, что я владею шкатулкой с секретом, ключом... И вы послали их, чтобы они выкрали ее, а меня... убили!

– Я вовсе не желал вашей смерти. И вот вам доказательство – вы стоите передо мной живая и невредимая.

– Но если бы они меня убили и завладели шкатулкой, наверное вы посчитали бы это вполне приемлемой ценой, да?

– Честно говоря, мисс Карнахэн... в общем, да. Жизнь одной неразумной, упрямой и некомпетентной девушки в обмен на спасение мира от того, что в вашей религии называется Армагеддоном... Ну конечно, конечно и еще тысячу раз конечно.

О'Коннелл шагнул вперед, снял с боевого взвода свой револьвер и спрятал его в кобуру. Он многозначительно кивнул Хендерсону и Дэниэлсу. Американцы нахмурились и тоже опустили оружие, но однако в отличие от Рика они не торопились прятать свои револьверы в кобуры.

– Я полагаю, что на данном этапе угрозы и оскорбления ни к чему хорошему не приведут, – произнес Ричард таким вежливым тоном, что Эвелин искренне удивилась. – Джинн уже выпущен из бутылки, если можно так выразиться. Возможно, будет лучше, если мы объединимся и станем действовать совместно.