Роберт Сальваторе - Восстание короля

— Хорошо сыграно, — похвалил Громф, когда Равель материализовался в небольшой палате в тоннелях под Тёмной Стрелой. На стене перед архимагом большое зеркало показало сцену, которую Равель оставил позади. Лоргру и его воины толкались и спорили, часто заглядывая в созданный Равелем волшебный проход в горы.

Наконец, Лоргру приказал одному пройти через портал. Орк пошёл нерешительно, сначала перенёс одну ногу через порог, а затем — исчез.

Улыбки на лицах тех, что смотрели из тронного зала, показали, что они видели своего собрата и что он выглядел вполне хорошо.

Протрубил большой рог.

— Хартаск входит в Тёмную Стрелу, — сказал Равель.

Громф кивнул и улыбнулся, когда Лоргру послал через дверь множество своих бойцов и позвал с собой немало женщин, прежде чем прошёл сам.

— Закройте проход, — потребовал Громф, даже притом, что орки всё ещё проходили через волшебный портал. — Хартаску следует насладиться вкусом крови за его отличную службу.

— Что делать с Лоргру? — спросил Равель. — Должны ли Тиаго и я воспользоваться драконом и уничтожить его в горах?

— Позволим Лоргру жить, пока он нам не нужен, — ответил архимаг. — Возможно, мы придумаем, как использовать его в будущем, а может, и нет.

Равель кивнул и уставился на архимага, который развалился на кресле, с большим удовольствием глядя в зеркало.

Достаточно скоро Харстак и его мощные воины ворвались внутрь; Военный вождь нёс копьё с нанизанной на нём головой Бромма, короля Цитадели Адбар.

Многие из оставшихся сторонников Лоргру пали на колени и приветствовали Харстака. Те, которые колебались, были брошены наземь и разорваны на части.

Громф Бэнр, казалось, наслаждался этим моментом, с содроганием отметил Равель. После того, как бойня завершилась, Равель начал говорить, но Громф заставил его замолчать, подняв руку, после чего Равель увидел в зеркале Харстака, подходящего к трону.

— Итак, Харстак стал королём, — сказал он.

— Нет, — спокойно ответил Громф.

И действительно, Харстак взял свой большой топор с двойными лезвиями и, приблизившись к трону, разбил его вдребезги.

— Не король, — предсказал Громф.

Свирепый орк быстро порубил большой трон Много-стрел на щепки.

— Военачальник Хартаск! — приветствовали приближённые орка.

В палате далеко ниже, рассматривая сцену через своё волшебное зеркало, очень довольный Громф Бэнр повернулся к Равелю Ксорларрину, кивнул и заявил:

— Намного лучше.

— Грязные животные, — скривилась от крайнего отвращения Сарибель Ксорларрин. Она тяжело вздохнула и стряхнула похожее на личинку существо с рукава своего прекрасного платья.

Недалеко к северу от Тёмной Стрелы, группа дроу выгнала несколько орков из их примитивных домиков, хотя по меркам культурных дворян, слово "дом” едва ли подходило к этим лачугам. Груда камней служила одной стеной, живое дерево было опорой для другой стены и крутой изгиб холма, завершал строение. Рваные куски кожи и шкуры, грубо скреплённые вместе расколотыми палочками, закрывали стены и крышу.

Сарибель снова фыркнула и посмотрела на провисающую шкуру, служащую в качестве потолка для этой части жилища, правильно предполагая, что личинка упала оттуда. Шкура была испачкана запекшейся кровью, видимо, недавно содранная с мёртвого или умирающего существа и просто брошена, чтобы залатать потолок, ни один орк не потрудился очистить её.

— Проклинаю этих жалких оркских тварей, — сказала она, даже не пытаясь скрыть своё отвращение от орчихи в комнате, которая была оставлена в качестве рабыни. — Когда мы закончим с ними, я уверена, что с удовольствием скормлю их драконам.

Женщина-орк мудро опустили взгляд к земляному полу, когда проходила мимо могущественной жрицы и не смела проронить хоть звук протеста или удивления.

— Мы здесь для Паучьей Королевы, — напомнила одна из присутствующих жриц. — Я готова даже быть пожранной личинками для удовольствия Ллос.

— Я легко могу устроить это, — рассердилась Сарибель. Не было ни одного намёка в её голосе, что она шутила, и когда меньшая жрица неизбежно попятилась, то она нашла мало поддержки от других двух тёмных эльфиек в комнате.

Они отошли от неё в сторону, как будто ожидая, что Сарибель в ту же минуту бросит разрушительное заклятие на дерзкую жрицу.

Молодая жрица тоже в это уверилась и чуть не выскочила из своей обуви, когда откидная шкура, служащая дверью, отлетела в сторону, и в комнату, почти споткнувшись о рабыню, которая хотела спрятаться, ворвался Громф Бэнр. В ярости, Громф ударил её простым заклятием — порывом ветра, заклятием которое мог бросить любой даже слабый волшебник.

Но не такой. Не с мощью архимага Мензоберранзана вложенной в порыв. Ветер поймал бедную орчиху подобно торнадо, поднял в воздух, закрутил и швырнул подальше от Громфа, в неудачно подвернувшуюся жрицу на другой стороне комнаты. Обе упали запутанной кучей, но Громф не удостоил их вниманием.

— Собирайся со своим мужем, и быстро! — закричал он Сарибель. — Вас отзывают.

— Отзывают? — Сарибель спросила прежде, чем послушаться здравого смысла, и просто сделать, как приказал архимаг. — Война только что началась. Войска едва покинули Тёмную Стрелу.

Громф посмотрел на неё с чем-то вроде смеси отвращения и жалости, и это было точно не то выражение, которое Сарибель могло понравиться.

— Не сообщить ли мне Матери Бэнр, что ты отказываешься? — равнодушно спросил архимаг.

Сарибель тяжело сглотнула.

— Тиаго…

— С легионом из Белого Сияния, — прервал Громф. — Похоже, он воображает себя драконьим наездником.

— Он обращается с великим животным с…

— О, замолчи! — рявкнул Громф на невыносимую ведьму.

Глаза Сарибель расширились, и она даже невольно потянулась к своему змеиному кнуту. Да, он архимаг Мензоберранзана, но она высокая жрица, благородная женщина, и он не должен был говорить с ней так непочтительно, особенно перед её служанками.

— Я создам портал на счёт восемь-ног-десять, — сказал он невозмутимо, используя обычный для дроу подсчёт времени. Отсчитать «восемь-ног» означало, что дроу сосчитает до восьми, затем семь, шесть, и назад до одного, в общей сложности тридцать шесть. Восемь-ног-десять таким образом означает число триста шестьдесят, или срок в одну десятую часа.

— Присоединяйся ко мне, если хочешь, — продолжил архимаг. — Если нет, я передам твои соболезнования Верховной Матери Мензоберранзана, которая правит Домом Сарибель Бэнр.

При упоминании своей новой фамилии, — а вопреки обычаям дроу именно Сарибель, а не Тиаго, поменяла своё имя и Дом, — Сарибель на мгновение потеряла дар речи.

— Один, — сказал Громф, и от холодного напоминания, что время уходит, четыре жрицы подскочили и кинулись к выходу.