Андрей Силенгинский - Крепость Тельцов

Сорвав с трупа синюю тряпку и повязав на голову, Сардар бросился догонять своих.

Заметно поредевший отряд миновал обоз, и теперь схватка шла у первой линии палаток. Многократно умножившись в числе, враги наседали со всех сторон, пробиться не было почти никакой возможности. Сардара спасла лишь тряпица на голове — на него не обращали внимания, а он исподтишка дырявил врагам спины.

Везение сходило на нет: хоть фактор внезапности сыграл свою роль, и отряду относительно легко удалось преодолеть ограду из телег и первую линию палаток, но скоро на шум примчалась подмога, между палатками и на площадке перед шатром собралась разношерстная ватага головорезов, ощетинившаяся мечами и копьями, и вторая линия палаток оказалась вдруг неприступна, как крепостная стена.

— К шатру! К шатру! — сквозь грохот битвы доносился до Сардара крик Михашира. — Поднажмем, братцы! Две дюжины шагов! Всего две дюжины!

Но, судя по всему, эти две дюжины шагов им не суждено было пройти.

Кто-то бросился на Сардара с мечом. Юноша отбил первый удар, оступился и, не удержав равновесие, повалился на палатку слева. Судорожное движение, взмах клинком, треск разрываемой ткани — и вдруг Сардара окутала душная темнота, пахнущая жженым маслом, ладаном, пылью и чем-то пряным. Потом темнота раздалась в стороны: кто-то, раздвинув прореху, заглянул в палатку. Прямо над Сардаром возникло перепачканное кровью лицо; повязка сбита на затылок, на лбу — татуировка весов. Одним молниеносным движением Сардар ударил мечом в эту татуировку. Череп лопнул, чаши весов разлетелись в стороны. Снова стало темно.

Поднявшись на ноги, Сардар огляделся. Под потолком висела масляная лампа, дававшая ровно столько света, чтобы можно было ходить, не рискуя споткнуться. Похоже, он оказался в палатке колдуна или знахаря. Висели пучки сушеных трав, в углу громоздился стол, уставленный ящичками и склянками, содержимое которых, к счастью, было не разглядеть. На столике рядом, пониже, тускло поблескивали какие-то жутковатые инструменты. А левее… Мысль, промелькнувшая в голове, еще не успела оформиться во что-то внятное, а Сардар уже опустился на корточки перед кувшином и сорвал крышку. Так и есть — масло! Боги, и он знал, как его применить!

Кувшин был достаточно тяжел, но сильному человеку ничего бы не стоило метнуть его на дюжину шагов. А больше и не надо. Пошарив вокруг, Сардар нащупал длинную узкую тряпицу, должно быть, бинт. Быстрыми движениями скрутил жгут, пропитал маслом и просунул в горлышко на половину длины. Оставшуюся снаружи часть обмотал вокруг горлышка и завязал узлом. Убедившись, что фитиль держится надежно, подхватил кувшин и потащил к выходу, цепким взглядом обшаривая пространство в поисках… Есть! Бронзовая подставка обнаружилась у выхода, а в ней — три заготовленных смоляных факела. Вознеся благодарность богам, пославшим столь предусмотрительного хозяина, Сардар схватил один из факелов, зажег от лампы, и выскочил из палатки в безумие битвы.

За несколько минут его отсутствия отряд продвинулся на полдюжины шагов и сильно поредел. Солдаты Глаза стояли стеной, полные решимости не пустить противника к шатру — такому близкому и такому недостижимому.

— Дорогу! — заорал Сардар, ввинчиваясь в то, что осталось от отряда. — Михашир! Эй, Михашир!

Он не рассчитывал, что Михашир жив, и услышит. Выкрикивая имя командира, он всего лишь надеялся, что в пылу схватки не прирежут свои.

— Михашир!..

— Чего орешь? — обернулся к нему громила в искромсанном кожаном панцире.

— Брат! Вот! — выпалил Сардар, протягивая горцу свои находки. — Масло, факел. Мне сил не хватит добросить. Понимаешь?

— Не тупой, — громила мощными лапами сграбастал трофеи. — А ну, тельцы, р-р-расступись!

Шаг назад в мгновенно образовавшемся пустом кружке; огонь, скакнув с факела, весело побежал по фитилю…

— Цель в толпу, не попади в шатер! — крикнул Сардар.

— Поучи еще…

Мощный замах — и смертоносный снаряд, гулко жужжа, полетел во врага. Удар, яркая вспышка, крики, визг, вой. Стена перед шатром вдруг раздалась, расплескалась живыми факелами, и в пылающий коридор устремились остатки отряда во главе с Михаширом.

Полдюжины шагов, еще полдюжины… Смятение, охватившее врагов, улеглось столь же быстро, как возникло. Еще полдюжины… Коридор вот-вот схлопнется, вновь превратившись в сплошную ощетинившуюся железом стену. Еще полдюжины…

Они прорвались! Сардар видел, как Михашир и еще трое, вспоров стену шатра, скрылись внутри. Остальные, не больше дюжины, развернулись к противнику, пытаясь выиграть для Михашира хоть несколько секунд.

— Держи, — тот самый громила протянул Сардару факел. — Запали шатер, когда Михашир закончит.

Схватив факел, Сардар юркнул вслед за Михаширом.

Оказавшись в шатре, сощурился — так было светло. Свет исходил из середины, из странного пылающего вихря, внутри которого можно было различить жутковатую призрачную фигуру. Оказавшись ближе, Сардар увидел Михашира и обступивших его горцев. Время будто застыло, превратившись в поток клейкой патоки. Сжав в руке кинжал, Михашир, не отрываясь, смотрел на призрака, а призрак смотрел на него, из полупрозрачных глаз сочилась ненависть. Они что-то говорили друг другу, но из-за шума битвы слов было не разобрать, а может, говорили без слов.

Внезапно сразу в дюжине мест стены шатра раздались в стороны, снаружи хлынул багровый свет, и в его потоках внутрь устремились воины в окровавленных синих повязках, с окровавленными мечами…

«Не успеет» — подумал Сардар, поворачиваясь к Михаширу. — «Все кончено, не успеет…»

Но Михашир успел. Время вдруг встряхнулось и понеслось вскачь. Неуловимым движением Михашир выбросил вперед руку с кинжалом. Вонзившись в светящийся вихрь, лезвие вспыхнуло нестерпимо алым. Алый луч ударил призрака в живот, поднялся вверх, взрезая грудь, кроша шейные позвонки, круша череп…

Световой вихрь взорвался тысячами багровых искр. Послышался душераздирающий вопль, что-то гулко хлопнуло, будто разбился арбуз, и вихрь погас.

Единственным источником света в шатре теперь был факел Сардара. Поднявшийся вдруг ветер набросился на пламя, заставляя корчиться в агонии. В суматошных всполохах Сардар видел, как ворвавшиеся в шатер обрушились на Михашира и его помощников, откатились под ударами мечей, и обрушились вновь, с утроенной силой. Сардар видел смерть каждого, смерть каждого навеки запечатлелась в его сердце, как смерть пламени, раздавленного тьмой.

Когда все было кончено, он шагнул к стене, поднес факел и запалил шатер. Пламя победило.

Восточная граница Земли тельцов, город Арисса. Второй день Арисской ярмарки.