Владимир Белобородов - Норман

– Норман, господин эн Шаравел остался без лошадей и просит ваших вьючных для транспортировки его кареты до замка.

– Да, конечно, сейчас запряжем.

Тела погибших воинов и кучера сложили на одну из телег, мертвых разбойников оттащили в сторону. Первого плененного пришлось отпустить – обещали. Живых привязали за последней телегой и по очереди сторожили. Найденные у разбойников деньги в количестве тридцати золотых поделили на семерых, участвовавших в освобождении барона, в том числе перепало и вознице, ездившему с нами «для антуража». Все понимали, что это деньги эн Шаравела, но так как мы забрали их у разбойников, то по праву дележа трофеев они были нашими. Барон если и имел возражения, то держал их при себе. Остальные незамысловатые вещи разбойников кинули ворохом рядом с телами. Из наших вьючных лошадей одну решили впрячь в карету. Второй запрягли лошадь разбойников. Когда все было готово, тронулись в сторону замка. Кучером в карету посадили одного из возниц, привязав вожжи лошадей его телег к другим телегам.

Снова начало слегка моросить. Тем не менее мы, как и положено охране обоза, не стали залезать в фургон, остались мокнуть под дождем. Хасаны, которые отдохнули за время вынужденной стоянки, продолжили играть в догонялки друг с другом. Через четверть дня, когда до замка оставалось совсем немного, барон на ходу выскочил из кареты и, подождав, пока я поравняюсь с ним, спросил:

– Норман, если не ошибаюсь? Я слышал, как зовут вас друзья. Могу я переговорить с вами с глазу на глаз?

– Конечно, эн Шаравел. – И я спрыгнул с лошади.

Мы подождали, пока проедет последняя телега, и потихоньку пошли за обозом, выбирая более-менее сухие участки дороги.

– Можно поинтересоваться вашим полным именем?

– Норман Ровный.

– А может, эн Ровен?

Разговор перестал быть скучным.

– Можно и так.

– Тогда, я так понимаю, вон тот человек, – он указал на Солда, – Рамос эн Ровен, ваш отец.

– Нет, это Солд. Мой отец сейчас в головном дозоре.

– Я долго думал. Может, я сейчас делаю глупость, но не могу не сказать этого моим спасителям и спасителям чести, а возможно, и жизни моей дочери: Вам нельзя в замок, более того, вам лучше вообще уехать с этой дороги.

– Это почему?

– Я так понял, что люди, которых приказано задержать моему другу, это вы. Когда после вашей блестящей дуэли, о которой уже слагают легенды, распорядитель принес бумаги на вас в канцелярию, там выяснилось, что вы в розыске Еканульского графства. Во все близлежащие баронства были отправлены гонцы с вашим описанием и распоряжением задержать. За вас назначена большая награда. Перед моим отъездом из замка туда как раз прискакал гонец, обогнавший вас в каком-то селе. К тому же по вашим следам выехали воины графа, усиленные наемниками, оплаченными каким-то богатым семейством. Гонец сказал, что даже светлых вы чем-то заинтересовали и они выделили пятерку воинов из охраны своего представительства в Тораме. Вас ждут, и ждут, вернее всего, в части езды отсюда, там есть очень удобная излучина.

– Большое спасибо, эн Шаравел, позвольте покинуть вас, у меня вдруг появились неотложные дела.

– Конечно, барон, надеюсь, наш разговор останется в тайне?

– Безусловно.

Я галопом доехал до отца с Маликом, вкратце передал им наш с бароном разговор. Отец остановил обоз.

– Что случилось? – Салак спрыгнул с козел следующей за каретой телеги, где замещал возницу.

– Мы при перекладывании вещей, когда освобождали место для тел, оставили один из тюков на месте нападения.

– Да я вроде все проверял перед отъездом, ничего не оставалось.

– Норман его под дерево в лесу положил, чтобы не промок. Поэтому нам необходимо вернуться. Да и охрана тебе более не нужна, до замка два шага, разбойники либо связаны, либо мертвы. Поблизости от замка нападать на тебя точно не будут. Ну а мы, раз уж уезжаем, не будем требовать с тебя оплаты наших услуг.

Купец глянул на нас с Маликом, мы уже седлали вьючных для того, чтобы укрепить тюки. Потом посмотрел на барона, который как раз дошел до кареты и открыл дверь, делая вид, что ему не интересно происходящее. Видимо, сложил все в уме.

– Жаль. Ну что ж, я вижу, вы уже все решили, и мне вас не удержать, пусть будет по-вашему. – Купец протянул руку, и они с отцом обменявшись рукопожатием.

Пока мы навьючивали лошадей, подошел Солд:

– Рамос, я хотел бы остаться.

– Что так?

– Бегать от светлых всю жизнь не хочется, да и, поработав у Савлентия, я понял, как соскучился по деревне. А ребята, – он мотнул головой в сторону охранников обоза, наблюдавших издалека за нашим разговором, – после сопровождения поедут к себе в деревню, в приграничье. Зовут меня с собой. Там еканульские ночники не найдут. Ну а светлые ни имени моего, ни лица не знают. Да и неприметный я внешне.

– Твой выбор, тебе решать, с купцом договоришься, чтобы не сдал?

– Ребята поговорят.

– Ну, тогда прощай. – Отец обнял Солда.

Мы с Маликом обняли Солда, скупо, по-мужски попрощавшись. Время поджимало.

– Лошадь возьмешь с кареты, – напутствовал Солда отец. – Мы твою под вьючную заберем – волчат не на чем везти.

– Спасибо за лошадь, – обрадовался Солд.

– Да ты чего, парень? Никак думал, что мы тебя с голым задом отпустим? Седло в телеге, оружие у тебя есть. Держи вот, – вытащил отец из кошелька десять золотых, – это дочери на взятку. И вот, – отсчитал он еще пять золотых, – тебе на первое время. Теплую одежду, купленную для тебя, искать в тюках некогда, тут уж извини. Все, давай…

Отец вскочил в седло, и мы втроем перешли на рысь, направив лошадей в обратную сторону. На ближайшем еле заметном повороте завернули в сторону рощи Савлентия. Дождь, разошедшийся не на шутку, смывал наши следы практически сразу. Спустя две части сменили направление. Начинало темнеть, дождь только усиливался. Груз промок, ощутимо увеличив вес поклажи. Когда совсем стемнело, остановились в ложбинке. Расставили маленький шатерчик на двоих. Отец приобрел его в городе почти за бесценок, имея в виду Софью, сказал, что не пристало юной девушке жить с мужиками в одном шатре. Теперь он очень пригодился. Лошадей расседлали и стреножили, сложили седла и тюки под дерево. В шатре, учитывая волчат, было не пошевелиться. Малик зажег в центре маленького, с три ногтя, «светляка», от которого пошло тепло.

– «Светляки» вроде холодные? – спросил я.

– «Светляк» – не самая простая структура. Он в центре горячий, а по его границе ставится плетение, улавливающее тепло, которое изменяется в силу и снова подается в «светляк». За счет этого большого количества силы на его создание не требуется. А я убрал это плетение, через меру у меня сил не хватит поддерживать его, зато погреемся.