Александра Лисина - Профессиональный некромант. Мэтр на свободе

Смирно лежащая у моих ног тварь подняла голову и угрожающе заворчала.

– Не наведет. – Я ободряюще потрепал ее по загривку. – Она девочка умная, присмотрит за моими питомцами. И Жраку заодно погоняет, чтобы не разжирел окончательно. Видал, как этим утром его шуганула?

– Конечно, – фыркнул учитель. – Поутру твой кролик-переросток едва меня не растоптал, пока носился по двору в поисках укрытия. И так орал, когда понял, что его толстый зад ни в одну щель не пролезает, что у меня аж жвалы разнылись. Голосок ты ему сделал – дай демоны каждому.

Я хмыкнул.

– Свое фамильное привидение я уже предупредил, что задаром переводить еду на этого проглота не позволю. Так что или пускай занимается его воспитанием, или Зубища его однажды сожрет.

– А он уже занялся, – хихикнул вдруг таракан. – С обеда наш толстопуз больше в замке не появлялся. Лиш говорит, что удрал в лес – границы охранять. И зализывать полученные от Зубищи раны.

– К вечеру вернется, – уверенно предрек я, почесывая разомлевшую нежить. – И тут его снова встретит моя красавица. А как только ей надоест об него спотыкаться, бедному кролику придется снова бежать на прогулку.

– А с Пачкуном что? – поинтересовался таракан.

Я вспомнил гигантскую змею, которую от нечего делать когда-то поселил в своем замке, и улыбнулся.

– Теперь живет на улице, прикидываясь естественным орнаментом на входных колоннах. Зубища, пока он тихий и не шевелится, его не трогает. Но как только этот засранец рискнет в очередной раз загадить двор, тут же укоротит его на длину хвоста. И так – каждый раз, когда он нарушит оговоренные правила. Тут два варианта: или до упрямой скотины дойдет, или он ослабнет настолько, что не сможет снова срастить себя воедино.

– Логично, – одобрил мой план Нич. – А то обнаглели, пока нас не было. Вот только Зубища… Уверен, что про нее не узнают?

– Защиту на нее повешу, – зевнул я, разнежившись возле жарко натопленного камина. – И велю не показываться чужакам на глаза. Пусть исподтишка следит. Моих сил как раз должно на это хватить.

– Темных или светлых? – с усмешкой уточнил Нич.

– Темных, конечно. Что за глупые вопросы?

– Тогда ладно, – успокоился он. – А то я решил, что ты собираешься оставить себе последние несколько капель.

Я только фыркнул.

– Когда под боком плещется целый океан, какой смысл переживать по поводу чайной ложки? А я теперь у темных буду часто появляться. Думаю, старые лаборатории вполне подойдут для создания новых накопителей. Так что о резерве этой части моего дара волноваться больше не надо. А вот светлой пора бы заняться вплотную.

– А как же Модша? – внезапно вспомнил таракан.

– Через недельку еще разок к нему загляну. Надеюсь, старик успеет выполнить хотя бы часть моего заказа.

– Лонеру не откроешься? – снова спросил Нич, испытующе посмотрев на меня со стола.

Я отрицательно качнул головой.

– Не сейчас. Я пока не могу его контролировать, следовательно, не могу и доверять. Но, надеюсь, в ближайшее время у нас все-таки состоится откровенный разговор, который покажет, как нам относиться к Кромму.

Нич беспокойно замер.

– Ты совсем ничего не планируешь ему рассказать?

– Сперва прощупаю почву, а там видно будет.

– А к разговору с Воргом ты готов?

– Печать уже дезактивировал, – кивнул я, – все каналы, ведущие к ней, перекрыл. Так что сейчас это – всего лишь символ, не несущий в себе ни капли магии. Когда кинжал окончательно истощится, его даже ректор не сможет почуять. А если что-то и останется, то астерис все равно прикроет. Что я еще забыл, по-твоему?

Нич ненадолго задумался.

– Вроде ничего. По крайней мере, в голову больше ничего не приходит. Когда отправляемся в академию?

– Через час. Как раз перед отбоем вернемся.

– Тогда я пошел собираться. – Таракан, проигнорировав мой вопросительный взгляд, спрыгнул на пол, едва не царапнув по нему разбухшим от съеденного брюхом, и посеменил к выходу. А я пожал плечами и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.

Сколько я так просидел, не знаю.

Кажется, я все-таки задремал, окончательно расслабившись. И открыл глаза только тогда, когда затылок кольнуло неприятное предчувствие, под ногами тревожно зашевелилась Зубища, а из ее пастей вырвался тихий предупреждающий рык, на который совершенно неожиданно ответил такой же тихий, но откровенно издевательский смешок. Причем чужой смешок. Неприятный. Подозрительно знакомый, похожий на слишком поздно прозвучавший сигнал тревоги, не успевший предупредить об опасности.

Услышав его, я замер, чувствуя, как по спине пробежал холодок, а Зубища зарычала громче.

– Успокой свою тварь, – свистящим шепотом посоветовали мне сзади. – Иначе я ее уничтожу.

– Зубища, цыц, – негромко велел я, лихорадочно размышляя. Затем медленно и неторопливо поднялся, взглядом успокаивая недовольно сопящую нежить. Еще неторопливее и даже с ленцой отступил в сторону от камина, чтобы меня не освещало со спины предательски яркое пламя. И только после этого повернулся, бесстрастно взглянув в лицо пришедшего по мою душу существа.

– Тебя было трудно найти, – недобро улыбнулся знакомый до боли насм. А ведь я думал, что больше никогда его не увижу. – Но все же не невозможно: я запомнил твою настоящую ауру, маг. Я обещал. И теперь пришел вернуть должок.

Надо сказать, насма так близко я видел впервые. И поскольку он не удосужился прикрыть голову капюшоном, то на этот раз я без помех рассмотрел тщательно выбритый череп. По достоинству оценил подрезанные по верхнему краю уши, в мочках которых тускло поблескивали в обрамлении серебра мелкие красные камушки. Изучил невообразимое переплетение узоров на хищном лице, а затем взглянул на него вторым зрением и с изумлением обнаружил, что эти узоры, подобно татуировке на моем теле, пропитаны вытяжкой из семян астериса.

Все остальное было скрыто полами длинного плаща, так что судить о телосложении насма я мог лишь приблизительно.

Руки он закрыл кожаными перчатками, не оставив мне возможности рассмотреть строение пальцев и определить, были ли его когти врожденными или же стали искусственным приобретением. Шею прикрыл высоким воротником, поэтому судить о его истинном возрасте было затруднительно. Магический фон его оказался абсолютно нейтральным. И единственное, что я мог сказать точно, так это то, что насм был выше меня на полголовы и гораздо шире в плечах. Безусловно, появление гостя меня озадачило, и он это прекрасно знал. Более того, дал время опомниться и внимательно себя изучить.

Он не пошевелился, когда вздыбившая шерсть Зубища сперва неслышно отступила за мою спину, а затем медленно растворилась в темноте. Просто усмехнулся, показав острые, больше похожие на волчьи зубы, проследил за ней взглядом, безошибочно определив, в каком углу она затаилась. После чего подчеркнуто равнодушно отвернулся и, сложив руки на груди, пренебрежительно бросил: