Сергей Извольский - Путеводная звезда. Том 2

Впрочем, как бы тщательно слова я не подбирал, получалось все равно немного путано. Потому что я на бумаге складно мысли излагаю, а вот подходящие к разговору нужные аргументы и идеальные конструкции фраз меня обычно на следующий день, если не позже, догоняют. Так что как ни старался, получалось все равно немного путано:

- В теле Олега Романова, в момент его убийства в Высоком Граде, действительно появилось мое сознание. Сам же я в тот момент неожиданно умер в своем мире. В мире очень похожим на этот, в мире-двойнике, просто на точке бифуркации в начале двадцатого века свернувшем в другую сторону по течению реки времени. И волей высших сил, имя которым - Астерот, я занял место личности Олега в момент его смерти, а он сам переместился в мой мир, в мое тело.

Не знаю как обстоят дела у Олега в моем прежнем теле, но здесь я полностью обрел его память, и некая, причем немалая часть его личности стала мной. По крайней мере дичь я иногда творю такую неожиданную даже для самого себя, что с уверенностью могу заявить: тот Артур Волков, который жил в другом мире, совсем не тот Артур Волков, что разговаривает с вами сейчас. Так что отвечая на твой вопрос - сейчас я, это я. Артур Волков. Олег Романов. Ну… в общем, как-то так.

Довольно долгое время девушкам понадобилось, чтобы усвоить информацию. И еще довольно долго я отвечал на следующие многочисленные вопросы. Настолько долго, что мы даже снимали купол, чтобы сделать перерыв на чай.

- В своей прежней жизни ты ведь был старше? - поинтересовалась Ольга, после того как основные уточняющие вопросы закончились.

- Да.

- И сколько тебе там было лет?

- Погиб там я чуть позже второго совершеннолетия, - на голубом глазу сообщил я обоим. Ольга, конечно же, лукавство мое почувствовала и улыбнулась. Впервые чисто и искренне за всю беседу, словно сбрасывая с плеч навалившийся груз проблем.

- Теперь мне понятно, почему ты настолько устойчив ментально, что позволяет тебе сопротивляться и чужой воле, и безвозвратной одержимости, - произнесла она. И сразу обернулась к Анастасии, чьи эмоции в буквальном смысле ярко вспыхнули, привлекая внимание.

- В чем дело? - также повернулся я к княжне. Которая последние несколько минут участия в разговоре не принимала, а ушла в себя, погрузившись в раздумья.

- Во всем произошедшем в моей жизни меня всегда удивлял один момент, - поочередно глядя то на меня, то на Ольгу, сообщила княжна. - Мама́ воспитывала меня всегда с прицелом на инициацию в Школе Льда.

- И?

- Ну какой Лед на Юге России?

- Справедливо, - кивнула Ольга.

- В то же время, утверждать о том, что мама́ не обладает ни умом, ни сообразительностью, я бы не стала.

- И вновь справедливо.

- Совсем недавно ты размышляла о следствиях нашего обмена. Есть сегодня и вчера, и все такое прочее, - посмотрела Анастасия на Ольгу. - Я же думала о причинах. Потому что «вчера» - не менее важно. История она ведь такая - никогда не требует себя учить, но всегда наказывает за невыученные уроки. Так вот, именно в твоей памяти нашла ответы своей инициации.

Ольга кивнула, и коротко посмотрела на меня, объясняя.

- Началось все с того, что когда путем брака Анны Разумовской и Юрия Юсупова была совершена первая попытка объединить два сильнейших национальных клана Вольницы, вмешалась моя семья. Именно с подачи моей матери над Анной Разумовской работали ментаты, для того чтобы разрушить столь перспективный брак, заставив ее безоглядно влюбиться в Петра Штейнберга. И у них получилось.

- Получилось, - согласилась с ней задумчивая княжна. Но все же - Лед? Ты созданное совершенство, а я случайный гений. Ты может и умнее, пока, но я гарантированно сильнее.

- В далекой перспективе развития дара владения, - вставила Ольга.

- …и моя ледяная инициация, - не обратила на ее ремарку внимания Анастасия, - произошла уже после разрушения вами союза Разумовских и Юсуповых. Даже несмотря на несостоявшийся союз…. Несмотря на тогда несостоявшийся союз, моя стихия направлена именно на ваши владения, на Север. Двадцать лет назад кто-то объединял два клана в противовес вашему могуществу, потому что я должна была стать Королевой не Юга, а Севера. Вы объединению помешали, но партия еще не закончена - иначе моя инициация во Льду не состоялась бы.

- И я, и ты знаем, кто изначально был инициатором объединения кланов и попытки атаки на нас, - кивнула Ольга.

- Это был великий князь Николай Константинович, но сейчас это не имеет значения, - посмотрела на меня Анастасия. - Я сейчас о другом. Ты объяснишь, или мне это сделать?

- Я сама, - кивнула Ольга, и повернулась ко мне. - Заговор тайной ложи скучающих мамаш, ты о нем слышал.

- Слышал, - кивнул я.

Впервые об этой тайной ложе, планирующей принести в Первый мир стран Большой Четверки радикальный матриархат, я услышал от Саманты. Но принцесса отзывалась об этой ложе довольно небрежно.

- В России курирует этот «заговор», - судя по интонации, небрежно к ложе относилась и Ольга, - моя мать. Но внутри него, существует узкий круг серьезных интересантов. По итогу действий которых, в ходе управляемого переворота, Император отрекается от трона, возглавляя Госсовет, Сергей Александрович становится президентом Российской Конфедерации, а я становлюсь Императрицей.

- Но ты же видишь себя полноценно на троне Империи, без тени мама́ за спиной. И именно поэтому пошла против нее? - спросила Анастасия, едва Ольга замолчала.

- А ты себя на троне Империи не видишь? - усмехнулась Ольга.

- В отличие от тебя я не говорила Артуру, что не собираюсь этого делать, - хищно улыбнулась Анастасия.

- А я в отличие от тебя не лгала, когда говорила, что в моих действиях больше чувств, чем расчета, - парировала Ольга.

- В отличие от тебя я была готова за него умереть, - моментально произнесла Анастасия.

- В отличие от тебя я готова за него умереть прямо сейчас. И ты с этим не поспоришь, дорогая подруга.

- Ты готова умереть в первую очередь за возможность занять трон Российской Империи. Дорогая. Подруга.

- Это идет дополнительной опцией, а…

- Сеньориты, - прервал я девушек. - Давайте к делу.

Некоторое время всем понадобилось, чтобы успокоиться. Анастасия сверкнула глазами, выдохнула и продолжила, глядя на Ольгу:

- Твоя мать не желает сама занять этот трон. Но она желает получить власть. Настоящую власть. И ты ее инструмент.

- Моя мать готовила меня к тому, чтобы стать картонной Императрицей, - пояснила для мне Ольга, - а самой остаться в роли серого кардинала, в руках которой сосредоточены все нити влияния. И надо мной в том числе - потому что я как член тайной ложи себя давно скомпрометировала, причем по ее воле. Тебя она, - посмотрела на меня Ольга, - удалила от российского трона браком с Самантой Дуглас, цесаревича…