Алексей Вязовский - Я спас СССР. Том IV [litres]

Когда отчет закончил, за окном уже стемнело. Скоро ужин готовить к приходу Вики, а я еще и не обедал даже. Тру уставшие глаза, усилием воли отрываюсь от пишущей машинки. Расправляю затекшую спину, делаю несколько упражнений и иду на кухню. Капустный салат, что ли, для начала сделать? Достаю из овощного ящика вилок капусты, начинаю ее шинковать. Потом тру морковь на терке, руками все перетираю с солью и сахаром в большой миске. Заправляю салат уксусом и маслом, убираю его на холод за окно. Начинаю чистить картошку. Вся эта работа чисто механическая, она позволяет не загружать мозг, он в это время живет своей отдельной жизнью и думает совсем о другом.

Размышляю о том, что нужно бы начать писать еще какой-нибудь роман, а лучше сразу сценарий. Потому что одного «Города» явно будет маловато. И плацдарм для новой «нетленки» мне теперь надо готовить заранее, фокус с напечатанной за несколько дней рукописью больше не пройдет. Что же выбрать? А вот, например, телефильм «Адъютант его превосходительства».

Судьба у сценария этого фильма непростая. Сначала Игорем Болгариным был написан приключенческий роман на основе мемуаров некого Павла Васильевича Макарова, опубликованных еще в 1927 году, – «Адъютант генерала Май-Маевского». Но… написан роман без разрешения и без согласования с прототипом главного героя. Который, между прочим, пострадал за эти свои мемуары и был репрессирован в 1937 году. Потом его, правда, все-таки восстановили в партии, и он даже возглавлял партизанский отряд в Крыму в 1941‑м. После войны о книгах Макарова вспомнили снова, переиздали их. Но суть не в этом. Болгарин обошелся очень вольно с изложенным в мемуарах материалом, в результате чего случился скандал после выхода повести в 1968 году в журнале «Вокруг света». Отбоярившись от претензий Макарова тем, что якобы образ Павла Кольцова у него собирательный, Болгарин сразу же засел за сценарий фильма. Но на этом скандалы не кончились. Сценарий получился «ужасным и графоманским» по словам режиссера Ташкова, которому пришлось самому полностью переписывать его. Он даже не хотел указывать автора в титрах, но здесь уже Болгарин поднял такой шум, что режиссеру легче было оставить его фамилию.

То есть у меня в принципе есть сейчас возможность сразу написать этот сценарий набело и безо всяких скандалов согласовать его с прототипом главного героя Павлом Васильевичем Макаровым. Бывшим сотрудником ВЧК, на минуточку, и героем партизанского движения в Крыму. Что опять-таки дает мне возможность действовать через Мезенцева. А ворон ворону, как известно… Художественные расхождения с первоисточником и в сценарии Ташкова, безусловно, тоже есть, но Кольцов у него намного более симпатичен, чем у Болгарина в его сомнительном романе. Перед таким реверансом Павлу Макарову трудно будет устоять. И есть у меня задумка «написать» потом к этому фильму песню «Русское поле». Да, споет ее под гитару тоже белогвардеец, как и в фильме Кеосаяна, но белогвардеец-то теперь будет «нашим», поэтому все идеологи в ЦК будут довольны. Живет сейчас Макаров в Симферополе, так что созвониться с ним не проблема. А нужно будет, так и слетаю к нему одним днем. Ну, что… звоню Мезенцеву.

Степан Денисович на месте, но мне может уделить только минут пять, не больше. Так что я сжато излагаю свою просьбу. Якобы еще в школе я прочитал книгу Макарова «Адъютант генерала Май-Маевского». Очень тогда впечатлился приключениями нашего разведчика-чекиста. Хочу написать сценарий для фильма, а для этого нужно сначала переговорить с автором мемуаров. Он после войны вроде бы в Симферополе проживал, как бы мне узнать, жив ли еще старый чекист?

– Не сидится тебе ровно, Алексей, – вздыхает Мезенцев, – сразу предупреждаю: в архив допуск не дам, тебя потом оттуда не выкуришь.

– А я и не прошу. Пока.

– Вот именно, что пока… – Мезенцев задумывается, – что-то такое крутится у меня в памяти про этого героя-«адъютанта»… Там ведь, кажется, целая комиссия до войны работала, и она признала, что часть фактов в его книге вообще вымышлена.

– Ну, и бог с ним. У моего героя и фамилия будет другая, и сам фильм будет художественным, а не документальным. Я его даже многосерийным хочу сделать.

– Вообще тема хорошая, – соглашается генерал, – через четыре года у нас пятидесятилетие основания ВЧК. Как раз пока ты сценарий напишешь да пока телевизионщики фильм снимут… Ладно, попрошу своих узнать про этого Павла Макарова. Сам-то как?

– Да ничего вроде. Вчера у Федина был в Союзе писателей, он хочет мой «Город» на Госпремию выдвинуть.

– Как по мне, так и премии Ленинского комсомола с тебя вполне хватит. Не нужно, Алексей, гусей дразнить, это не тот случай.

– Согласен. Я и сам не рвусь, но ведь Федин настаивает.

– Ну раз настаивает… А как встреча с родственниками Вики прошла? – проявляет осведомленность Мезенцев. Ах да… я же сам ему в больнице про них рассказывал.

– Не очень хорошо. Теща у меня оказалась отличная, с остальными отношения не задались. Отчим обозвал меня нищим голодранцем, благословения своего нам не дал.

– Чего? – рассмеялся Мезенцев. – Голодранцем?!

– Ага! Они же ни про дачу, ни про квартиру ничего не знают. Вика им вообще мало что про меня рассказывала. Студент, начинающий писатель. Круглый сирота из детдома без кола и двора. Все.

– Виктория у тебя молодец! А она про твою… вторую работу так и не знает?

– Нет. Зачем женщину лишний раз волновать? Ей и без того недавно досталось, – вздыхаю я.

– Правильно. Женщин своих надо беречь. Завтра к Гагарину собираешься?

– Ну, да…

– Поаккуратнее там со своими новаторскими идеями. Юрию и так сейчас нелегко, не нужно ему голову забивать всякой ерундой и отвлекать от важных государственных дел.

– А я что? Я ничего…

– Вот и уймись.

Угу… так я тебя и послушал. А через кого мне тогда еще действовать? Застолбив тему с «Адъютантом» и получив от главы КГБ все ЦУ на завтра, я быстренько прощаюсь с генералом. Ну, раз принципиальное добро на новый сценарий получено, можно и «Русское поле» смело включать в сборник…

Утром после завтрака моя красавица надолго зависает у зеркала, наводя марафет, а потом и у открытого шкафа. Я ее даже не тороплю, девушка и так вся в волнениях со вчерашнего вечера. У нас с ней сегодня крайне ответственное мероприятие – мы идем подавать заявление в ЗАГС. Сам я спокоен как удав, главное – не дать Вике сбежать по дороге, а то ведь она снова найдет какую-нибудь уважительную причину. Трусишка… Моя невеста вчера попыталась перенести поход в ЗАГС на следующую неделю, но я эти ее пораженческие настроения пресек на корню. Хватит откладывать, хочу уже жениться!

Поэтому терпеливо жду Вику, сам в это время бегло просматриваю вчерашние газеты. В «Известиях» натыкаюсь на статью о завершении визита китайской делегации во главе с премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем. Кажется, я даже видел издалека этих китайцев на праздничном приеме в Кремле. В статье практически прямым текстом выражается обоюдная надежда на восстановление добрососедских отношений между двумя братскими народами. Шустры китайцы… В СССР Хрущева только-только успели закопать, а они уже тут как тут. Или это они на похороны и прилетали, а потом задержались слегка в Москве, дожидаясь, чем у нас внеочередной пленум закончится? А ведь еще в июле ЦК КПСС направлял письмо КПК с предложением встретиться в Москве и обсудить нарастающие противоречия между братскими компартиями. Но тогда китайцы прислали весьма резкий ответ. Мао с Хрущевым никаких дел иметь не хотел.