Пантелей - Принцепс

– Как ты себе это представляешь?

– Пока никак, во-первых, я уже пьян, а во-вторых, времени подумать у меня ещё не было, но не сомневайся, теперь задачу я понял, обязательно что-нибудь придумаю. Заложенный флот прикажу разбирать завтра же.

– Спасибо, Брат.

– Спасибо – мало, Ричард. Человек, как ты говоришь, сможет летать, а мы с тобой сможем?

– Я уже летал. Тебе могу построить тепловой воздушный шар. Летать он сможет только по ветру, но поднимется достаточно высоко. Сам же сказал, мы сейчас делаем только первый шаг из своей колыбели.

– Значит, если с ветром угадать, то можно будет долететь из Рима в Тулузу?

– Если угадать, то можно. Но учти, что это именно гадание. На разных высотах ветер меняет направление, иногда, на противоположное, чем на поверхности земли. Вместо Тулузы тебя может унести в Африку, или вовсе разбить об Альпийские скалы.

– На всё воля Господня, Брат. Он, твоими стараниями, уже избавил меня от доли еретика и изгоя, для чего Ему теперь разбивать меня о скалы? Пообещай, что я буду первым человеком в нашей истории, который поднимется в небо.

– Обещаю!

Курия сената, строившаяся с расчётом на сотню заседателей, в первом, как его назвал Ричард, учредительном собрании, была заполнена меньше, чем наполовину. Свой античный прототип, сохранившийся только в немногочисленных письменных воспоминаниях, она напоминала только устройством главного зала – просторное круглое помещение, накрытое высоким куполом, создающим отличную акустику. В центре была устроена трибуна, скорее даже кафедра, для спикера, в восточной части кресла для Принцепса и Цензора, а в западной вход, таким образом. места для сенаторов были разделены на северную и южную сторону. Простые мраморные скамьи, без спинок и подлокотников, но зато с подогревом, что было совсем не лишним в конце декабря даже в Риме, они располагались в три яруса с возвышением, как трибуны Колизея.

В зал заседаний сената Ричард вошёл последним. Ещё не был утверждён протокол, как, впрочем, и состав сената, но традиции следовало заложить сразу. Странно, но прошедший за тридцать лет, как минимум, через сотню битв и схваток, Принцепс волновался, хотя вида старался не подавать, Войдя, он дождался, когда караул запрёт за ним двери, кивнул матери, уже восседающей в кресле Цензора, и прошёл на трибуну спикера. Начинать предстояло именно ему. Трибуна была ориентирована так, чтобы выступающий стоял лицом к Принцепсу и Цензору, поэтому начал он с приветствия матери.

– Миледи Цензор! Сиры и Милорды! Сегодня в нашей жизни начинается новая эпоха. Сегодня мы с вами начнём строительство единой державы, главенствовать в которой будет не воля какого-то местного Владетеля, а единый для всех закон. Закон этот примет сенат, а следить за его исполнением будет пока ещё не созванная палата патрициев. Мы уже всем доказали, что умеем отлично воевать, так давайте докажем, что и мирную жизнь можем строить не хуже. Коллеги! Наберитесь терпения. Речь моя будет длинной, но над каждым словом в ней я думал не один год.

Говорил Ричард больше часа. Начал он с описания действующего расклада, нисколько не преувеличивая, сообщил присутствующим о своей способности принудить всех подчиниться военной силой. Новая эпоха основана на новом технологическом укладе, а бронзовые пушки в грядущей войне будут просто бесполезным грузом, что уже доказал король Нового Сиона в битве под Бухарой, и это только начало. Технический прогресс скоро породит стальные пушки, способные точно поражать даже невидимые за горизонтом цели, а ручное оружие будет пробивать любой доспех с расстояния в три тысячи футов, корабли будут строиться из стали и без парусного вооружения, и приводиться в движение паровыми (а позднее и более эффективными) машинами. Умение владеть копьём и мечом будет востребовано только на турнирах, или дуэлях, на войне всё это больше не понадобится. На войне больше не понадобятся даже доспехи. В условиях новой войны враг не сможет приблизиться на расстояние, с которого возможно поражение цели стрелой, или арбалетным болтом, даже на излёте, поэтому классический доспех, неизбежно, сменится на что-то более удобное и функциональное, а лошади станут лишь средством передвижения к месту сражения.

Из прошлого технологического уклада мы сумели выжать максимум, создав державу от восточного берега Тигра на востоке, до Гибралтара на западе, от юга Африки, до севера Норвегии. Равных нам в этом не было, но останавливаться на достигнутом нельзя ни в коем случае. Люди созданы по образу и подобию, поэтому по мере взросления человечества, мы научимся и летать по воздуху, и плавать под водой. Мы будем видеть в темноте, и слышать друг друга на расстоянии тысячи лиг. Ведь боги не сражаются на мечах, а применяют в своих войнах совсем другие средства, условно назовём их метанием молний. Сами понимаете, что любая междоусобная война в этом случае превратится в катастрофу, поэтому нам нужен закон. Для принятия этого закона вы все здесь и собраны. Всем вам понятно, что пока мы в развитии бесконечно далеки не только от Богов, но и от самых захудалых ангелов, не только технически, но и духовно, поэтому ссоры и войны, между нами, пока просто неизбежны. Однако, в наших силах даже войны ввести в рамки закона, чтобы ими занимались только воины, и от них не страдало мирное население. Нам нужно принять кодекс междоусобных войн, нарушение которого будет считаться бесчестием, и караться вооружёнными силами Принципата. Для этого Принципату понадобится регулярная и боеспособная армия и силы контроля внутреннего правопорядка.

Нам нужно создать и закон мирной жизни, единый для всех. Создать независимые от мнения местных владетелей суды и аппарат принуждения к выполнению их вердиктов. Нам придётся согласиться с ограничением собственных прав. Вспомнить, наконец, что все мы произошли от Адама и Евы. Да, некоторые их потомки были успешнее прочих, сумели возвысить свои Дома и создать благородное сословие, но это не значит, что мы получили право низвести менее успешных до уровня бессловесного скота. Рабство – это позор. Гораздо больший позор для тех, кто рабами владеет, чем для самих рабов. Все люди должны быть свободными. Предвижу ваши вопросы по поводу бандитов и пиратов, воров и мошенников, насильников и скупщиков краденного – таких оставлять на свободе нельзя. Меру их вины будут определять суды, и назначать им заслуженное наказание. Кого-то из них придётся казнить, кого-то определить на принудительные исправительные работы в трудовые армии Принципата. Нет, коллеги, это не то же самое рабство. Наказание за преступление является воздаянием за содеянное, а не повинностью, полученной от рождения даже безгрешными. Почувствуйте разницу.