Безбашенный - Античная наркомафия - 9 [СИ]

Одно хорошо - что и акулы тоже серьёзного волнения не любят. А то повадятся ведь некоторые за судном следовать, да ещё и не мелкие, и хотя на спокойной воде упасть за борт никому реально не грозит, акулий плавник неподалёку один хрен действует людям на нервы. Пару раз даже стреляли по назойливым рыбинам из крепостного ружья - просто чтобы шугануть их и этим народ подбодрить. Скорее всего, и сейчас хоть одна, да следует за судном, но держится на глубине, подальше от болтанки. Основная же их масса у берега наверняка, где есть шансы сцапать зазевавшегося морского котика или пингвина. Вот там и пущай себе кучкуются вместе с волнами-убийцами. Опасные воды...

- Кыш, кур проклятый! - Серёга попытался лёгким аккуратным поджопником убрать с дороги упрямо путающегося под ногами здоровенного дронта, - Млять! Охренел, что ли! - птиц, не оценив по достоинству проявленного к нему гуманизма, развернулся и попытался клюнуть своего благодетеля, что при его росте и размерах самого клюва было бы весьма чревато, - Да иди ты на хрен, сволочь пернатая! - уворачиваясь от клюва, наш геолог оступился и больно приложился пятой точкой, а охреневший птиц и не думал от него отставать, и Сереге пришлось отбрыкиваться ногами - благо, в лузитанских сапогах.

- Ну тебе же русским языком сказано, млять! - Володя с разбегу отвесил дронту смачного пинка, от которого тот хоть и не взлетел, но честно попытался, - Млять! Говнюк хренов! - на носке правого сапога спецназера отчётливо виднелось характерное говнистое пятно зеленовато-белесого цвета, за которое эндемик Маврикия огрёб от него ещё одного пинка, уже с левой ноги, - Млять, да ты в натуре охренел! - так и не просёкший расклада птиц попытался клюнуть и его, что было фатальной ошибкой, решившей его судьбу, - На сей раз ты довыгрёбывался! - приговорил его Володя, выхватив свой меч и примериваясь снести им птичью бестолковку, - Стоп, аттставить! - вместо этого он заехал дронту по ней плашмя, - Макс, давай-ка в два клинка его сделаем!

- Логично, - одобрил я, выхватывая свой, - Мелюзга, уберите пушки! - Мерит с Иркой уже выхватили револьверы, а нам не надо сейчас "один выстрел - один труп", нам сейчас показательный урок требуется.

На двух остриях наших клинков - ага, всаженных ему в обе бочины - пернатый стервец заверещал именно так, как мы и хотели, выразив весь свой предсмертный ужас. А как с ними ещё, когда они на этом острове непуганые и ни выстрелов наших не боятся, ни вообще людей? Остальные и сейчас не кинулись от нас со всех ног в заросли, но хотя бы уж всполошились и отбежали на десяток метров. Для начала - уже неплохо.

- Сам бы эту сволочь собственными руками пристрелил, если бы смысл в этом какой-то был! - проворчал Серёга, потирая ушибленный копчик, - Млять, ещё и в говно до кучи вляпался! Засранцы грёбаные!

- Я же предупреждал, что ахтунг, минен, - напомнил спецназер.

- По нашей жизни хоть куда-нибудь, да вступишь - не в говно, так в партию, - я вытер меч об перья заваленного птица и вернул его в ножны, - Ты уже начал понимать тех голландских мореманов и колонистов?

- Кажется, начинаю, - подтвердил геолог, - Млять, чуть кастратом же не сделал меня, паскуда! - он пнул сапогом тушу дронта.

- Да уж, Юлька с Денатой твой писклявый голос хрен одобрили бы, - хмыкнул Володя, и мы рассмеялись все втроём.

- Папа, а почему стрелять по ним смысла нет? - спросила Ирка отца.

- Отпугнуть их выстрелами не получится - ты же сама вчера видела, что они их не боятся. А для охоты тем более никчему - они и людей не боятся, подпускают даже на удар, - пояснил он ей, - Голландцы в истории нашего мира их вообще дубинками убивали. Я даже не уверен, есть ли у них вообще какой-то сигнал для предупреждения собратьев об опасности. Здесь же нет никаких хищников, которые могли бы на них охотиться, так что и бояться им здесь абсолютно некого.

- Поэтому и нужен, чтобы хоть немного их шугануть, предсмертный крик того из них, кто угодил к нам под раздачу, - добавил я, - На это инстинкт у них должен быть - кого-то поваленным бурей деревом зашибёт, кого-то каменюкой в землетрясение, кого-то штормовой волной в море смоет. Если бы мы пристрелили этого или башку ему срубили так, чтобы он и пикнуть не успел, то остальные и не почесались бы, а так он поверещал на наших мечах и слегка их всполошил. Убегать от людей их этим не приучишь, но хотя бы уж под ногами будут путаться поменьше. Какому хватит на это его тупых птичьих мозгов, тот и сам целее будет, и потомство такое же после себя оставит. Глядишь, и больше у них тогда будет шансов полного истребления избежать...

Полностью-то дронтов на самом деле не сами голландцы в нашем реале охотой на них истребили, а завезённая ими живность, пожиравшая дронтовые яйца и молодняк, в основном свинтусы, хотя добавили в это дело свой посильный вклад и собаки с кошаками, и крысы, и индонезийские макаки-крабоеды, которых считают вторыми после свинтусов по вкладу в истребление дронтового потомства, так что сам хомо сапиенс тянет в списке виновников максимум на почётное третье место. Серёга рассказывал об этом, конечно, и дочурке с зятем, так что они в курсе, но тут ведь надо понимать и контекст. На Маврикии в течение всего семнадцатого века, за который весь маврикийский дронт и помножился на ноль, никогда не жило постоянно больше пятидесяти человек, а вот сколько на нём будет наших колонистов, мы прогнозировать не берёмся, потому как от очень многих факторов это зависит, пока ещё труднопредсказуемых. На современном-то Маврикии живёт поболе миллиона, из которых девять процентов в сельском хозяйстве заняты, так что и античное хозяйство, надо думать, не одну тысячу рыл прокормить на нём в принципе способно. А посему, прежде всего одичания свинтусов допускать на Маврикии не следует, но и людей тоже настроить на сбережение дронта не повредит. А чтобы им это было легче, надо бы и самого дронта хорошим манерам поучить, потому как птиц довольно сволочной и убить его на хрен поводов даёт предостаточно.

- Мою бы сейчас сюда, да на недельку как минимум, и вот тогда послушали бы, как она этого кура проклятого одомашнивать посоветует! - прикололся спецназер.

Наташка евонная нам перед отплытием все ухи этой идеей-фикс прожужжала. В натуре сюда бы её, дабы не разговорами в пользу бедных с безопасной дистанции нас за гуманизм свой агитировала, а личным примером. Сперва-то она предлагала свинтусов для Маврикия запретить и не пущать, но чем тогда колонистам лакомиться, когда приедятся и рыба, и птица? Остров лесистый, травы не так уж и много, так что овец на нём до хрена не разведёшь, а козы у нас запрещены уже традиционно, так что какая тут альтернатива тем хавроньям? Даже не позволяя им одичать, их один хрен будут пасти в лесу, так что возле поселений наших колонистов дронт обречён однозначно. Да и сами колонисты на своих полях и огородах ему уж точно не обрадуются, а вот хватит ли ему его птичьих мозгов не соваться, куда не просят, Наташка и сама уверена не была. Поэтому и настаивает на том, чтобы дронта одомашнить, что не видит она другого надёжного способа уберечь птица от той же судьбы, что постигла его и в том нашем мире. Ага, одомашни тут такого стервеца!