Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга двенадцатая

Ведь кто из нас не хотел ощутить себя всемогущим? Многие готовы всё отдать, чтобы хоть на час стать такими. А мне ничего отдавать не надо, только время. Которого в пятом измерении просто не существует. И я стану светом. Как поёт Солнышко в песне:

«Стань моим до весны рассветом, Свет ты мой в окне».

Вот и буду я светом в окне. Только что-то, пока, не хочется. Пусть лучше не сразу, но я всего достигну сам. На многие вопросы я уже получил ответы. Правда, вопросов, почему-то, стало в несколько раз больше. И ответы на них я попробую искать самостоятельно.

А теперь пора к девчонкам. Они уже проснулись и, наверняка, ещё нежатся в постели. Их муж решает глобальные проблемы мироздания, а они нагло бездельничают. Ведь я сегодня получил ответ на вопрос: было ли такое аномальное явление, как жизнь, которая в дальнейшем еще и обрела разум, преднамеренным планом некой высшей силы или это просто фантастическая череда случайностей? И это был именно план, который, даже я, пока до конца понять не мог.

Как и оказалось, мои подруги ещё валялись на кровати и обсуждали предстоящую свадьбу. А что им ещё обсуждать? Очередной концерт? А зачем тогда муж нужен. Он им песни напишет, доставит на место, наиграет музыку, а они уж, как-нибудь, споют. Город Чикаго же небольшой, всего какие-то два миллиона жителей.

Только вот песни про этот город у меня не было. Я знал их много, но ни одна мне не подходила. Но Чикаго состоял на тридцать процентов из латиноамериканцев, говорящих по-испански. Поэтому я решил записать очень весёлую и очень танцевальную песню, которая в 2002 году, в международной версии, будет называться «The Ketchup Song». В клипе на эту песню три горячие испанские девушки будут отплясывать на пляже и на барной стойке очень зажигательные па. Там особенно красиво смотрятся их необычные движения руками. Я хорошо помнил, что эта песня занимала первую строчку в музыкальных чартах аж тридцати стран мира на протяжении нескольких месяцев.

Девчонки, увидев меня, обрадовались и сразу полезли целоваться.

— Вы даже не завтракали? — спросил я своих красавиц, ласково поглаживая по всем их приятным выпуклостям.

— Мы обсуждали детали предстоящей свадьбы, — сказала Солнышко так, как будто им для этого требовалось приложить просто нечеловеческие усилия.

— Да я уже, почти, всё устроил.

— А гости? — задала вопрос Маша. — Ты вчера пригласил только Тедди и Лиз.

— Леонид Ильич с Викторией Петровной тоже будут. Ну и президент «Лиги планет» с вице-президентом. Их пришлось позвать, они уж очень сильно на это намекали.

— А что, Брежнев знает, что у нас будет не совсем обычная свадьба? —

поинтересовалась Наташа.

— Я его предупредил, что будет сюрприз. Так что всё нормально должно получиться.

— Ты говорил, что губернатор с Праны прилетит и наш брак зарегистрирует? — решила уточнить Ди, как самая большая специалистка по свадьбам, хотя у меня в прошлой жизни их было целых две.

— Он будет с, вылеченной мною, женой и дочкой. Я вам говорил, что её зовут Лилу.

— Рассказывай, что за дочка? — опять спросила Солнышко, очень хитро посмотрев на меня.

— Обычная девушка.

— Всё с тобой ясно, — констатировала Маша. — Опять очередную бабу завёл.

— Почему сразу бабу. Ей, по-нашему, лет семнадцать.

— Ну да, — съязвила Ди. — Трахнул её и не спросил, сколько ей лет.

— Признаю, было. Но всего один раз.

— Девственница? — уточнила Наташа.

— Так уж получилось.

— Понятно, — сказала Ди и улыбнулась. — Значит, уже беременна. Она про нас знает?

— Конечно. У них же это в порядке вещей. У её отца четыре жены, и если бы не война с арахнидами, он бы привёл в дом пятую.

— И ты решил взять с него пример? — спросила Ди и все четыре засмеялись.

Вот ведь я балбес. И ещё ломал голову, как им об этом, потактичнее, сказать. Они же это давно поняли и решили сами всё мне высказать. Выглядело это так, как будто мы обсуждали вопрос о принятии на работу в наш отдел новой сотрудницы. Поэтому я тоже рассмеялся.

— Когда ты нас с ней познакомишь? — спросили сразу три из четырёх.

— Да хоть сегодня, — ответил я. — Только дел у нас много. Я с раннего утра уже выездную сессию Политбюро на нашей лунной базе провёл. Помимо этого, успел кое- чему нужному научиться. И ещё придумал одну весёлую песню на испанском языке. У вас с иностранными языками теперь проблем нет, поэтому вы её быстро выучите. Петь и танцевать будете сразу вместе. А теперь в душ, завтракать и за работу.

Похлопав каждую по аппетитной попе, я пошёл заказывать девчонкам завтрак. Пока подруги плескались в душе, я проанализировал наш разговор и понял, что провидение мне очень сильно помогает. Хотя я теперь знал, что божественный промысел отныне — это я сам. Мне пока сложно было это до конца понять, но основную мысль я уже хорошо усвоил. По-простому она звучала незатейливо и очень знакомо: каждый человек — кузнец своего счастья.

Этот принцип работал в третьем и четвёртом измерении. Но особенно он был ярко выражен в пятом. Хоть я и умел, пока, не очень много, но весь спектр своих новых умений я даже толком не осознал. Ну, кроме производства чернильной ручки, разумеется. И это я собирался использовать по полной. А там и другие стороны моего таланта откроются.

За завтраком мы обсуждали новые моменты предстоящей свадьбы.

— Ты сказал, что чему-то новому успел сегодня научиться? — спросила любопытная Маша, ухитрившись уронить кусок тоста прямо в чашку с кофе.

— Да, — ответил я, помогая этой хулиганке достать упавшее из её чашки. — И это что-то сможет нам очень пригодиться при подготовке к воскресному торжеству.

— Покажи нам, ну пожалуйста, что ты теперь умеешь? — стали канючить мои красавицы, сделав жалостливые личики.

— Хорошо. Ди, у тебя свадебное платье с собой?

— Нет, — ответила та и улыбнулась, догадываясь, что сейчас я с ним сделаю какой-то фокус. — Оно дома. Я мигом туда и обратно.

Ну да. Я же у Ди и Наташи индивидуальные диски для телепортации, настроенные на их ауры, так и не забрал. Ладно, пусть пока таскают, могут ещё не раз им пригодиться.

Ди вернулась с платьем и каким-то конвертом в руке.

— От кого письмо? — спросил я, хотя уже знал, кто его отправитель.

— От Её Величества, тебе, — ответила Ди и отдала мне конверт.

Четыре пары девичьих глаз уставились внимательными взглядами на меня и мне пришлось открыть конверт. Сначала я прочитал письмо, которое было внутри, про себя. К нему был приложен чек из королевского банка Англии на целых три миллиона фунтов стерлингов. Затем я оторвал глаза от чека и сказал:

— Елизавета II лично приносит леди Ди свои извинения из-за несостоявшейся свадьбы и возвращает те деньги, которые были получены её сыном от меня, — сказал я. — И ещё она просит меня вернуть привычный размер тому, кого я наказал. Она даёт гарантии, что он всё понял, осознал и раскаялся.