Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга двенадцатая

— Я с мечтой, о том, чтобы снова видеть, засыпаю каждый вечер и просыпаюсь каждое утро.

— Тогда завтра жди. И сообщи тем пятерым, которые согласились, чтобы вылетали сегодня-завтра в Чикаго и нашли меня в Хилтоне. Перелёт я им оплачу. Если денег нет, то пусть свяжутся с моим секретарём и она им переведёт деньги или купит билет здесь. Только пусть сообщат ей свои данные.

— Я поняла. И спасибо тебе за то, что подарил надежду.

После чего мы прервали связь и я проснулся в субботу точно в шесть утра. Мне казалось, что я вообще не спал. Но, прислушавшись к своему организму, я понял, что полностью выспался. Даже было такое ощущение, что сил очень много прибавилось. Это или из-за того, что я шастал перед сном по астралу, или это после моего недолгого пребывания в антивселенной. Скорее всего, второе. Я отдал часть своей энергии, а получил взамен гораздо больше. Но вот что конкретно, это мне предстояло узнать в ближайшее время. Ванга, к сожалению, в этом вопросе помочь мне ничем не могла.

Только не было ли это некоей завлекаловкой, чтобы я чаще бывал там, в антимире? И такое возможно. Значит, в антимире я, действительно, существовал. Ведь анти-Земля откуда-то взяла этот образ. Получается, там и мои антижёны где-то живут. Вот было бы интересно и с ними встретиться. Они там тоже, наверняка, сейчас спят.

Ладно, пусть мои реальные красавицы здесь пока спят, а я побежал на зарядку и завтракать. Первым делом я телепортируюсь к отцу на Лубянку. А уж потом возьму космический катер и махну на нём в Кубинку, на знакомый танковый полигон, где я и испытания проводил, и самолёт из Парижа с типографией для своего продюсерского центра встречал. А также антарктическую экспедицию на Южный полюс отправлял.

Отцу я предварительно позвонил и предупредил, что я сейчас у него появлюсь. Мало ли кто у него там сейчас сидит в кабинете. Теперь есть сотовый телефон, который позволяет не сваливаться людям, как снег на голову, а быть вежливым и воспитанным… членом Политбюро ЦК КПСС. Прикольно получилось. Ведь невежливых членов Политбюро, априори, в жизни не бывает. Наши портреты висят на Красной площади и их несут в руках многочисленные демонстранты во время торжественных празднеств. Вот и мой уже носят, хотя я сам этого не видел. Мне Ситников об этом рассказывал.

— Ещё раз привет, пап, — сказал я, очутившись у отца в кабинете. — Час назад только проснулся и сразу к тебе.

— Привет, сын, — ответил он и мы пожали друг другу руки. — Ты немного необычно выглядишь. То ли помолодел, то ли повзрослел. Но как-то неуловимо изменился.

— Скорее помолодел. Потому, что вчера был в антивселенной, а там время течёт назад. Вот там, видимо, год и сбросил.

— Ого. Значит, она существует на самом деле. А то наши физики-теоретики до сих пор спорят, есть ли она на самом деле.

— Наши «яйцеголовые» по-прежнему считают, что время может двигаться только вперёд. А я сам видел, как оно движется назад. И помимо этого, на моих космических кораблях стоят фотонные пушки, которые используют при стрельбе антивещество, за миллиграмм которого мне готовы заплатить 25 миллионов долларов. А я его вчера доставил на лунную базу килограмм пятнадцать, если не больше.

— Ничего себе. А я и не знал об этом.

— Брежнев с Устиновым в курсе. Мы испытывали возможности моих ЛА на наших танках. Остался целым и невредимым только тот, который был покрыт орихалком. Ну про этот металл ты в курсе.

— Да, я в курсе. Ты утром обещал назвать фамилии двух кротов.

— Записывай. Захарченко из вашего отдела кадров и Игнатьев из СЭВа.

— Спасибо. Мои ими плотно займутся. Ну что, копьюторщики тебя ждут. Ты теперь личность очень известная и легендарная, так что все рвутся с тобой увидеться.

— Ты им мой «Эльбрус» показывал?

— Они сейчас его в техотделе на третьем этаже изучают под присмотром нашего специалиста. Как сам специалист, так и гости из Зеленограда пребывают в полном восторге от него.

— Ну и отлично. Тогда я пошёл общаться с ними и, заодно, проверю их всех. Запиши ещё мой прямой телефон для экстренной связи. Он теперь всегда со мной. Я не знаю, как его набирать из Москвы, через восьмёрку или как, так как сам себе с городских телефонов не звонил.

И я ему показал свой iPhone. Отец очень удивился миниатюрному виду самого телефона и спросил:

— Инопланетные технологии или из будущего?

— Второе, — ответил я.

Выходя от отца обычным способом через дверь, я этим очень удивил его адьютанта- секретаря, сидящего в приёмной. Он даже вскочил от неожиданности и стал меня приветствовать по-уставному. Да, надо быть внимательнее к таким мелочам. А в голове я прокручивал высказывание отца о том, что я стал в Советском Союзе легендарной личностью. На Пране обо мне ходят легенды, теперь такие же будут передаваться из уст в уста и на родине. Раньше мои необычные возможности были не так заметны и о них знали только два человека в стране. А теперь об этом знают уже многие, в том числе и за рубежом. Вот и адьютанта отца озадачил своим неожиданным появлением. Он теперь всю голову сломает, как я мог туда попасть, минуя его. Надо было через секретный кабинет выходить, но сейчас уже поздно об этом вспоминать.

Когда я вошёл в техотдел, то восемь голов сразу повернулись в мою сторону и на лицах появились улыбки от того, что узнали меня. Специалист КГБ стал навытяжку и доложил:

— Товарищ член Политбюро, вверенные мне специалисты в количестве восьми человек осматривают новую компьютерную технику.

— Вольно, — отдал я команду и стал знакомиться с будущими светилами нашей страны в области компьютерных технологий. Все являлись молодыми инженерами или операторами ЭВМ, поэтому были поражены комплектацией, возможностями и внешним видом «Эльбруса». Его удобство в использовании они поняли сразу. В большинстве институтов стояли огромные вычислительные машины размером с целую комнату и работающие на перфокартах. А здесь уже тебе и флэшки, и DVD, и монитор в придачу жидкокристаллический. Даже операционка была установлена. Так что есть от чего глазам разбежаться.

Я, первым делом, просканировал их подсознание. Все были чисты. Правда только у одного совсем недавно состоялся странный контакт с человеком, который представился корреспондентом «Известий», но Михаил, так звали компьютерщика, особо с ним не откровенничал. Этот непонятный корреспондент интересовался его работой в Зеленоградском НИИ. Михаил отделался общими фразами и продолжать с ним беседу не стал.

Но вот то, что он никому не доложил об этом контакте, который произошёл в кафе, было плохо. Судя судя по его участку памяти, где хранились эти воспоминания, он просто не хотел поднимать шумиху вокруг этого малозначительного, по его мнению, случая. Это могло сказаться на его работе, да и дёргать его потом долго могли бы по этому поводу. Вот он и решил не сообщать о шапочном знакомстве с этим корреспондентом.