Кирико Кири - Тонкие грани (том 6)

— Он жив? — сразу же спросил Скрипка.

— А ты, блять, по мониторам не видишь?! — тут же прорычал Джек. — Или мы, блять, в морге стоим?!

Его вспышка агрессии была не более чем страхом. Как рычат перепуганные животные, в отчаянии забиваясь в угол и кусаясь, так и он сразу же едва ли не бросался от испуга.

— Он в коме? — это уже спросила главная по бабочкам.

— Да. И вряд ли уже выйдет из неё. А если и выйдет, его состояние будет не лучше, чем у овоща с глазами, — вздохнул Джек. — Кажется, Мясник больше не сможет быть боссом.

— Нам надо выбрать нового, верно? — спросил Старпом.

— А ты видишь ещё причины, почему мы здесь собрались? — прищурился Джек.

— Слушай, да успокойся ты… — начала было тот.

— Я тебя сейчас успокою. На твою должность дохуя и больше желающих, а у нас, блять, недосчёт на десять кило. Поэтому прежде, чем что-то ещё скажешь, вспомни о них.

Тот хмуро смолк.

— Короч, — продолжил Джек. — Так как мы проебали его, нам нужно что-то делать, пока картель не пошёл по пизде. У нас ещё и ОБС висит теперь на шее.

— Насколько всё хуёво? — спросил сразу Кривой. — Они уже пробили нас всех?

— Ты на допросе был?

— Был.

— Тогда прикинь, — фыркнул Джек. — Но ОБС — наименьшая из проблем. Если сейчас разойдётся молва, что наш Мясник пошёл на мясо, мы охуеем от желающих занять город или наебать нас. Те же китайцы, полюбас сразу кинуть попытаются. Не говоря уже про картель, из которого все побегут делиться на группы.

Это были не его слова — Томми и Кассандры. Джек смирился с тем, что до подобного он не может сам догадаться. Но это не мешало воспроизводить полученную информацию, когда это требовалось.

— И что ты предлагаешь? — спросил Гвоздь.

— А занимаю его место, так как был в курсе всех дел. Скрипка идёт под правую руку на пару с Кассандрой. И ищем нового на главу боевой группы.

— Почему ты главный? — возмутилась Дорька.

— Ты уже главная по своему району. Ещё мы тебя в должности босса не видели. Будем жопу всем подставлять по привычке.

Мужики рассмеялись, девчонка поджала губы.

— Но почему ты? — спросил Стиляга.

— Ты, блять, вообще новенький, так что умолкни, — тут же наехал на него Джек. — Я был его правой рукой, поэтому встаю на его место.

А ещё потому, что он таким образом хотел защитить Томми с Кассандрой, но это уже другой вопрос, явно не для них.

— Ты конечно извини, Гурман, но как босс… — начал было Кривой, но Джек сразу его перебил.

— В ебало хочешь?

— Гурман, Мясника рядом нет, — напомнил он, выступая вперёд.

— Зато я рядом, — отозвался Джек, твёрдым шагом подойдя к нему вплотную. Практически касаясь его носом. — А теперь скажи-ка, готов за базар ответить?

Кривой был не готов. Не сейчас. Он не был уверен, что в этой стычке его поддержат, а получить по морде при всех он хотел ещё меньше, не говоря о пуле. А Джек мог, и это знали все. Именно поэтому все заведующие помалкивали, не спеша пробовать на себе гнев верного пса. Среди них не было того, кто мог бы объединить всех, как и не было того, кто смог бы выйти против Джека. Пока что.

— Но как бы то ни было, надо выбирать нового главу всем, а не одному, — пожал плечами Скрипка. — Предлагаю голосование.

— Ты чё у нас, демократ?

— Мы просто проведём пересчёт голосов, вот и всё, — с усмешкой ответил он. — Кто со мной согласен, поднимите руку.

Джек хмуро наблюдал, как практически все, кроме Клавдии Ивановны и Сэндмэна, подняли руки вверх.

— Видишь? Просто проголосуем. Причём очень просто. Старыми добрыми бумажками. Стиляга, сходи на пост медсестры, попроси бумагу.

Тот недовольно нахмурился, но уже через минуту вернулся с листом и несколькими ручками. Скрипка, всё так же ухмыляясь, порвал его на клочки и раздал другим.

— Ничего личного, Гурман, но мы все хотим, чтоб картель не провалился. Я, например, тоже очень много знаю о внутренней кухне, — продолжил Скрипка.

— Чёт не видел тебя в списках тех, кому что-либо светит, — ответил Джек.

— Может потому что я не любимчик нашего Мясника, что готов бросаться на каждого по команде «фас», а человек, который думает?

— Это ты на что намекаешь, говнюк? — тут же шагнул к нему Джек.

— На то, что тебя держал Мясник как того, кто будет бездумно исполнять приказы и разбираться с любым несогласным, — Скрипка шагнул ему навстречу. — И толку от тебя может и будет среди боевиков или исполнителей, но уж точно не на месте босса.

— Хочешь типа поспорить?

— Хочу напомнить, что Мясника больше нет и тебя никто сверху уже не прикроет, — голоса Скрипки стал холодным. — Поэтому ты бы не выёбывался и сделал, как будут делать другие — выбирать нового босса.

— Никто ничего выбирать не будет. Все здесь делают, как я скажу, а несогласный может прямо сейчас валить в морг, — Джек стоял к нему уже вплотную. Он боялся так, что был готов выскочить из палаты и бежать как можно дальше, но вместо этого сжал челюсти покрепче, как и кулаки. — Так что пиздуй на своё место.

— А ты заставь, подсвинок, — невозмутимо ответил Скрипка.

Джек не был оратором. Он не был тем, у кого хорошо подвешен язык. За всю свою работу в картеле он научился только наезжать на других, сначала пользуясь своей властью, а потом и репутацией. Потому в глазах многих выглядел совершенно тупым жестоким отморозком с района, которого давно надо поставить на место.

И теперь, когда поддержки не оказалось, Джек практически физически чувствовал, как теряет контроль над ситуацией. Это чувствовали и другие, наблюдая за ходом событий. И многие выбрали бы Скрипку, так как Джека просто боялись. Боялись и ненавидели, так как именно он приходил разбираться с проблемами, зачастую необоснованно вот так агрессивно набрасываясь. А теперь боялись, что приди он к власти, и станет ещё хуже. Если Мясник карал за дело, то этот будет просто карать. К тому же, все считали его непроходимым тупым мудаком, который приведёт картель к развалу.

Из двух зол все выбрали бы куда более адекватного Скрипку.

И тут Джек действительно испугался.

Испугался так, что не придумал ничего лучше, чем дать Скрипке быка.

До только и Скрипка не вчера родился, поэтому Джек со всей дури ударился головой о барьер. Отшатнулся, схватившись за лоб.

— И этот долбоёб будет главой картеля? — обернулся к остальным Скрипка. — Плевать на Мясника, этот мудила вообще ни на что не годен. Только дешёвые понты без какой-либо силы.

— Возможно, в чём-то ты и прав, но насчёт силы за базар ответишь? — прохрипел Джек.

— Да хоть прямо сейчас, давай, Джек, пробуй, — оскалился Скрипка. — Давай, пробей мне.

Джека просить два раза не пришлось. Видя, как инициатива ускользает из его рук, он схватился за свой последний козырь.

«Бьют в лоб или сильные люди, или дураки», — сказала ему однажды одна женщина, Фиеста, кажись, звали. Она была вечно хмурой и недовольной, но учила как бог, Джек здесь против неё и слова не сказал бы.