Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга тринадцатая

отдельно взятой страной. А над всей планетой Земля в целом. И мы, первые двадцать офицеров первого выпуска, примем неравный бой, как наши деды в 41-м. Пафосно, конечно, звучит для людей XXI века. Но вот для этих юношей и девушек — отнюдь. У них это в крови.

Я их всех поздравил и вручил погоны лейтенантов, которые им пока не разрешил прикреплять на плечи, так как к скафандру их не приделаешь. Они их держали в руках и очень внимательно рассматривали. А затем подошли оставшиеся курсанты, встали в строй и я им тоже раздал погоны.

— А теперь я хочу озвучить фамилии лучших из лучших, которые показали наивысшие результаты на голографических симуляторах, — сказал я торжественно, обращаясь уже ко всем двадцати. — Лучше всех прошла тесты и набрала сто баллов лейтенант Журавлёва. Выйти из строя, лейтенант.

Ксюха вышла и строевым шагом подошла ко мне.

— За успехи, проявленные в учебе и освоении практических навыков, — объявил я, — лейтенант Журавлёва назначается командиром линкора «Москва» с присвоением ей внеочередного звания старший лейтенант. Вот вам две дополнительные звёздочки, прикрепите сами.

— Служу Советскому Союзу, — прозвучал ответ из уст, слегка обалдевшей от всадившихся на неё новостей, Ксюхи.

— Присягу примем после. Её текст ещё надо написать. Встать в строй. А теперь следующий курсант, который показал второй результат. Это лейтенант Ярцева. Выйти из строя.

Процедура повторилась и я назначил старшего лейтенанта Ярцеву на должность командира второго линкора, который я назвал «ЕМ1». Был у нас уговор с Генеральным директором этой корпорации. Правда на бумаге ещё не оформленный, но я думаю, что начальнику Стива доверять на слово можно и что пару миллионов фунтов стерлингов я за это, в любом случае, получу.

Ну вот, лейтенант Гамов не стал командиром линкора, показав средний результат. С Ксюхой я, конечно, немного смухлевал, но Ярцевой я способности её мозга дополнительно не увеличивал. Сама смогла всего добиться. И я знал, что это она сделала на одном упорстве и силе воли. Решила всем доказать, что тот выстрел из бластера был не её виной, а чисто технической ошибкой. Вот и доказала. Поставила перед собой сверхзадачу и проявились её сверхвозможности. А вот у лейтенанта Гамова нет. Поэтому командовать отделением теперь будет старший лейтенант Журавлёва.

— Товарищи офицеры! Как вы все теперь знаете, — продолжил я свою речь, — на линкорах подобного типа положено служить по штату двадцати офицерам. Но у нас внештатная ситуация и мне, в предстоящем бою, нужно именно два линкора. На каждом из них получится только по десять лейтенантов. Это минимум, но его должно хватить. Пекин каждого линкора вам поможет.

— Разрешите обратиться, товарищ Андрей? — выступила Ксюха.

— Обращайтесь, старший лейтенант, — разрешил я.

— Как мы будем действовать в бою?

— У нас всего двенадцать кораблей. Десять веду я и два ведёте вы. Поэтому открытый бой мы принимать не можем. Кораблей противника — триста восемьдесят. Ваши действия, старший лейтенант Журавлёва?

— Неожиданное нападение и отход.

— Тактика правильная. Помимо этого нашей задачей будет устроить противнику ловушку, то есть вывести их на «Звезду смерти». Она уже прекрасно зарекомендовала себя в прошлом сражении с арахнидами. У нас есть ещё один козырь — невидимость. У вас стоит специальный прибор, я его называю «скрытом», который нам позволит нанести неожиданный удар по врагу. Но конечный результат будет зависеть от стрелков. А теперь мы отправляемся на линкоры. На ле-во! Занять места на антигравах.

И мы отправились в дальний ангар, где стояли два линкора с уже нанесёнными названиями на всех бортах. Смотрелось, конечно, знатно. Особенно надпись «Москва». Ну и логотип спонсора нашей президентской избирательной кампании тоже выглядел солидно. Пока летели к ангару, офицеры задавали кучу вопросов: и по линкорам, и по скрыту, ну и про незнакомое название спросили.

— EMI — это корпорация, которая выделила деньги на избрание президентом Америки Генерального секретаря компартии Гэса Холла, — ответил я, не вдаваясь в подробности.

Все восприняли это положительно. Те, кто помогает коммунистам победить — наши друзья. Так их учили и это было правильно. Поэтому экипаж линкора «ЕМ1» отныне считал для себя честью служить именно на этом корабле.

Два линкора стояли близко друг от друга и между ними двумя крохотными точками смотрелись Стив и оператор, который уже начал снимать на камеру торжественное прибытие двух экипажей этих огромных космических красавцев.

В качестве напутствия я сказал всем:

— Постарайтесь все вражеские корабли не уничтожать. Нашей стране нужны новые линкоры, а постройка одного такого обходится в сто миллиардов долларов.

Все сначала заулыбались, думая, что это шутка. Но потом, когда услышали астрономическую сумму, то глубоко прониклись поставленной перед ними задачей. А вот тут неожиданно, но предсказуемо, появился антиграв с пятью моими жёнами. Их теперь можно смело называть жёнами, так как по чикагскому времени наступило воскресенье, день нашей свадьбы. Мне об их движении в мою сторону немедленно доложила Крис. Было сразу понятно, что подруги не выдержат и отправятся к нам. Тем более Стив с оператором сказали им, куда они собираются.

Девчонки близко к нам не подлетели, понимая всю ответственность и торжественность момента. Но все лейтенанты сразу узнали двух солисток всемирно известной группы «Демо». Мои девчонки помахали двум экипажам руками и те, довольные встречей, тоже помахали им в ответ. Получилось всё, как на Земле. Только «Прощания славянки» не

хватало.

— Вы чего сюда припёрлись? — спросил я своих неугомонных подруг, когда экипажи поднялись на борт двух кораблей и я, захватив Стива и оператора, подлетел к ним. — Я где вам сказал находиться?

— Нам там скучно, — заявила Ди. — И хотелось посмотреть воочию, а не в виде голограммы на тех, кто идёт с тобою в бой.

— Ты же тоже сейчас на свой корабль отправишься, — сказала Солнышко и в её глазах я увидел слёзы, — а мы тебе не пожелали удачи.

Первая всхлипнула Маша, а за ней все остальные. Да, редко они у меня плачут. Но сейчас выдался именно такой случай. И к тому же они беременные.

— Отставить слёзы, — по-военному, но с улыбкой на лице, скомандовал я. — Всё будет хорошо.

Они полезли целоваться и мне пришлось их тоже всех целовать. Я, специально, хотел избежать этой процедуры прощания. Знал, что женщины в период беременности становятся очень чувствительными и слишком эмоциональными. Да к тому же у них шило в их красивых задницах не даёт им на одном месте сидеть.

Я погладил их всех по головам и успокоил, послал волну умиротворения и уверенности. Сейчас вернутся в центр управления, поболтают немного и заснут. А когда проснутся, мы уже со всеми проблемами разберёмся.