Николай Живцов - Следак [litres]

– Понятно. Едем смотреть вторую? – предложил я.

– Мне импонирует ваша лаконичность, – рассмеялся Эдмунд отрывистым смехом.

Второй дом оказался хрущевкой. Квартира здесь находилась на третьем этаже и тоже была двухкомнатной. Крохотная кухня, опять же с газовой плитой, меньшего размера санузел и комнаты, причем они были смежными. Обстановка оказалась более чем скромной. Мебель была хоть и целая, но явно не новая.

– Двадцать пять рублей, – упреждая мой вопрос, произнес маклер.

– Понятно. Эта, – решил я.

– Хороший выбор, – похвалил меня Эдмунд. – Я бы тоже ее выбрал. Не так привлекает внимание. – Он загадочно улыбнулся.

– А я могу здесь мебель сменить? – спросил я то, что меня сейчас волновало, проигнорировав его намеки. Все-таки кое-что от привередливости со мной осталось.

– Можете, но на равнозначную или более дорогую, – не стал вредничать маклер, сразу же дав добро на смену обстановки. – Но эту не выбрасывайте. Мне позвоните, я приеду и заберу. – Он протянул мне блокнотный лист с номером телефона.

– Договорились. – Я тоже не из вредных.

– Если хотите, можете и новые обои поклеить, – предложил мне Эдмунд.

– Старые тоже вам вернуть? – уточнил я.

Эдмунд вновь рассмеялся своим отрывистым смехом.

– Ключи сразу заберете? – спросил он, делая намек на оплату.

– Да, сразу. Сколько с меня?

– С вами приятно было иметь дело, – приподняв шляпу, сообщил мне Эдмунд, после того как мы рассчитались. – Звоните, если что.

– Обязательно, – заверил его я, и мы распрощались.

Начальник следственного отдела возвращался с совещания в свой кабинет. Он был хмур, не реагировал на приветствия встреченных в коридоре коллег и то и дело ускорял шаг, чтобы быстрее оказаться в конечной точке маршрута. Головачев жутко хотел курить. Почти час начальник ОВД полковник Мохов, не выбирая выражений, требовал от него и начальника уголовного розыска майора Лусенко усилить работу по раскрытию преступлений.

Лусенко, как всегда, крутился как уж на сковородке и жестикулировал руками, как мельница крыльями, выгораживая своих оперов, то есть уже инспекторов, но так называть своих подчиненных Лусенко категорически отказывался.

– Почему нет взаимодействия со следственным отделом?! – напирал на него Мохов, игнорируя его изворотливость и желание свалить все на кого угодно, лишь бы отвести от себя начальственный гнев.

– Да с кем там взаимодействовать-то?! С этим Кривощековым, что ли? – не менее эмоционально отвечал Лусенко. Он вместе со стулом развернулся к Головачеву и, ухмыляясь тому в лицо, заявил: – Так вы, Илья Юрьевич, расписание повесьте, в какие часы он у вас бывает трезв. А то мои опера как ни зайдут, он все на раскладушке дрыхнет. – Руки Лусенко при этом изобразили несколько незамысловатых фигур, а в конце монолога начальник УГРО всхрапнул.

– На неочевидных у нас не только Кривощеков. Еще два следователя есть, а их поручения вы не выполняете! – взорвался Головачев. Крыть карту Кривощекова было нечем, оставалось только кивать в ответ на критику подобных кадров в УГРО. – И поручения других следователей, что на раскрытых сидят, ваши сотрудники тоже не спешат выполнять. Одни лишь отписки строчить умеют!

– Илья Юрьевич, – притормозил Головачева Мохов, пару раз хлопнув ладонью по столешнице, – мы сейчас нераскрытые преступления обсуждаем.

– Вот именно, – поддержал начальство Лусенко и не упустил случая поглумиться: – Без нас у вас бы вообще раскрытых дел не было! С такими-то кадрами. – И он вновь всхрапнул.

– В общем, так, товарищи! – Мохов повысил голос, заглушая разошедшегося начальника УГРО. – Не знаю, как вы это сделаете – и сразу предупреждаю, отговорки я слышать не желаю! – но чтобы к концу года показатели раскрываемости взлетели вверх! Я больше не собираюсь краснеть в управлении! За прошлый год у нас самые низкие показатели в городе! За первое полугодие этого, скорее всего, будет так же!

Головачев с Лусенко уставились в стол, наливаясь кровью, так как далее пошла ненормативная лексика и сравнения с представителями животного мира.

– Илья Юрьевич, – выпустив пар, уже более спокойным голосом обратился к подчиненному Мохов, – Шафиров вам нового сотрудника отправляет, выпускника нашего университета. Документы по нему уже в работе, я дал команду ускорить все проверки.

– Одного? – уточнил Головачев.

– Одного, – подтвердил Мохов, разведя руками. – В управлении вчера у Шафирова сидели. Так сильно ругается наш непотопляемый. – Вспомнив совещание у начальника отдела кадров, Мохов поморщился. – Просил семерых, а получил лишь четверых. Так мне, Илья Юрьевич, с боем пришлось у коллег вырывать для вас сотрудника. Цените.

– Спасибо, Андрей Игнатьевич.

– Ладно, товарищи. Можете быть свободны. И повышайте раскрываемость, повышайте.

– Илья Юрьевич, ты чего, обиделся, что ли? – оживился Лусенко, когда они вышли из кабинета начальника милиции. – Да ты чего? Отбрехались – и пошли дальше работать. На жизнь надо смотреть проще. – Он заржал, игнорируя хмурый вид коллеги, и повернул в сторону кабинетов УГРО.

Наконец последний поворот, и Головачев на месте. Не обращая внимания на секретаря, что вскочила с места при его приближении с кипой бумаг на подпись, подполковник зашел в свой кабинет и грохнул дверью. Секретарь поняла, что начальство не в духе и не стоит беспокоить его минуты три, в крайнем случае пять. Так-то Капитолина Ивановна числилась в учетной группе и даже имела звание, но все и всегда ее величали секретарем, а она не обижалась.

Усевшись в удобное кресло, Головачев прикурил сигарету, подвинул к себе пепельницу и прикрыл глаза, сбрасывая напряжение.

Через пару минут он услышал, как скрипнула отворяющаяся дверь, затем совсем рядом зашелестели бумаги, которые Капитолина положила на его стол.

– Замов пускать? – тихо спросила она.

Он лишь кивнул.

В кабинет шумно зашли его заместители, переругиваясь на ходу. Головачев открыл глаза и прикурил новую сигарету.

Руслан Тахирович Курбанов, его первый заместитель, курировал работу следователей, расследующих очевидные преступления, коренастый смуглый мужчина, приближающийся к сорокалетнему юбилею. Он, как всегда, обогнал Левашова и занял место по правую руку от начальства.

Дмитрий Олегович Левашов, второй зам, курировал работу следователей, расследующих неочевидные преступления. Такой же коренастый, но на контрасте светлокожий и светловолосый, в этом году получил звание майора, чем подстегнул Курбанова искать пути получения подполковника досрочно. Соревновательный дух в первом заме был силен как ни в ком другом.

Левашов обошел стол, приставленный к начальственному, и уселся напротив Курбанова.