Макс Вальтер - Смерть может танцевать

Ребята сказали, что такое происходит только в летние и зимние четверти, затем такое будет случаться реже. Но я каждый раз удивлялся тому, как это происходит. В такую погоду даже вор из дома носу не высунет, не то, что собака.

Время шло, тело наливалось силой и становилось всё твёрже. Скорость движений возросла почти в два раза от того, что было спустя первые тридцать дней тренировок. Точность так же увеличилась, как и гибкость, которой особо тоже некуда было деваться.

Постоянные упражнения позволяли сидеть на любом из шпагатов, а руки свободно сцеплялись за спиной, притом удерживая друг друга за предплечье. Молодой организм очень эластичный и порвать связки в таком возрасте тяжело. Не зря гимнасты начинают заниматься с раннего детства.

Коса тоже стала более или менее послушной, хотя я понимал, что это не предел и заниматься мне с ней ещё очень и очень долго.

Турнир проводился раз в четыре лета и для участия в нём отбирались самые опытные гладиаторы от всех известных домов. В это лето выступал даже чемпион с прошлого турнира, и он всерьёз двигался по отборочной сетке. Считать, что все мои противники будут слабаками, это проиграть заранее.

Здесь были лучшие, и опыта арены у многих имелось больше чем у меня. Примерно такой мне и достался.

Его звали Кнехт и он очень сильно походил на свою кличку. Низенький, почти квадратный, с толстым животом. При всей своей неказистости он обладал большой силой, оставаясь при этом шустрым и вёртким. На арену выходит с двумя топорами, которыми владеет довольно уверенно.

Без щита выходить против такого бойца очень непросто. Однако в моей ситуации об этом и речи идти не может, коса просто не позволит занять вторую руку. Буду полагаться на собственный опыт, менять оружие мне теперь нельзя. Просто потому, что оно является моей визитной карточкой.

На арену отправились вместе с Дарием, и на этот раз, маска была на моём лице сразу, как только мы отъехали от дома. Я всё же доработал её и теперь она была похожа на хоккейную, только из металла и чёрная, как ночь.

К моему удивлению, броню также подправили и переклепали повреждённые пластины. Так что выглядел я снова безупречно.

Горожане узнали меня, несмотря на то, что на арене я не появлялся уже четверть. Они выкрикивали моё имя, когда повозка проплывала перед их лицами. Должен признать, что это приятно.

В моей прошлой жизни убивать приходилось тайно, мою личность никто не должен был знать. Здесь я сделал точно так же, вот только обернул это в яркий образ.

Свет ударил по глазам, когда я вышел из ворот ведущих на песок. Зрители кричали, оставаясь невидимыми, а сердце снова начало свой разбег, вот только на этот раз адреналин был дозирован. Руки не трясло, как в первый раз, колени уверенно держали тело.

Коса со свистом рассекая воздух, сделала несколько оборотов в моих руках и вонзилась древком в песок. Я поднял руки и быстрым шагом прошёл круг арены, давая публике получше себя рассмотреть. Где-то попрыгал, где-то сделал несколько взмахов ногами и судя по нарастающему шуму, им это понравилось.

Вскоре ведущий представил Кнехта. Да, возможно боец он очень хороший, но сразу стало понятно, кого зритель любит больше.

Кто бы что не говорил, но эта деталь оказалась немаловажной, поддержка зрителей заряжает, словно они делятся своей энергией. По крайней мере, я физически ощутил прилив силы.

Низкий звук, который отдаётся вибрацией в животе, дал сигнал к началу схватки. Кнехт пошёл по кругу, а смерть пустилась в свой неумолимый танец между нами. Но вот вопрос: кто же будет сегодня её партнёром, мы пока не выяснили.

С резким выдохом противник махнул топором, целясь наискосок сверху вниз, я отвёл этот удар в сторону верхней частью древка, той, на которой имелось копьё. Соперник на этом не остановился и второй его топор уже летел мне в живот, пришлось заканчивать свой блокирующий восьмёркой и древком уводить удар в сторону. Продолжаю движение колющим выпадом и на щеке едва успевшего увернуться Кнехта, остаётся кровавый росчерк.

Разрываем дистанцию, он вытирает щёку о предплечье, а зритель уже выражает свой восторг.

Коса слегка за спину и очередной ход по кругу, Кнехт смотрит в чёрный провал маски и поочерёдно вращает топоры в руках.

Делаю шаг вперёд и тут же провожу удар по ногам, который знает каждый косарь, противник правым топором сбивает мой выпад и дёргает косу на себя, а левый уже летит мне в голову. Я подаюсь навстречу, ныряю под руку и выпускаю из рук своё оружие. Кувырок и вот я уже за спиной соперника.

Инерция от удара топором по воздуху, потянула Кнехта вперёд, я лишь слегка подправил его траекторию, добавив хороший пинок в спину. Тот кубарем полетел в песок, но пока я поднимал свою косу он смог оказаться на ногах, успев сгруппироваться при падении.

Тут же делаю прямой выпад стороной с копьём, его отражает топор, помогая мне раскрутить древко. Острое, загнутое жало косы, своим кончиком рассекает предплечье противника.

Снова разрыв дистанции, зрители ревут и требуют смерти, но я не согласен, пусть костлявая ещё немного повальсирует в одиночестве.

Кнехт метает топор мне в лицо, сам при этом срывается с места. Пока я буду отбивать тот, что летит в меня, он уже окажется рядом. Что собственно соперник и продемонстрировал в ту же секунду. Его второе оружие стремительно приближается к ногам, а я выпрыгиваю, опираясь на древко косы, и встречаю его обеими ступнями в грудь. Оттолкнувшись, провожу кувырок назад, через голову и приземлившись, вытягиваю своё оружие из песка.

Блеск стали наконечника пролетел снизу вверх, а на песок упало ухо противника. Кажется, где-то среди зрителей вспыхнула потасовка. Эмоции, словно раскаты грома вырываются из тысячи глоток. Кнехт уже залил своей кровью всю броню, но сдаваться не собирается. Да и смысла в этой сдаче нет никакого, публика безжалостнаи Император, скорее всего, подчинится её воле.

Хриплое дыхание вырывается изо рта соперника, его слышно даже сквозь рёв толпы. Энергия покидает Кнехта вместе с кровью, но запал всё ещё есть.

Очередной рывок, росчерк топора пролетает прямо перед моим лицом. Я дважды увожу корпус с траектории рубящих ударов, делаю подшаг и раскручиваю своё тело вокруг гладиатора. Удар пяткой в затылок и Кнехт, после очередного провала, делает шаг вперёд, а его горло чётко входит в изгиб косы, которая лежит на моём плече. Я заканчиваю поворот корпуса, и острое жало вскрывает глотку бойца.

Всё, бой окончен. Противник всё ещё стоит на коленях и пытается удержать руками кровь, которая хлещет на песок мощными толчками.

Негоже мучить хорошего воина. Коса вновь рассекает со свистом воздух, и голова отделяется от тела.