Комбат Найтов - Чекист: В небе только девушки! И… я. Мы взлетали, как утки… Чекист [сборник litres]

– Спасибо!

Он, гад, меня еще и сдает! Стучу пальцем по кнопке рации: «Молчи, самка собаки!» Медленно выкручивается, увалень! Проходит почти пять минут, еще раз ОАБ. Так, «месс» на месте, похоже, не взлетел, рядом что-то горит. Прожектор работает один, захожу на него, пуск. И тут же слышу:

– Сброс! – это Михалыч.

Два взрыва, похоже, двойных. Эх, подсветить бы! Блин! Фотаб! Промаргиваюсь с отворотом. Предупреждать надо! Но «СБ» на боевом, еще раз вспыхнул ОАБ, и через минуту Паша сказал:

– Сброс.

Тоже два взрыва. Пять минут маневрируем, у немцев все погасло. Но загорелись огни на аэродроме. Ни хрена не вижу, но бью в район их старта. Опять фотаб, и опять без предупреждения, сволочь.

– Оба в воде, я – домой.

– Свечку сбрось!

– Бросаю.

Взрывы на аэродроме впустую, огни погасли, кто-то взлетел. Но мы отходим. Работать без осветителя невозможно, а этот – слишком медленный. Снизились и идем домой. «Редут» поймал немца, он сзади и много выше. Пусть полетает. Доклад в Москву через штаб группы: мосты через Неман у Алитуса уничтожены.

Пуповинку мы у Гота оторвали. Утром зачистим! Могут сразу начать наводить понтоны. Они ребята упертые. У меня открыт один бомболюк. Курс держать неудобно. Но это мелочь. На земле разбремся.

– Ксюшенька, ты как?

– Люблю тебя, чисто!

Да, с любовью у нас при такой работе напряженно. Только по СПУ. А самолет решил в прятки поиграть: при посадке бомболюк закрылся.

На земле немного грустные новости: приказ удалось передать только в два штаба – 17-го мехкорпуса и 3-й армии. Штабов 6-го корпуса и 10-й армии на найдено. Армейский приказ передан 6-му кавалерийскому корпусу, а штаб 3-й армии обещал найти свой 6-й мехкорпус. За ночь выполнили тридцать один самолетовылет с топливом для Т-34 и КВ. Бензин для старых танков прибыл только к утру, когда возить было уже слишком опасно, транспортников было слишком мало, да и раскрывать операцию мы не рвались. Из-под Ленинграда в наш адрес вышли еще машины 5-го воздушно-десантного корпуса. В котле техника стоит без топлива, армейских запасов на сутки не хватило, а склады в Белостоке и Бресте сожгли.

Ночью вернулся из частей Жуков – охрипший, серый от усталости и впечатлений. И это здесь, где относительно хорошо и оборона держится. Ввалился в штабную землянку, адъютант быстренько налил ему почти стакан коньяку, тот мотнул головой, появился второй стакан, и налили мне. Капитан извлекал из мешка закуску, сдвинув карты, нарезал все прямо на столе.

– Давай!

– Не могу, мне на вылеты.

– Пригуби – за мосты и за удачу. Она нам потребуется.

Затем начал диктовать начштаба группировки диспозицию и рубежи частей прямо по памяти. Минут через сорок закончили, зашифровали и отправили в Москву. После этого сел закусывать и еще «злоупотребил».

– Ох, все на ниточке держится, но твои вовремя и качественно сработали на левом фланге, щаз бы такое началось! Противотанковая оборона здесь отсутствует. Чем люди занимались всю весну? Сколько бумаг сюда отправляли! Что будешь делать?

– Сейчас готовим вылет всем составом с рассветом на Алитус. Наверняка там скопление будет, отработаем по нему.

– Что с коридором на Сейни?

– Войск полно, они еще не тронулись, как следует, Августов держится. Им не на Сейни отходить надо, а на Гродно.

– У нас приказ!

– Приказ приказом, а передать этот приказ 10-й армии не удалось. Средств для форсирования многочисленных каналов у 3-й армии нет. Так что на Липск и на Гродно, а мы, не пересекая Неман, ударим на Гродно с севера и отрежем передовые части Гота, ушедшие к Минску. В Гродно целы мосты, и техника сможет уйти через Неман, если немцы не подорвут. Вот этот лесок набит войсками так, что плюнуть некуда. Атаковать Сувалки – нет переправочных средств. А тут – чистое поле, где моим штурмовикам удобно работать по артиллерийским позициям.

Жуков молотил пальцами по столу, нарушать приказ Ставки ему не хотелось, но он понимал, что в моих словах доля правды есть.

– Утро вечера мудренее, – резюмировал он и ушел на ВЧ, которое по-прежнему находилось в здании штаба полка.

К утру он передвинул 3-й и 12-й мехкорпуса в леса и рощи между Ковно и Вильно. Забрав из 8-й армии 12-й мехкорпус, он фактически оголял правый фланг, но других войск не было, они все находились в кольце. Снабжение немецких войск не прервано, хотя цепочка чуть удлинилась. Теперь оно шло через Гродно. Либава еще держалась. Зубки у Гота мы выдернули, и он был вынужден маневрировать, чтобы поддерживать наступление и там, и там.

Утром мы пошли на вылет, а вместо нас начали приземляться два обещанных Сталиным полка истребителей. Один из Ленинграда на «МиГ-3», второй из-под Смоленска на «Як-1». Теперь у нас четыре полка истребителей и почти шестьдесят восемь «чаек», на которые пересадили безлошадных, собранных со всей армии. Слетанность, конечно, нулевая, приходится много орать в воздухе в момент сбора группы. Наконец, уходим к Алитусу.

Сто двадцать шестая стрелковая дивизия героически удерживает Пренай, ведя бой в полуокружении. Они сами успели взорвать мост еще 22 июня. Триста шестьдесят шестой, 550-й и 595-й полки неполного состава держат правый берег, не давая немцам переправиться через Неман в этом районе. Там по левому берегу отработал 46-й бомбардировочный полк. А мы пошли дальше, наша цель – станция Алитус и огромный склад леса, из которого немцы городят новый мост через Неман, ну, и сам мост, по которому начали работать «чайки» бомбами с пикирования. Мы же утюжим набитые техникой улицы и дороги, склад горит, на него сброшено большое количество «КС». Немцев в городе очень много, не меньше двух-трех дивизий. Все улицы буквально забиты автотехникой. В воздухе тоже изменения, кроме зеленого «туза червей», которых мы щипали до этого, появились «мессера» с черным тузом пик. Но тактика не изменилась. В драку особо не лезут, стараются бить на отходах зазевавшихся и отставших. Сегодня у нас довольно большие потери в «чайках», более десятка «чаек» оторвались от группы, на выходе из атаки на переправу. Их ведущий почему-то не слышал моих команд и никак не отреагировал на предупреждение об атаке «мессов» сверху. Похоже, что отказала или он выключил радиосвязь.

Возвращаемся с пустым боекомплектом – и ШКАСы, и пушки пусты. У Ксюши осталось только штук пятьдесят патронов на всякий пожарный, тоже работала по земле на выходах. Настороженно осматривает небо, так как самолетов много и можно пропустить внезапную атаку. Все, распускаю группу, заходим на посадку. В воздух поднялась шестерка «Яков» нас пасти. Летают по старинке, тройками. Но РЛС работает, так что это просто перестраховка – вдруг чужой затесался. Я их отправил на посадку и провел занятие по тактике с новыми полками. Полки радиофицированы, но жалуются на плохую работу радиостанций. Приказываю поставить мощные конденсаторы на цепь питания и заземлить их. По возможности экранировать высоковольтные провода двигателей. Начали подбирать им площадки для рассредоточения, иначе нас немцы достанут. К двенадцати приземлились новенькие «Илы» с испытателями первого завода, и их командир с ходу заявил, что они только перегоняют машины, что им требуется самолет в Москву.