Алёна Ершова - Реальность Тардис

– Каком статусе? – Вот как раз тот пример, когда женщину не понятно от слова совсем. У нее кто то есть? Она, мня стесняется? Что за статус такой?

Алиса выдохнула, и задумалась, смотря куда-то в даль. Надеюсь, формулирует понятный ответ.

– Пусть тебе это покажется глупостью, но я не хочу, что б ты меня вспоминал в школьной форме, и на последнем звонке. Ты и так относишься ко мне скорее, как к своей младшей сестре, чем как к девушке. Меня это в некотором роде выбивает из колеи. – она поджала губы, давая понять, что ни чего больше не скажет, а я начал слегка закипать.

– Знаешь, я сестру свою в губы не целую. И как ты себе представляешь, я должен себя вести: « Графиня, ваш Буцефал притомился, а кстати, не хотите ли вы со мной переспать?» Культурно, образно, по-светски…» [12] А. и Б. Стругацкие «Град обреченный». . Алиса! Тебе еще даже семнадцати нет!

Девушка остановилась, словно споткнувшись, глаза ее опасно блеснули гневом:

– Я вроде бы не напрашиваюсь на интим, чтобы со мной подобным образом разговаривать, – Отчеканила она. По нервам полоснуло чувство вины. Вот какого черта я свои желания на нее проецирую?

– Прости пожалуйста. Это было грубо. Я не хотел тебя обидеть.

– Я все понимаю. Не тупая. Тем не менее моя просьба в силе.

– Замечательно, – я сильно старался, чтобы голос прозвучал ровно, без недовольства и уязвления, – Не хочешь, что б я был рядом, ну и пусть.

– Я хочу, что бы ты был рядом, – как-то сумрачно прозвучало в ответ. – Ты приедешь на турнир?

Но злость, обида и огорчение уже захлестнули меня с головой. Не понимаю, я запасной вариант? Что за глупые отговорки? Что за постоянное игнорирование? На свидания в лучшем случае пару раз в неделю. Чаще нельзя, так как у нас тренировки, танцы, учеба, творчество и еще черт знает что! Вокруг нее всегда вьются разного пошиба и возраста мужики, мне же просто позволяет быть рядом. Надоело.

– Я не хочу, что б ты ехала на турнир.

– Печально, – отозвалась она ровно. – Потому что я поеду туда в любом случае.

– Тебе настолько плевать на мое мнение? – было горько.

– Нет. Очень жаль, если ты не видишь этого. – То, что она настолько спокойно говорила, не отстаивая свое мнение, не обижалась, не пыталась меня переубедить, а просто доводила до сведения, убеждало меня все сильнее и сильнее, что ей на наши отношения глубоко плевать. Обидно, но я переживу, лучше узнать вот так сразу, вывести на чистую воду, чем потом поймать в своей постели с любителем утешить. Проходили, обойдемся впредь.

– Саш, я занималась всем этим до встречи с тобой, ты знал о моих хобби с самого начала. Я предлагала, ехать со мной. Ты отказался. Я не буду менять свой уклад, потакая твоим желаниям. Потому что это важная часть меня, моего внутреннего мира. Ты можешь принять это… или нет.

Я мочал, отвечать не хотелось. Разговаривать больше было не о чем.

– Саша, подумай пожалуйста над тем, что я сказала. А я пойду домой. Думаю, прогулка сегодня уже не получится, – развернулась, и пошла в другую сторону.

– Алиса.

– Да? – Девушка обернулась. Даже глаза не покраснели. – Если ты уедешь на турнир, мы расстанемся.

– Я услышала тебя, до свидания.

Домой приехал словно в тумане. Весь самоконтроль потратил на то, что б донести кружку из комнаты на кухню, а не запустить ею в стену. Меня бросили! Променяли на съезд клоунов с мечами! Что бы не думать, не анализировать завалился на кровать. Треклятая усталость от работы и нервное потрясение сегодняшнего дня сделали свое дело. Остаток дня и ночь я проспал. Утром первым делом полез в телефон. Смсок от Алисы не было, пропущенных то же. Пошел на кухню варить кофе. Добавил в него сахар и дольку лимона. Вчерашний день осел мутным осадком. И я уже не мог понять, от чего так взъелся. То ли, потому что дело уголовное, над которым работал семь месяцев никак не получалось сформировать и закинуть в суд, то ли, потому что Катерина вновь активировалась и усиленно напитывает, с просьбами встретится и пообщаться, то ли потому, что Алису какой-то прыщавый подросток обнимал на виду у всей школы…

А я оказывается ревнивый. Черт, никогда бы о себе такого не подумал! Ведь ревность – это, сомнения в первую очередь в самом себе. Девочка поводов не давала.

Проблема в том, что я очень плохо ее знаю. Уже полгода встречаемся, а я все так же, как в первый день не могу понять ее мотивы и поступки. Слишком уж они рациональны и выверены для шестнадцатилетнего подростка. Слишком хорошо она владеет голосом и эмоциями. И это смущает. Я не вижу, где и когда заканчивается искренность, и начинается маска.

А ведь, если разобраться, то с последним звонком, это первый алогичный поступок за все время. Не выверенный линейкой, а по-женски спонтанный. И мотив понятный, после объяснения. Что-то типа «Не смотри на меня, я не накрашена». От чего же меня слова так оцарапали? Все просто, я прикипел к девчонке, сильнее, чем ожидал, и теперь отрывать больно и не хочется.

А турнир? Сколько раз я размышлял над тем, как ее уговорить не ехать. Вчера же просто психанул, и не смог подобрать слова. Хотя прекрасно знал, что Алиса, девушка упрямая, и чисто из принципа встанет в позу. Надо позвонить, извинится, донести свою позицию по мягче, убедить в своей правоте. Ведь я старше, и должен быть умнее.

Звонить с самого утра я не стал, зная о любви моей пассии засиживаться до ночи, если на следующий день не надо ни куда рано вставать.

На работе закрутился делами, и набрал домашний только в обед. Трубку взяла мама.

– Здравствуйте, это Александр, – представился я, – А Алису можно к телефону позвать?

– Здравствуйте Саша, – отозвалась мелодичным голосом женщина, – Алиса уже на турнир уехала, так что ловите на сотовом.

– А, хорошо, – я немного опешил, – А она же завтра собиралась.

– Ну видимо, что-то изменилось, и она поехала сегодня, – в голосе мелькнуло сочувствие и понимание. Интересно, рассказала Алиса о ссоре? Что-то подсказывало, что нет.

– Ладно, спасибо, всего доброго. – Я положил трубку. Нахлынули все вчерашние ощущения, и встал резонный вопрос что делать? Алиса сделала свой выбор, навязываться не в моих правилах. Но насколько верно я поступил изначально, не вынудил ли своим поведением и словами показать гордость?

Затрезвонил рабочий телефон. Взял трубку:

– Здарова, чем вечером занят? – бодрым голосом пробасил на том конце Харлей. Мой хороший знакомый, еще с времен первой практики в следствии. Меня тогда мило выворачивало от вида «подснежника», а он учтиво подал водички, и сказал не парится. Так и познакомились. Звали его Игорь Романович, но из-за страстной любви к мотоциклам, все свои знали его под кличкой Харлей.

– И тебе не хворать. Ничем особо.