Александр Плетнёв - Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания [сборник litres]

Уже угадывались крылья, кили, легкий темный выхлоп – еще не врубил форсажные ревуны.

Так и есть – пройдет впритирку!

Крылатая машина уже несла свой стремительный оглушающий рев.

У кого-то не выдерживают нервы, найдя выход праведному – с кормы эсминца взметнулась сигнальная ракета.

Пилот проносящегося самолета, не успев понять – «что, где?!», лишь перед глазами что-то мелькнуло красное, не пойми куда, от неожиданности дернул ручку, реагируя, бросив машину в сторону.

А на «Ривзе» воспользовались пролетом истребителя, отстав резким реверсом на раковину «русского», выгадав момент, заложили левую циркуляцию, двинув на пересечение курса эсминца по корме.

– Мать вашу! – орал командир. – Кто это там, душу в три узла, пулял ракетницей?

Оглохшие на минуту на мостике его не слышат, только рты раззявленные – сами что-то пытаются докричать! Сигнальщик тычет пальцем за правый траверз, где креном заложил крейсер. Гремит команда, запаздывает, не доходя до рулевых и в «машинное».

Телеграф звякает на «стоп машина» – не дать пройти «супостату» по корме…

Затем приходит понимание, что крейсер, не добрав циркуляцией, просто врежется в оконечность под прямым углом… это тебе, мать его, не навал!

Старпом сам, оттолкнув матроса, двигает ручку на «полный».

Сташестидесятиметровая серо-стальная туша вражины проходит всего в пяти метрах от кормового среза эсминца, буравя кильватер!

При всем антагонизме и разнопоставленных задачах, наверное, обе команды (кто наблюдал момент воочию) вздохнули с облегчением.

«Ривз» между тем на удивление не рвется внутрь ордера, а совершив правый поворот, снова становится в параллель только с другого борта. На крыле его мостка высыпало народу, но не скалятся – видно, сами охренели от таких притирок!

– Хоть понимают, суки, что творят, – капитан 3-го ранга готов сплюнуть от досады, да до воды далеко, смотрит назад – там над самой морской поверхностью снова вырисовывается точка. – И эта тля опять летит.

– Товарищ командир, – пытается что-то донести сигнальщик, глядя на приближающийся «хорнет» наметанным глазом.

Ему, щурясь точно наводясь на цель, вторит вылезший наружу из «ходового» старпом:

– А ведь он, кажись, на крейсер метит. Нет? Ну, точно попутал! Мы ж, «супостатом» местами поменялись!

Истребитель заходил крайне низко, за ним уже тянулся след форсажного дымка, но еще на дозвуке, а потому раздирающий рев обгонял самолет, начиная вибрировать в перепонках.

Пилот действительно сначала не заметил подмены. И только на критических секундах сближения он вдруг сообразил, что выбранный им корабль несколько крупнее (проекция с кормы не давала правильную оценку)! Однако отворачивать, становясь на крыло, палубный ас, видимо, не рискнул, боясь чиркнуть об воду или об антенны соседнего эсминца, лишь поддернув машину вверх. В этом момент от брюха самолета отделился предмет, завертелся в воздухе, продолжая независимый полет по непредсказуемой траектории и… угодил прямиком на палубу американского крейсера в районе юта!

Вмиг вспыхнуло, заплясав оранжевым пламенем!

Взвыло жалобной сиреной на «Ривзе»!

– Довые!.. – взвыли на советском корабле. В полном восторге и удовлетворении.

И только старпом забористо, по-боцмански выругался в сути: «Вот гад!»

– Кто, летун? – Воззрился с некоторым удивлением кап-три: «как же – врагу-то западло»! А потом сообразил, глядя, как мечутся по палубе «американца» фигурки. – Мать моя женщина, да он же, гад, в нас метил! Быстро мне прямую связь с флагманом, нужен подробный доклад!

С профессиональным интересом наблюдали, как забегали янки-матросы, как тянули шланги, как плотно забили струи воды.

Пять, десять минут, пламя почти угасло, и вдруг грохочет взрыв, разметав людей, взметнув новый клубок пламени, ошметки – там как раз в очаге топорщился ЗРК «Терьер», коим недавно так грозно вращали… ну, точно его стартовики!

Вновь занялось ярким костром, дымина выросла на полнеба! «Ривз» пронзительно выл тревожной сиреной.

«Бесследный» участливо отфлажил: «Нужна ли помощь?»

Гордые. Даже не ответили.

Потом, посадив машину, пилот F/A-18 предоставил подробную объяснительную специальной комиссии, истолковывая происшествие сбоем и случайностью: «неполадки с замками подвески топливного бака». Умолчав, что здорово струхнул на выстрел ракетницы, а потому, озлившись на «русского», решил проучить.

Однако приказ есть приказ – атаковать нельзя, а вот отстрел ПТБ, пусть с невыработанным топливом, это почти штатная процедура, что и решил «под невинного дурака» провернуть.

И провернул.

В последний момент, пролетая над кораблями, когда все-таки увидел, что ошибся… не успел – рука уже дернула ручку на «сброс».

«Ривз» горел почти час… и после, продолжая обильно дымить, словно оплеванный ушел на базу [244] От автора. Случайность придумана не от балды. В 1986 году в Индийском океане неподалеку от острова Диего-Гарсия палубный истребитель американских ВМС F/A-18 «Hornet» с авианосца USS «Midway» CV-41 по ошибке сбросил бомбу на ракетный крейсер «Reeves». Бомба весом 230 килограммов пробила дыру в палубе, вызвав лишь небольшой пожар (видимо, не взвелся или не сработал взрыватель). Пострадало пять членов экипажа корабля. Крейсер отправился на ремонт в военно-морскую базу, самолет спокойно совершил посадку на авианосец. .

Крейсер управления «Адмирал Сенявин».

Сообщения с «Бесследного» об опасных эволюциях американского корабля и запросы подкрепления вдруг сменяются новостью с «большой буквы»!

О чем командующему репетует офицер связи, и уже вовсю «трубят» всполошенные службы визуального контроля, наблюдая обильный дым на горизонте.

Впрочем, какой там на горизонте – край ордера! И как раз там, где несет БС полухромой виновник беспокойства «Бесследный»!

Контр-адмирал лично выслушал на редкость обстоятельный и связный доклад командира эсминца по радиосвязи, причем открытым каналом… чему сначала возмутился: «какого черта?!», а потом догнал простоту хода: «А молодец этот кап-три, соображает! Открытый канал наверняка фиксируется „супостатом“ – по факту дополнительное подтверждение, что бомбардировка „Ривза“ не наших рук дело! Только заливает он немного, приписывая себе заслуги».

Обернулся к заместителю начальника штаба, который стоял рядом, все слыша:

– Что думаете?

– Специально «подвел крейсер под удар», – передразнил каперанг, – звиздят как дышат. Сначала прохлопали, пропустили потенциального противника в ордер… А у штатовцев, скорее всего, свои беды-долбодятлы! Вот и получилось на выходе! Одним – поделом! А другим… с этими разгильдяями по приходе в базу еще разберемся!