Александр Плетнёв - Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания [сборник litres]

Помимо того, что радист с командирского «туполева» буквально непрерывно репортировал в эфир, напоминая о приближающейся к ним угрозе…

И сам капитан Беленин, полагаясь на какое-то чутье или приписывая противнику особенную ретивость, решил не тянуть.

В подфюзеляжном баке, судя по отсутствию индикации, еще что-то плескалось, но однозначно капли-остатки.

ПТБ без сожаления полетели в море.

Крылья встали под углом 45 градусов, ручка управления газом легла на примаксимальное положение, выводя истребитель в маневренно-скоростной боевой режим.

«Миги» окончательно припали к поверхности моря.

Беленин украдкой взглянул в перископ: «Там за нами водяная пыль случаем не стоит?»

Готовя «миги» к бою, их «зарядили» двумя ракетами средней дальности: под левым крылом Р-24Р с радиолокационной головкой наведения, у которой минусом – подсветка цели, что сразу выдаст атакующего, плюсом – бьет на 50 километров.

Под правым крылом Р-24Т с тепловой ГСН, которая себя в атаке ничем не выдаст. Но стреляет всего на 35 километров.

Единства в оснащении ракетами малой дальности не было – у «ведомых» на спаренных подфюзеляжных АПУ [350] Авиационная пусковая установка. висели четыре тепловые Р-60.

Сам Беленин предпочел пару Р-13М1, положившись на их чуть больший радиус действия.

Конфигурация боя рисовалась по тактической «схеме № 2» – атака противника с нижней лобовой полусферы (возможно, в траверз), выходя на радиус действия ракет средней дальности Р-24.

В этом случае теряется эффект неожиданности – американцы наверняка их своими РЛС сразу зафиксируют: и атакующие самолеты, и пуск ракет. Начнут противодействовать, вихлять. Однако суммарная скорость сближения – это мгновения реакции, минуты-секунды до повторного пуска ракет ближнего боя.

Четверка «мигов», не включая радаров, пока вслепую неслась на контакт. Расчет строился на теплопеленгатор и… глаза – небо было пронзительно голубое и чистое.

А вот для пилотов звена «шершней» все рисовалось предельно просто.

Покинувшие двадцать минут назад зону патрулирования «медведи» еще некоторое время дослеживались «Хокаем».

Пара «косолапых» преспокойно уходила, не подозревая, что за ними будет брошена погоня. Перехватить их на форсаже не представлялось труда.

Они, конечно, скоро вышли из зоны покрытия РЛС «Хокая»… ничего страшного, направление дано, время отсчитывается десятком минут.

И даже если они, пропав с радаров ДРЛО, сменят эшелон на более низкий, уходя с курса, веерная четверка F-18 сумеет их отыскать.

О каком-либо истребительном прикрытии в виду удаленности от советского базового аэродрома даже не помышлялось. Для этого «floggers» должны были вылететь заранее, минимум за час, заведомо выходя за свой боевой радиус (то есть с сомнительными шансами долететь обратно).

«Легкая цель, легкая победа», – именно так подумал командир звена, радуясь, что «старик» (командующий АУГ) подвязал на это дело первое, что было готово на палубе – его ребят.

Рассыпаясь фронтом с целью больше́го охвата, доворачивая влево из логики соображения, что выйдя из зоны ДРЛО, русские все же попытаются сбить генеральный курс в очевидном направлении, командир «палубников» был немного удивлен, когда на экране радара забрезжило отраженным пятнышком – противник не предпринял никакого лишнего маневра, продолжая переть с прежним упрямством.

Дал команду, собирая группу в компактный строй, потратив на перестроение минут пять.

Еще пять минут при догоняющей скорости в 1000 км/ч понадобилось F/А-18, чтобы наконец-то уверенно «увидеть» на радаре метки вражеских самолетов.

К исходу этих общих десяти минут четыре «шершня» были всего в ста километрах от рубящих винтами небо «медведей».

Голова что у того болванчика – то на приборы, то вверх да по сторонам.

«Туполевы» где-то по левой скуле на трех тысячах…

Догоняющие их американцы на одной с ними линии, но относительно носа «мига» – либо прямо, либо справа. Возможно эшелоном выше «тушек».

«И где вы, черт вас возьми?!»

Хуже некуда – летишь и ждешь, когда вспыхнет «желтым» на СПО, загудит низким прерывистым – «тебя облучает РЛС обзора»… а вслед краснющее табло и непрерывным зуммером – «самолет захвачен чужой системой наведения»!

А ты и стрелять не знаешь куда!

– «Фланкер», – нарушил молчание левый «ведомый», – выше, левее.

Поднял голову – четыре слабенькие белые полоски реактивного выхлопа или конденсата… строем фронта. Четыре! Это не «тушки»!

«Как же это они так шустро-то?!» Понимая, что прикрыть «девяносто пятые» его звено уже не успевает…

Без проклятий, без мата скрипнув зубами, отработав РУД на достаточно резком маневрировании, чуть заваливая влево, Паша повел истребитель на подъем… выкручивая голову в старании не упустить из виду пропадающий четырехстрочный инверсионный след, проклиная дрянной обзор из кабины:

«Ну, и как тут, мать его, поможет перископ?»

Традиция хаять все «наше», восхваляя заграничное, уходит корнями еще в царизм, но видел он и «томкэты» и давеча стычковался с новенькими «палубниками» условного противника – «хорнетами».

«Вот, сука, где фонари! Капля!»

А на Ту-95 была дана команда «включить активную групповую постановку радиолокационных помех».

По мнению штабистов, станции РЭБ, обладая прямошумовым и импульсно-дезориентирующим режимом, не только в случае чего уведут вражеские ракеты, но и окажут влияние на РЛС атакующих «томкэтов» – еще одна галочка в актив того, что «миги» сумеют остаться незамеченными. (Оперативный штаб в Камрани по-прежнему считал, что в деле у американцев перехватчики F-14, не без оснований остерегаясь его чувствительных радаров.) Что характерно эта штабная ошибка не привела к каким-то провалам в схеме обороны.

И пусть F-18 вышли на более ближнюю дистанцию, чем предполагалось, – их РЛС в целевом предназначении и вполовину не дотягивали до «томкэтовской».

А к тому моменту, когда системы локации на «хорнетах» отстроились от наведенного «белого шума», «миги» оказались…

Пожалуй, еще одной «гирькой на чашах эвентуальных вероятностей» легло решение командира звена F/A-18 не горячиться атакой с ходу. А пользуясь бесспорным преимуществом, провести выверенную расчетливую акцию. Проверить в настоящем деле и свои средства… и противосредства противника.

Взводя поэтапно… например, для начала легкий «сайдвиндер», затем тяжелую ракету «спэрроу».

А может, тут сыграл иной, сугубо психологический фактор – самоуверенность! И здесь нет выдумки-«рояля», ничто человеческое не чуждо – почему бы не насладиться превосходством.