Евгений Щепетнов - Ботаник

Ага…кое-кого! Небось, к девке пойдет! Вряд ли в бордель, хотя… Кстати, а мой предшественник ни разу не был в борделе – по причине своей патологической брезгливости. Впрочем, и я не любитель пользовать шлюх. Хотя и приходилось, когда находился на нелегальном положении. Все со шлюхами – и я со шлюхой. Потом намывал себя, тер мочалкой, чуть кожу не снес. Противно! Сколько до меня с ней мужиков было? Соблюдали они гигиену, или нет? Нет уж…как кто-то сказал: «Я сплю только с замужними женщинами, и еще чтобы муж мне нравился». Цинично, но суть тут ухвачена.

- Старые сапоги надень, и старый камзол! – проскрипела Скарла, глядя на то, как я сползаю с кровати – Сейчас ведь побежишь как ненормальный в свой сад! Все люди, как люди – из лука стреляют, на конях скачут, мечом машут, а ты? Травкам нашептываешь! Ох, непутевый ты, непутевый! Бросил бы ты эти книжки, все зло от них! Не полез бы на полку, и башку бы не разбил!

- Надо мне – и полез – буркнул я, и оглянулся по сторонам – А где этот старый камзол взять? И рукавицы! Мне же не голыми руками в земле копаться!

Камзол мне тут же принесли, и даже помогли надеть. Уже другая девчонка, постарше и повыше. И не такая симпатичная, но все равно я снова возбудился, под радостное хихиканье Скарлы. Развлекается она, понимаешь ли! Ну да, гормоны кипят, и что? Повод для веселья?

Пока шел в сад, думал о том, что у меня есть сейчас два пути развития. Это как бы точка бифуркации, развилка. Я могу продолжить вести ту жизнь, которую вел мой предшественник, то есть стать незаметным ботаником, не участвующим ни в каких семейных мероприятиях, касающихся войны и тому подобных безобразиях. А могу объявить, что наконец-то я одумался и взялся за ум, а конкретно – обучаюсь владению мечом, стрельбе из лука, мечтаю срубить как минимум пару тысяч голов неприятеля, и хочу устроить свальный грех с толпой грязных девок, одна грязнее и дурнее другой. Тогда я стану своим для «моей» семьи, и тогда меня перестанут считать полудурком. Вот только в этом случае полудурком считать меня буду я сам.

Итак, что выбрать? Плыть по течению, стать как все, или продолжать гнуть свою линию, наплевав на последствия? Нет, мои дорогие…плевал я на вашу воинственность, на вашу «честь Клана», на ваши потуги приблизиться к Императорскому престолу. Я хочу жить тихо, как мышка – сидеть себе в норке, и не пищать.

Правду сказал лекарь – а чего мне переживать? Кусок хлеба всегда будет, крыша над головой…а что мне еще надо? Кусочек земли в саду, чтобы посадить мои травки! Библиотеку – чтобы найти какую-нибудь запретную книжку. Запретную не потому¸что в ней нарисованы акты совокупления мужчин и женщин, а потому, что в ней содержатся запретные знания! Те знания, которые стоят дороже всех кольчуг и мечей на свете! Только дураки думают, что сила в мече. Сила в разуме, дорогие мои дуболомы. Научившись владеть запретной магией, я стану сильнее всех. И тут главное – не попасться.

Клаш! Клаш! Клаш!

- Кий-я!

- Стоп! Альдис, поди сюда! Альдис! Не делай вид, что не слышишь! Лекарь сказал, что ты здоров! Отец велел тренировать тебя вместе со всеми! Сюда иди! Иначе отец разгневается и будет тебе будет плохо!

Будет, точно. Папаша отличается крутым нравом и абсолютной безжалостностью. Однажды он посадил меня…Альдиса – в комнату-карцер ипродержал там целую неделю. Всего лишь за то, что я не смог выучить четыре сутры из Кодекса Чести, как он мне приказал. Все это время кормили меня только кашей на воде и поили простой водой. Да, с тех пор я выучивал все сутры. А в один прекрасный день выучил ВЕСЬ это проклятый Кодекс, который нахрен мне не нужен! Весь!

А помогло мне в этом опасное, гадкое, болезненное снадобье, о котором прочитал в одной старой книжке, лекарском трактате тысячелетней давности. Называется снадобье: «Эликсир памяти номер три». Почему взял третий номер? Потому, что рецепты первых двух оказались уничтожены плесенью и крысами. Прожорливые твари сожрали самое начало книги, так что «Эликсир памяти номер два» и «Эликсир памяти номер один» безвозвратно утеряны.

Ну…наверное – безвозвратно. Кто знает, может где-то и хранится такая же старая книга на старовсеобщем языке? Чем черт не шутит…

Так вот, «номер три» отличался, со слов автора эликсира, некими побочными эффектами. Например – головной болью. А еще – поносом. Когда учил это проклятый Кодекс - постоянно бегал в туалет, сжимая ладонями раскалывающуюся от боли голову. И что характерно – ни от поноса, ни от головной боли не помогали никакие снадобья. Ибо эти недомогания вызваны не природными причинами, а наведенными на меня собственными чарами.

Нет, так-то можно было бы снять боли магией, позвав на помощь лекаря-мага, но тогда эффект от снадобья памяти тут же бы совершенно исчез – об этом недвусмысленно сообщал лекарский трактат.

Почему я не использовал всем известный эликсир, именуемый «Снадобье памяти»? Да потому, что эффект от него кратковременный, час, не больше, и очень слабенький. Не сравнимый с «Эликсиром номер три». Тот действует сутки. И запомнить с «тройкой» можно с первого раза – даже такую нудную дрянь как Кодекс. Теперь меня посреди ночи разбуди, спроси, что сказано в шестьдесят седьмой сутре – и я тебе сразу же отбарабаню: «Каждый воин должен следить за целостностью кожных покровов своих ног…» - ну и так далее. Вплоть до самой последней сутры, гласящей, что воин не должен есть огурцы, запивая их молоком. Кстати, какой идиот это придумал?! Внести такое в сутры?

Все смотрели, улыбались, ждали, когда я подойду. Здесь были мои братья, а еще – бойцы из замковой стражи. Часть потомственные стражники, часть – наемники, пожелавшие присягнуть клану за приемлемое жалованье. Самому молодому лет столько же, сколько и мне, старший – седой, грузный, могучий стражник Сигур, который катал меня на своих плечах, когда я был маленьким. Он подмигнул мне ободряюще, а я только вздохнул, подходя к мастеру над оружием Кендалу Оугу.

Кендал – высокий худой, длиннорукий мужчина лет сорока, признанный Мастер-мечник, а также умелый, на уровне того же Мастера, боец-рукопашник. Длинные руки, жилистое худое тело делали его похожим на богомола, а двигался он с такой скоростью, что любому из наблюдателей становилось ясно – этого типа можно убить только исподтишка, из лука либо арбалета. Боже упаси сталкиваться с ним в честном бою один на один!

Оуга несколько раз пытались переманить в другой Клан, но каждый раз у вербовщиков ничего не получалось. Кендал дал обет служить Клану Конто, и честно выполнял свой воинский долг – как это предписано в самой первой сутре Кодекса. Оуг был одним из самых честных людей, которых я знал. Прямой, как палка, несгибаемый, как перекаленный клинок. Его можно убить, но нельзя согнуть. Такой вот он уродился – пример к подражанию молодым воинам. Говорю это без иронии – если бы все люди состояли из таких, как Оуг – не было бы ни интриг, ни козней многочисленных врагов, да и врагов не было бы никаких – в этом я уверен на все сто процентов.