Андрей Булычев - Сотник из будущего. Балтийский рейд

– Я буду помнить вас всегда, Марта, не нужно печали, –прошептал Андрей и взял девушку за руку, –Вы молоды и красивы, выйдете замуж за достойного человека, родите много детишек и лишь изредка будете вспоминать это увлекательное приключение, которое случилось у вас этим летом.

– Вы так говорите, как будто вам совершенно всё равно и до меня, и до моих чувств, жестокосердечный Андрей! А ведь я, как бы это не выглядело странно, первый раз полюбила человека, мужчину, и это вы, Андрей!–в отчаянье воскликнула девушка.

– Тише-тише, Ваше Высочество, –произнес Сотник,–Помните, Вам нельзя проявлять свои чувства, тем более к такому старому и простому вояке из какой-то там дикой Гардарики.

– Я прекрасно помню о своих обязательствах перед престолом, Андрей! Но я просто человек, просто женщина, и мне уже 22, а ведь это возраст далеко не юной девы, когда уже и в 16 лет выходят замуж. Пойми, я просто не смогу смотреть больше ни на кого, мне просто никто больше не нужен! Пожалуй, я действительно должна уйти в монастырь, коль мне в этом жестоком мире не посчастливилось найти своё женское счастье, –и крупные слёзы потекли по щекам герцогини.

– Я тоже постоянно думаю о Вас, моя дорогая,–сжал руку герцогини Сотник, –Но гоню, как могу, свои переживания, чтобы только не поставить Вас в неловкое положение.

– Так скажите просто о своих чувствах! Я хотя бы буду знать о них, и мне будет легче жить!– воскликнула Марта, вглядываюсь в глаза Андрея.

– Хорошо, – проговорил он тихо, –Я люблю Вас, Марта, с первой секунды, как только увидел тогда, на залитой кровью палубе. Я люблю вас и буду любить всегда, моя милая девочка, как бы далеко мы не были друг от друга. Я Вас люблю…

И сердца двух влюблённых, казалось, сейчас стучали громче скрипа мачты, громче хлопков парусов и прочего корабельного шума. Они стучали в унисон…

Возвращающиеся из Дании корабли на подходе к Любекскому заливу встретили два ушкуя Редяты Щукаря. Сам он вместе со вторым взводным пластунов Саватеем поднялся по верёвочной лестнице на флагманский корабль Сотника. Пять дней плаванья не были для Андрея праздными. Хватало работы по лекарской части, много времени занимали проверка и учёт всех тех, кого удалось вызволить и вывезти из датских застенков. Зато нужно было видеть счастливые глаза Радяты, принимающего в качестве царского подарка двух своих спасённых из тюрьмы людей с того самого ушкуя, что был потерян в последнем отчаянном рейде.

– Откормишь ребят, Иванович, ещё справней прежнего у тебя бойцы будут! Не зря у нас за одного битого двух небитых дают, – улыбнулся Сотник старшине ушкуйников.

– Спасибо, атаман! – буквально расцвёл улыбкой Щукарь, –Это же мои ближние друзья Милята с Ратшей. Я с ними столько прошёл, а тут думал, не увижу их больше, уже ведь и свечку в церкви за них поставил. Должник я твой атаман!– и Радята, чего с ним никогда прежде не было, низко поклонился.

– Ну ладно, ладно, Иваныч, одно дело же делаем, – поспешил сменить тему командир, –Присаживайтесь и рассказывайте, что там у вас? Провели разведку всех окружающих земель, много ли неприятеля в окрестностях стоянки, далёко ли основные армии от нашего залива? –буквально засыпал он вопросами прибывших.

– Значит, по порядку, господин майор, –начал доклад Саватей, –Место, где мы стоянку сделали, доброе, там у бухты небольшой, но глубокий рукав в русле местной реки имеется. На берегу укромный рыбацкий хуторок ещё старого полабо-славянского населения из бодричей стоит, домов на семь. Ни немцев, ни датчан они не жалуют за их многочисленные обиды и притеснения, ну а с нами им вроде как делить нечего. Так что, мы полюбовно с ними там договорились. Они нам рыбку, не за просто так, конечно, поставляют, и проводники из них, командир, одно загляденье, –и Саватей аж причмокнул уважительно.

Неприятеля вокруг вёрст на двадцать точно нет. Ближайший гарнизон датчан стоит в Любеке и в Ойтине, ну и изредка конные дозоры по дорогам между этими городами проходят. Обычно в них не более десятка или двух воинов бывает, да ещё в бухте пару раз рыбаки боевые корабли видели, чьи, не могу сказать, мы ведь всё время хоронимся не высовываясь. Сюда к нам дозоры не доходят, ибо места тут заливные да шибко болотистые, не удобные они тут для конного прохода. По поводу вражеских армий точно не скажу, –развёл руками Саватей, –Но коли приказ будет, языка возьмём, он-то всё и сможет поведать нам, –и он уставился на Варуна своим цепким и проницательным взглядом.

Тот только кивнул в знак согласия, и пластун продолжил:

– А так, местные пару недель назад на ярмарку в Любек копчёную рыбу свозили, по словам да сплетням горожан, войска Адольфа и Вальдемара аккурат, в дне пути от Гамбурга стоят.

– Хорошо, –кивнул Сотник, –Я что-то примерно такое и предполагал. Выдвигаемся в вашу «добрую тайную стоянку», выгружаемся, а уже позднее будем смотреть, что нам там далее делать.

Следующим утром к рассвету суда, совершившие рейд в датские земли, втягивались по одному в дугообразный и глубокий речной рукав. Впереди и по бокам следовали ушкуи Редяты, внимательно следя, чтобы входящие суда не сели на мели. За пару часов при благоприятном ветре со всем делом удалось управиться, и местный затон был теперь под завязку забит большими и малыми кораблями.

Выгрузка заняла довольно много времени, и только к вечеру все уже угомонились. Каждый прибывший десяток имел своё имущество–десятский котёл, палатку, пологи и прочее. Всё то, что было нужно для жизни в походе. И сейчас пять десятков палаток и больших шатров, выстроенных ровно как по линейке, создавали у рыбацкого хутора вид городка с его улочками и внешним защитным забором из нарубленных в лесу рогатин.

В центре, как и положено, стоял штабной шатёр, и сейчас в нём все командиры от взводного и выше дорабатывали план боевых действий на германских землях. Собственно, всё всем и так было ясно. Новгородцы прорвались через всю Балтику в земли своего союзника Ганзы, и теперь только предстояло соединиться с её основными военными силами и принять участие в генеральном сражении с их общим врагом. А вот как это сделать – вот это и был вопрос. До Гамбурга по прямому тракту от Любека нужно было пройти полторы сотни вёрст, да до самого Любека от хутора около пятидесяти, и русские, обременённые припасами, находясь тут без тягловой силы, представляли собой очень удобную мишень для многочисленной датской кавалерии.

Сотник сидел и слушал предложения своих командиров по дальнейшим действиям бригады. Были среди них и довольно дельные. Его правилом было: «Инициативу подчинённых не подавлять, а направлять в нужное русло, учить и подсказывать, а не мешать работать.»