Игорь Валериев - Контртеррор [СИ]

– Как там Родион? – встретил нас вопросом старший мастер, помогший нам найти пару часов назад «родственника».

Толпа на быке собралась приличная. От посольства раздались выстрелы. Судя по всему, паника там возрастала.

– Спит, – пьяно икнул Буров. – Не думал я, что дядька Родион так пьёт. Просил его разбудить вечером, чтобы работы не лишиться. Ему ночью дежурить. Опохмелиться только оставьте. Там ещё осталось.

– Разбудим, – довольно усмехнулся мастер. – А что утопили?

– Пять рублей, – я с пьяной разухабистостью махнул рукой. – Община убьёт теперь. Четыре металлические пластины угробил для кузни. Где я теперь такие деньжища возьму?! Угораздило меня сюда припереться. Говорил же тебе, Гераська, что надо сначала до постоя дойти и оставить их там.

– Да, ладно, Митька, решим как-нибудь, – Буров вновь пьяно икнул. – А вы чего тут собрались все?

– Чего-то у англицкого посольства творится.

– Да и хрен на них, – пробормотал я. – И с твоим дядькой, Гераська, такой же хрен. Сволочь пьяная. А мне теперь пять рублей искать.

Матерясь, я, расталкивая руками толпу, направился к мосткам до следующего быка. Буров, продолжая икать и что-то повинно бубня, следовал за мной. Надеюсь, что образ двух крестьян, попавших в столицу, мы сыграли убедительно.

– Объясните мне, маркиз, как могло такое произойти?! Покушение на российскую императрицу с детьми, совершённое английскими офицерами, убийство сэра Скотта и эта нота Николая Второго?! – Георг Пятый с раздражением смотрел на маркиза Лансдауна.

Генри Чарльз Кит Петти-Фицморис, Пятый маркиз Лансдаун сменил на посту министра иностранных дел убитого во время Лондонских событий прошлого года маркиза Солсбери.

Кроме него и короля в кабинете находился ещё новый премьер-министр Великобритании Генри Кэмпбелл-Баннерман, глава либеральной оппозиции. После того как граф Бальфур в мае этого года был убит фениями, либералы, можно сказать, получили в Палате общин большинство, и Георг Пятый был вынужден назначить Кэмпбелл-Баннермана премьер-министром. Тот быстренько сформировал свой кабинет, в котором различные посты получили Асквит, Ллойд Джорж, Морли, Бёрнс. К ним присоединился назначенный ранее маркиз Лансдаун, возглавлявший Либеральную юнионистскую партию в Палате лордов и являвшийся сторонником англо-французского союза.

– Ваше королевское величество, покушение на Её императорское величество Елену Филипповну – это непредсказуемые действия исполнителя, или как сейчас говорят врачи – эксцесс исполнителя. Никому и в голову не могло прийти, что направленные выяснить содержится ли заключённым в Приоратском дворце лейтенант Сидней Рейли офицеры Джонсон и Уилсон откроют огонь по русской императрице и её детям. В их характеристиках говорилось, что они хладнокровные, исполнительные воины, прошедшие не одно сражение. Тем не менее, это случилось, – маркиз Лансдаун замолчав, достал из кармана платок и промокнул им лоб.

– От кого была получена информация, что Рейли содержится в Гатчине в Приоратском дворце? Кто дал указание провести проверку этой информации? – спросил король, глядя между премьер-министром и министром иностранных дел.

– Помощник погибшего посла сэр Уильямс, сообщил, что от агента в Гатчинском дворце были получены сведения о различных слухах при русском дворе, по которым в Приоратском замке содержится какой-то узник, находящийся под постоянной охраной, чуть ли не в железной маске и прочие романтические домыслы. Сэр Чарльз самостоятельно принял решение направить туда двоих из прибывших для силовой поддержки посольства офицеров, для проверки информации. Пропавший без вести Рейли слишком много знал. Одно дело предполагать, что его захватили русские, – маркиз Лансдаун вновь вытер пот со лба. – Другое дело, знать точно, что он у них в руках. Последствия данной разведывательной операции Вам известны, Ваше королевское величество. Сейчас ждём по этому инциденту более подробной информации от агента из царского дворца.

– Какой Вы ещё ждёте информации, маркиз?! Посол убит, четыре офицера направленных в Россию для проведения определённых операций убиты, Рейли пропал и, вернее всего, в руках российского императора и, наверняка, рассказал уже всё, что знал. Только этим я могу объяснить такую ноту: высылка наших дипломатов, арест собственности, принадлежащей, как самому Соединенному королевству, так и ее подданным, – король потряс листком бумаги. – Они собираются на территории России интернировать всех моих подданных до единого человека. Николай решился полностью прервать с Британией все торговые отношения.

Король вскочил с кресла и, побагровев, буквально, прорычал:

– А это предупреждение, что дальнейшие недружественные шаги в отношении России и её подданных станут поводом для объявления войны… То, что написано в этой ноте – это уже объявление Великобритании войны! Вы это понимаете, Пятый маркиз Лансдаун?! Чем Вы можете объяснить такое поведение российского императора? Вас, господин премьер-министр, этот вопрос так же касается!

– Ваше королевское величество, я думаю, что Николай Второй получил заверения от германского кайзера Вильгельма Второго о поддержке Германией России в случае обострения её отношений с нами. Недаром германцы прервали переговоры в марте-апреле этого года по созданию блока Великобритания-Германия-Япония, – произнёс Генри Кэмпбелл-Баннерман. – Насколько мне известно, Вильгельм написал Николаю два личных письма в течение последнего месяца. К сожалению, их содержание узнать не удалось.

– Но зачем вручать ноту, которая фактически объявляет нам войну, и тут же убивать посла?! – задумчиво произнёс Георг.

– Ваше королевское величество, я думаю, что это намёк на то, что прошлогодние события могут повториться. Насколько я теперь знаю и понимаю, за ними стояли не фении, – произнёс министр иностранных дел, судорожно промокая лоб платком.

Премьер смотрел на то, как стремительно бледнеет король и думал про себя: «А ты о чём думал, мальчишка, когда отдавал приказ устроить покушение на Николая и его семейство под видом нападения русских революционеров-террористов?! Надеялся, что ответа не будет?! Только вот наши исполнители облажались, а люди Николая нет! И лучше уж нормальная война, чем в Лондон опять „русские фении“ придут, кого надо русскому императору убьют и бесследно исчезнут. Хотя если будет объявлена война, думаю, эти убийцы придут обязательно».

От этих мыслей по позвоночнику премьера пробежал холодок.

– Что будем делать? – неожиданно мягким голосом спросил Георг Пятый.

– Такую ноту и смерть посла без ответа оставлять нельзя. Только нужно решить: объявлять войну или нет?! – взволновано произнёс маркиз.