Павел Ионов - Рыжик

Вот моего Петровича за дело наградили. Такая же медаль и у него теперь есть. Так что мы с ним теперь оба боевые и заслуженные!

Бабушка мне пишет, я ей тоже. Хоть и не знаю её, а все равно хорошо, когда кто-то о тебе заботится и переживает. Она прислала мне шерстяные носки и рукавички на зиму. А ещё и всё мое бельё, что ещё оставалось дома. Золотая женщина! Всё понимает! Теперь хоть дефицита трусов у меня больше нет…

Мы опять передислоцировались на восток. Холодно. Дожди, грязь. Самолётов и лётчиков мало осталось… Потери…

Меня тут как-то погонял какой-то залётный мессер. Я притиралась к земле, крутилась между деревьями. Чуть сама не угробилась. Но повезло. Хорошо, что местность я всю изучила. И самолетик у меня юркий… А вот фашист не вырулил. И воткнулся в землю. Записали его на меня, как сбитый. Оказывается, что за сбитые вражеские самолёты у нас платят деньги. И хорошие деньги! Целую тыщу я получила. Отправила их бабушке. Ей там деньги пригодятся.

Вот так вот и живу. Пока ещё живая. Везёт наверно. Или молится за меня кто-то сильно.

Сегодня 7 ноября.

С утра пораньше я летала в дивизию. Праздник же! Всем всё сразу надо! Загрузили мне там полный самолёт. Сейчас лечу назад. Со мной комиссар полка старший политрук Самойлов. На отчёт летал, ну и на получение новых ценных указаний конечно. Сам он из бывших лётчиков. Он перед войной сильно поломался в аварии. Списали, самостоятельно летать запретили. Вот и летает со мной, когда надо.

Летим, я постоянно кручу головой. Тыл тылом, но бывает, что и фрицы с гансами залетают сюда. На бога, как говорится, надейся, а верблюда привязывай!

… Сегодня на Красной площади парад будет, хоть и фашисты под самой Москвой уже. Я помню, смотрела хронику. Точнее смотрел в прошлой жизни. Сталин выступать будет…

Ну вот, накаркала, бля…

С севера приближаются два худых силуэта. Мессеры. Идут в мою сторону.

Снижаюсь.

— Я Рыжик! Наблюдаю двух охотников! Идут ко мне!

Заметили всё-таки, суки!..

Кручу головой. Может из наших кто услышит…

Фрицы заходят на меня с хвоста. Скольжением ухожу в сторону. Дымная трасса проходит слева и упирается в землю. Видны разрывы. И тут же меня атакует второй! Почти увернулась. Бам! Щелчок по крылу. Пуля. Не снаряд. Повезло…

— Я Рыжик! Меня атакуют охотники! Пара мессеров!

Неужели не слышит никто? Хреново… Одной, на безоружном самолёте, против двух истребителей… Хреновый расклад выходит… Не в мою пользу…

Иду ниже верхушек деревьев. Колесами иногда чуть землю не задеваю…

Опять заходят… Матерюсь уже во весь голос. А кого стесняться? Комиссар мужик свой, да и погибать нам вместе, если что…

Повезло на этот раз. Всего пару раз попали… Мессеры над головой проскакивают. Снова разворачиваются.

— Я Рыжик! Меня атакут охотники!

Заходят… Резко кручу влево. Уфф. Не успели. Проскочили оба. Разделяются…

Опытные ссуки!

Атакуют с разных сторон. От одного увернулась. От второго — нет. Ещё несколько дырок получила. Но мотор тянет. Самолёт управляется. Тянем к дому…

— Я Рыжик!..

Тррах!!! Приборная доска вся разлетается на куски! Я получаю пинок в низ живота! Попали?… По кабине гуляет ветер…Но летим… Хороший самолёт у меня…

Опять заходят… Как же больно то…

— Я Рыжик…

Обидно… Перед самым аэродромом собьют ведь… Ручка тяжеленная такая… И живот огнем горит…

— Я Рыжик…

Аэродром… Стучат по мерзлой земле колеса. Не вижу, куда рулить… Выключаю мотор… Темнота…

Когда ж это прекратится то?.. Опять во рту пустыня Сахара… Кто-то мочит мне губы. Я пить хочу! Воды жалко мне?.. Яркий свет бьёт в глаза. Что-то звякает металлом… Резкая боль… Темнота…

Зрение проявляется как в древнем телевизоре. Сначала серые тени… Потом появляется свет и резкость… Потом уже цвет…

Я опять в какой-то комнате. Вижу минимум две кровати напротив. Может и ещё есть. Мне отсюда не видно. На одной кровати сидит девушка в халате и чалме.

Я что, в Средней Азии?

А, нет. Это не чалма. Это повязка у неё на голове. Похоже на госпиталь.

Боль у меня внизу живота. Но не такая жгучая, как была. Тянущая такая…

Прошу попить. Девушка смачивает мне губы, но пить тоже не даёт. От усталости снова засыпаю…

Меня эвакуируют в тыл…

Была сделана операция. Осколок от фашистского снаряда попал мне в живот. Повезло можно сказать. Чуть пониже, на полсантиметра буквально, и он попал бы в мочевой пузырь… Ужас!!! С трубочкой всю жизнь потом ходить??? Нее! Не хочу такого!

А так, нормально. Типа кесарева сечения операция была. Врачи говорят, что я даже рожать смогу потом нормально…

Кто рожать? Я???

Несколько дней везут в поезде. В вагоне холодновато. Все раненые закутаны в одеяла. Я тоже. Живот у меня всё так же продолжает болеть. Поднялась температура. Мне очень хреново…

Привезли в госпиталь… Снова операция… Господи! Как же мне плохо!.. Сдохнуть, что-ли? Бабушку только жалко… Одна я у неё осталась… Потерплю ещё немножко…

Всю жопу мне искололи уколами… Температуру сбили наконец-то… Рожать теперь я не смогу, даже если захочу… Было воспаление матки… Доктору очень жаль…

Медленно, но я всё же иду на поправку. Скоро новый, 1942 год. Пока я валяюсь в госпитале, фашистов уже отогнали от Москвы.

… Я увидела свой шрам от операции. Спасибо вам огромное от всей души, дорогие товарищи врачи! Шрам, хоть и большой, но горизонтальный. Под трусами не видно будет его…

А почему я так переживаю то? Ну подумаешь шрам… Но все равно неприятно… Старой Маше получается это неприятно. Ну и мне с ней заодно… За собой я слежу, красоту поддерживаю по возможности… Но на мужиков, слава богу, не тянет. А вот на девушек нравится смотреть…

Хотя какая у меня теперь красота? Видела я себя в зеркале. Одни глаза зелёные и остались…

Худющая. Как не качает ещё? Кожа, да кости… Правда сейчас вид получше уже стал. Поправляться начала, вес набирать. Постричься бы ещё. А то обросла уже везде…

Ура! Ко мне приехал Петрович. Все такой же надёжный и усатый. Привез приветы от всех и кучу подарков. Ждут скорее назад. Меня пробило на слёзы. Аж поплакала немного. Как же всё-таки хорошо, когда тебя ждут! Рассказал мне, как всё было в тот день.

Когда они по рации услышали меня, дядя Ваня поднял весь полк в воздух. Все восемь исправных самолётов. Во главе с собой. Я просто их не увидела. Обоих охотников сняли с моего хвоста и отправили в землю. Увлеклись немного фашисты… Села я нормально, ничего не разбила. Комиссар, на удивление, ни одной царапины не получил. Самолёт конечно побитый, но его уже отремонтировали. Набрали запчастей ещё на два самолёта. Из других полков даже привозили. Так что он ждёт меня и скучает.

Ещё он привёз мои вещи. Форму, сапоги. Главврач клятвенно ему обещал, что ничего из вещей не пропадет…