Александр Михайловский - Герой империи. Война за Европу

Но именно сейчас вождя все же больше интересовало Румынское направление…

– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий! – негромко произнес вошедший в комнату Василевский. – Разрешите снять с планшета оперативную обстановку?

– Здравствуйте, товарищ Василевский, – сказал Сталин, повернувшись к вошедшему, – разрешаю. И, кстати, вы как раз вовремя, у меня есть к вам нэсколько вопросов.

– Слушаю вас, товарищ Сталин, – внутренне похолодев, ответил Василевский. И ведь процедура предполагалась вполне рутинная – а ведь поди ты, нарвался… У Хозяина появились к нему некие «вопросы».

– Скажите, товарищ Василевский… – прищурившись, спросил вождь, – почему у товарища Жукова отдельные танковые полки и кавалерийские дивизии движутся позади наших наступающих группировок, числясь в резерве, а не находятся в авангарде, огнем и гусеницами прокладывая путь советской пехоте?

– Это легкотанковые полки, товарищ Сталин, укомплектованные исключительно танками БТ-7 и не имеющие в своем составе ни одного Т-34 и КВ, – ни секунды не колеблясь, ответил тот, – для прокладывания дороги такие части не вполне подходят, поэтому товарищ Жуков, опасаясь ненужных потерь, и держит их пока в резерве.

– Скажите, товарищ Василевский, а для каких задач в свое время создавались те самые танки БТ-7? – хмыкнул Верховный. – С какой целью наше советское государство перед войной истратило деньги и станкочасы, построив аж пять с половиной тысяч таких танков?

– Э-э-э, товарищ Сталин… – замялся Василевский, а потом отчеканил, будто процитировал: – БТ-7 – это ударный колёсно-гусеничный крейсерский танк дальнего действия, способный входить в чистый прорыв и, в кратчайшие сроки покрывая большие расстояния, действовать на опережение в оперативной пустоте глубокого вражеского тыла.

– А теперь, товарищ Василевский, – сказал вождь, – подойдите к планшету и сами оцените обстановку. Есть ли на пути наших наступающих группировок хоть сколь-нибудь значащие силы противника, способные помешать нашим танковым частям, действующим на опережение в оперативной пустоте глубокого вражеского тыла?

– Нет, товарищ Сталин, – ответил Василевский, даже не глядя на планшет, – такие вражеские силы между нашими войсками и целью наступления, городом Яссы, отсутствуют.

Но тут в разговор неожиданно вмешалась обычно молчаливая Илина Ке. Укрупнив на планшете изображение в глубине Румынии, она сказала:

– Зато вот здесь, здесь и здесь в железнодорожные поезда уже грузятся части, которые прежде находились в тылу страны Румыния, и цель их переброски – как раз город Яссы. Вражеские тактики разгадали замысел вашей операции, и их командующий уже принял меры, чтобы спасти то, что еще можно спасти. Чтобы сорвать этот замысел, город Яссы следует захватить в течение двух-трех ближайших дней, иначе враг перебросит туда достаточно сил, чтобы в течение значительного времени удерживать открытой горловину формирующегося сейчас мешка.

Наступила тишина. Затем Сталин сказал:

– Плохо, товарищ Василевский, что вы заранее не подумали о том, что в то время, пока наша пехота будет пешком идти к Яссам, враг сможет перебросить свои подкрепления по железной дороге, и на это ему потребуется времени гораздо меньше, чем вам для завершения операции. Ну да ладно, все мы пока еще учимся. Очень хорошо, что товарищ Илина Ке углядела эту угрозу на планшете и немедленно доложила по команде.

Немного помолчав, Верховный добавил:

– Так что, товарищ Василевский, доставайте свой планшет и пишите приказ товарищу Жукову. Необходимо посадить на танки в виде броневого десанта сколько получится пехоты и уже завтра на рассвете бросить их в рейд на Яссы. Следом за танками должны выступить кавалерийские дивизии второго и пятого кавкорпусов. При этом считаем необходимым захватить и сохранить для дальнейшего использования железнодорожный мост в Унгенах и шоссейный мост в Леушенах…

И тут снова заговорила Илина Ке:

– Вашим быстроходным танкам даже с десантом на броне до Ясс – один суточный переход, а для кавалерии – два форсированных марша. Прикрытие рейда с воздуха и удары по приближающимся вражеским резервам мы гарантируем. В таком случае, когда к Яссам подойдут первые вражеские части, там, в обороне, уже будут находиться до двадцати тысяч вашей кавалерии и триста танков. А это серьезная мощь, которая сможет продержаться до подхода основных сил. Тактики дейчей, когда им было позволено делать все, что вздумается, именно так и поступали, неизменно оказываясь в выигрыше.

– Вам все понятно, товарищ Василевский? – подытоживая дискуссию, спросил Верховный.

– Так точно, товарищ Сталин, – ответил заместитель начальника Генерального штаба, – мне все понятно.

– Тогда переносите на свою карту оперативную обстановку и пишите на своем планшете приказ, а мы с товарищем Ке его заверим, – сказал вождь советского народа. – Чтобы организовать рейд, у вас с товарищем Жуковым есть еще как минимум шесть часов. Время пошло.

20 октября 1941 года. Полдень. Бухарест. Королевский дворец.

С того самого дня, как в небесах над Землей завис гигантский космический корабль, помеченный знаком красной пятиконечной звезды, многие люди в румынской правящей верхушке потеряли покой и сон. Их навязчиво преследовало ощущение острого кола, уже подобравшегося к заднице на толщину штанов. Еще немного – и все: раздастся треск, хряск, сдавленный стон и… медицина будет уже будет бессильна. Пришельцы – они ведь не в игрушки играют, а требуют безоговорочного подчинения. И чем дальше развивались события, тем сильнее подтверждались эти предчувствия. Правда, первоначально мальчиками для битья были выбраны немцы; румынский истеблишмент мог наблюдать за их мучениями, удобно устроившись в партере. Потом советско-германская война внезапно кончилась какой-то судорожной и торопливой битвой под Оршей – будто немцы делали все возможное, чтобы поскорее отмучиться, проиграть и, наконец, сдаться в плен.

И вот тогда в правящих кругах Бухареста возникло понимание, что теперь настала их очередь. Ведь, в отличие от других союзников Третьего Рейха, Румыния вступила в войну против СССР всей своей армией и даже аннексировала часть советской территории. Оправдания в том, что еще раньше Советский Союз угрозой применения силы вынудил Румынию отдать ему эти земли, не следует брать в расчет: до восемнадцатого года Бессарабия и Буковина входили в состав Российской Империи и в самый разгар смуты их присвоили наглые и вороватые «потомки римлян». Одним словом, Освободительный Поход РККА сорокового года был возвращением краденого, а бухарестским деятелям было бы крайне желательно сидеть на попе ровно, не вякать и не ввязываться ни в какие враждебные СССР военные союзы.