Александр Терников - Приключения бриллиантового менеджера

Мне достаточно было только взглянуть на них, чтобы сразу признать в них страусов – самца и трех самок. Определить их пол было нетрудно, потому что между ними такая же разница, как между великолепным павлином и его простенькой супругой.

Страус-самец гораздо крупнее своих подруг; на фоне угольно-черных перьев, которыми покрыто его тело, красиво выделяются белоснежные крылья и хвост – мне они показались действительно белоснежными, он сильно смахивал на своего мультипликационного собрата. Окраска самок была почти вся ровная серо-коричневая, и им очень недоставало роскошного черно-белого наряда их господина. Великолепные страусовые перья – прекрасное украшение, которое высоко ценились во все времена не только дикарями, но и самыми цивилизованными народами. Они (перья) ценятся довольно высоко, так же как и шкура, упругая и прочная; после сушки на солнце из нее вырабатывают хорошие сорта кожи, которая идет на шитье курток и другой одежды. А мясо и яйца подаются в изысканных ресторанах и на вкус гурманов превосходны.

Но тут, словно прочитав мои мысли, огромная птица заметила меня и приняла угрожающий вид, защищая стаю, пришлось мне, подхватив туфли убегать от неадекватного страуса, невзирая на колючею траву, которая больно ранила мои усталые босые ноги. Страус не стал преследовать меня, а с гордым видом повернул назад и занялся своими делами, иногда поглядывая в мою сторону. Повезло, а ведь мог бы и поклевать или поцарапать своими сильными ногами, а куда мне обращаться за медицинской помощью – это тайна покрытая мраком. Нужно держаться подальше от этих страусов!

Придя к этому выводу и отойдя подальше, я решил продолжить свой прерванный отдых, но у меня был новый гость!

Какая то забавная маленькая лисичка, или же пушистый шакал, тащившийся за страусами в отдалении заинтересовался моей персоной и подошел поближе. Странно ведь кажется, что лисицы преимущественно ночные животные? Этот же длинноухий зверек подбежал поближе, уставив на меня свои круглые зрачки. Я смог его хорошо рассмотреть.

Спина этого зверька была покрыта шерстью красивого светло-желтого цвета, а грудь и живот были матово-белые. Нет, зверек этот не походил ни на кошку, ни на собаку, хотя с собакой у него и было какое-то сходство. Да несомненно, что с одним животным собачьей породы он действительно имел очень много общего – с лисицей; только очень маленькой южноафриканской лисичкой. Изучив меня, зверек пару раз тявкнул и потом зарычал, высказав мне свои недобрые намерения. Тут как то некстати мне вспомнилось, что лисы – известные переносчики бешенства – а вдруг и он бешенный и сейчас бросится на меня и укусит? К тому же, шакалы это известные падальщики их зубы и когти настолько не стерильны, что в нанесенную ими малейшую царапину может проникнуть трупный яд и что потом? Заражение и сорок уколов и кто мне их здесь станет делать? Пришлось мне улепетывать и от этой маленькой крохи. Тут уже я решил, что так просто ходить просто опасно и нужно присматриваться к одиноко стоявшим то там то сям деревьям (явно акациям – таких и в Ростове немало) и раздобыть хотя бы палку или посох, что бы при случае защититься хотя бы от подобных мелких животных.

С этими мыслями я и побрел далее на юг под припекающим солнцем. К обеду (о где же ты мой обед?) , я прошел еще километра три и совершенно выбился из сил при этом же было относительно жарко (я ведь был тепло одет для данной погоды) и ужасно хотелось пить. Жажда мучила меня неимоверно. Сколько нужно человеку в день – два литра жидкости? Так сейчас у меня уже наблюдалась в организме нехватка как минимум целого литра. Передохнув под сенью одинокой акации (никаких палок я пока так и не нашел) я принял волевое решение искать воду. Конечно же, я знал, что воду из природных водоемов пить просто нельзя, а тем более в Африке – чего там только в этой воде нет, каких только бактерий! Попив водички можно заболеть сразу и в худшем случае умереть без оказания помощи.

Но почему-то сейчас меня это совершенно не интересовало – я очень хотел пить. Часок передохнув, я отправился на поиски воды. Логично рассудив, что вода стекает вниз, поэтому внизу ее легче всего и найти, я отправился в сторону ближайшего оврага, склоны которого были покрыты скалистыми выступами и заросло густым колючим кустарником, и начал осторожно спускаться.

Через пять минут я же горько пожалел о своем решении! Оказалось, что в данном овраге полно змей, пережидающих там полуденную жару, и на одну из них я чуть не нарвался!

Когда я впервые заметил ее, эта мерзкая змея ползла спиралью по одной из горизонтальных ветвей кустарника, удаляясь, по-видимому, от птичьих гнезд. Но едва я остановил на ней свой взгляд, то длинное гибкое противное тело соскользнуло с ветки, и в следующую же секунду змея, выставив голову вперед, уже спускалась вниз с.

Я оцепенел, не зная, что делать! Из фильмов про динозавров я знал, что динозавры и прочие рептилии плохо видят и поэтому нужно замереть и не шевелится, что бы тебя не обнаружили. В другом фильме главный герой застыв, сделался невидимым для генномодифицированного мутанта, которому внедрили гены кобры. А может быть, я просто до ужаса боюсь змей! Но похоже, что это было моим не лучшим решением. Эта змея как будто видела меня. Через мгновенье я обнаружил прямо перед собой большую, безобразную змею, почти два метра длинной, и эта змея широко разинула зев и высунула глянцевитый раздвоенный язык, намереваясь, как видно, меня проглотить или же покусать.

Только что змея быстро ползла вперед ко мне, вытянув во всю длину по земле свое блестящее тело, а уже в следующее мгновение это тело приняло вид свернутого блестящего каната, над краем которого поднималась злая головка с мешком чешуйчатой кожи на шее, вздувшимся в виде капюшона, – отличительный признак кобры. Похоже, что это конец игры.

Темная тень мелькнула у меня перед глазами, так что я не успел ничего понять, а мои уши наполнил непонятный свист: "Уишь!" – и в тот же миг большая сильная птица упала прямо передо мной. Но она не села на землю. Секунду, другую ее широкие, сильные крылья бились в воздухе, посылая ветер мне в лицо, но еще одно мгновение – и птица, сделав неожиданное усилие, взмыла по вертикали прямо вверх. Я посмотрел перед собой – кобры там больше не было!

А птица была очень странная – такая, необычная, не похожая на ранее виденных мной птиц. Больше всего мне она напоминала журавля: те же длинные ноги и примерно та же величина, и тот же рост. Но только форма головы и клюва сближала ее скорее с орлом или с коршуном. У нее были прекрасно развитые крылья, "шпоры" на ногах и очень длинный хвост, в котором два средних пера были длиннее остальных. Общая окраска была синевато-серая, горло и грудь – белые, а в крыльях перья немного отливали ржавчиной. Но самым замечательным в этой птице был, пожалуй, ее хохол. Он состоял из множества длинных темных перьев, которые росли у нее на темени и ложились по шее, спадая почти до плеч, что придавало птице весьма причудливый вид. Воображение нарисовало мнеобраз какого-нибудь писца или секретаря стародавних времен, носивших за ухом длинное гусиное перо, в ту пору, когда еще не вошли в употребление авторучки. Так вот ты какая "птица-секретарь"! Она схватила змею клювом за шею и попыталась ее сразу задушить, но выполнить эту задачу ей было бы гораздо труднее, если бы кобра не захотела полакомиться мной. Без этого, мерзкий гад, был бы начеку.