Николай Васильев - Похождения поручика Ржевского [СИ]

8 мая Наполеон послал вперед пять корпусов (80 тыс.): Удино (20 тыс.) против Горчакова, Макдональда, Мармона и Бертрана — на город, а Сульт (13 тыс.) пытался охватить правый фланг русских. Мощный корпус Нея (45 тыс.) двигался с севера к позиции Барклая, но подоспел только к вечеру. Слабым звеном в обороне русских оказался корпус принца, чья артиллерия еще в начале дня оказалась под угрозой и ее вывезли от греха подальше в тыл. Наполеон, будучи изначально артиллерийским офицером, это быстро понял и поставил против принца батарею из 40 мощных орудий, под давлением которых его корпус был вынужден уйти с позиций вслед за своими пушками. Под угрозой полного окружения и лютой бомбардировки крепость тоже пришлось сдать — на чем и закончился бой 8 мая.

Ночью Витгенштейн перетасовал свои силы и командование, поставив руководить левым флангом Милорадовича. На него в 5 утра 9 мая и напали Удино и Макдональд, да так настырно, что Милорадович запросил к 10 часам подмогу. Витгенштейн был уверен, что эта атака является вспомогательной, но император Алексанлр сжалился и послал сербу две дивизии из стоявшего без дела корпуса Барклая — так что к 2 часам дня Милорадович вернул себе начальную позицию. Тогда-то на Барклая (у которого осталось 12 тыс. и мощная артиллерия) обрушился Ней (ранее себя не проявлявший) и заставил пятиться к речке Лебау. Пруссаки, теснимые в центре Мармоном и Бертраном, послали все же Барклаю дивизию, и он сумел укрепиться в местечке Прейтиц. Но тут Наполеон ввел в бой против пруссаков гвардию, и тогда те запросили резервную гвардию у Александра. Чашу весов склонил на сторону французов тот самый Лористон, который вышел в тыл Барклаю. В 4 часа дня Витгенштейн с подачи Александра дал приказ на отступление. При этом основная армия пошла на Бреслау, а корпус Милорадовича был отжат на дорогу к городку Лебау. Французы, потерявшие в сражении до 20 тыс. чел (убитыми и раненными) сильно не активничали. Наши потери оценены историками в 12 тысяч.

О…ский гусарский полк был задействован оба дня на левом фланге, прячась в складках местности и за перелесками. Он вылетал внезапно в момент наивысшего противостояния и бил французской пехоте во фланг, а иногда в тыл. У Наполеона кавалеристов было в 2 раза меньше (12 тыс. против 24 у союзников) и потому большей частью эти атаки приходилось отражать самим пехотинцам, заворачивая шеренги. Тогда внимательный Наполеон направил к Удино свой элитный гусарский полк, с которым раз за разом и схватывались русские гусары.

Ржевский ужасно злился на эти схватки, потому что в каждой гибли или получали ранения его люди. Сам он все еще выходил целым из этих каруселей, удивляясь своей живучести. Впрочем, когда дело доходило до рубки, он вцеплялся в повод зубами, выхватывал вторую саблю и превращался в жуткую машину убийства, сражая каждого противника, а то и двух. Но чаще уповал на пистолеты, которые ему перезаряжали и подсовывали верные Демидов и Токарев. В свою очередь он их оберегал, зорко следя за нападениями вражеских гусар. В Лебау, проведя смотр эскадрону, ротмистр помрачнел: в нем остался половинный состав по сравнению с выходом из Дрездена на Лейпциг. Правда, сабельные раны в большинстве случаев не так страшны и обязательно зарубцуются. Но были и отсеченные пальцы, кисти рук и тяжелые колотые раны — а это уже не бойцы".

К рождеству Зимний дворец вдруг ярко засветился, причем не только в бальных или жилых комнатах, а практически целиком: во всех этажах и окнах. Осветилась и огромная Дворцовая площадь, по которой было расставлено два десятка электрических фонарей. Петербургские жители со всех сторон хлынули на площадь и ходили по ней, теснясь, но целиком очарованные. Внезапно оркестр, спрятанный в большой палатке под стенами дворца (и отопляемой железной печкой), заиграл прекрасные мелодии Моцарта, Гайдна, Баха, Бетховена и каких-то иных композиторов, добавив очарования в прекрасный вечер. В определенный момент городовые прекратили доступ к площади, ставя железные рогатки и похохатывая:

— Раньше надо были прийти, господа хорошие! Кто не успел, тот опоздал. Ничего, завтра здесь опять будет гулянье, вот тогда и приходите. А сейчас мы не позволим давку устраивать!

Городецкий смотрел на дело своих рук из дворцового окна и тоже радовался: пустячок вроде, а приятно. Затею с оркестром тоже он подсказал. "Надо будет еще каток на части площади устроить, — подумал он. — Чего месту и музыке зря пропадать?".

— Мечтаете, сударь? — раздался вдруг рядом знакомый голос, и он быстро на него повернулся и низко поклонился перед цесаревной Марией Николаевной. — А знаете ли вы, что ваша метресса уже не ваша? Что молчите?

— Я внимательно вас слушаю, ваше императорское высочество.

— Хм. Вы знакомы с Александром Барятинским?

— Не имел повода и опасаюсь знакомиться с приятелем наследника престола, вашего брата.

— Так вот знайте: Мими Трубецкая сейчас полностью во власти этого сердцееда.

— Думаю, это в природе красивых и знатных девушек. В возрасте от 15 до 25 лет они подобны бабочкам, перелетающим с цветка на цветок. Позже бабочки закукливаются, а потом превращаются в малосимпатичных гусениц, но пока надо брать от жизни все…

— Что-то вы напутали с этими бабочками и гусеницами, — сказала, смеясь, цесаревна, — но я обязательно передам Трубецкой ваше предсказание ее судьбы.

— Как вам будет угодно, ваше высочество, — еще раз поклонился Макс и не разгибался, пока Мария Николаевна, фыркнув, не пошла прочь.

В сущности, Макс был доволен таким поворотом в ситуации с Трубецкой. Он уже не обманывался в истинной природе ее чувств: еться захотелось маненькой макаке. Достаточно было ему отсутствовать в Питере пару недель (ездил в Москву к Отто за кой-какими материалами), как мадмуазель склонила голову на эполет корнета. Пусть себе тешится… Макса же сейчас донимал другой вопрос: надо ли ему грохнуть Дантеса? Или на место этого соблазнителя явится другой, и Наталья Николаевна в апогее своей великосветской славы обязательно сойдется с ним? То есть ревность будет постоянно поедать внутренности Пушкина, и он превратится в желчного маленького несчастного уродца, неспособного к позитивному творчеству? Будет ли такой писатель любезен народу?

Он еще немного подумал и укорил себя: так сразу и убить! Других методов нет что ли? Проще запугать, но правильнее подкупить этого уроженца Эльзаса. Интересно, сколько ему надо для счастья? И найдется ли у меня столько? Впрочем, Куманин даст сколько попрошу. Знает, что получит потом с моей помощью в три раза больше… Решено: приложу усилия для выезда прощелыги во Францию. Тем более что после дуэли он так и так туда уедет. Теперь надо сочинить тактичную записку. Что бы написать? Ну, к примеру, следующий текст: "Прошу прийти ко мне завтра в рабочий кабинет к 17 часам пополудни с целью важного для нас обоих разговора. Инженер Городецкий". А для убедительности приложить к ней… допустим, сто рублей!