Александр Алексеев - Пилюля

Наш вагон отрекошетил от грузового состава. Второму и третьему вагонам нашего электропоезда не повезло. Они были похожи на гигантские искорёженные консервные банки, из которых выбирались окровавленные, вопящие и плачущие люди. Изотов не растерялся. Дал команду спортсменам залезть наверх лежащих вагонов и через разбитые окна доставать людей.

Потом чумазые от грязи и крови ехали назад в Москву на встречавшем нас автобусе. Слышал, как Коля докладывал в штаб о пятнадцати погибших и тридцати раненных. Тётя Клава разлила чай на пол, увидев моё порезанное стеклом лицо. Аня, сбегав за аптечкой, перемазала меня йодом. Колобок сунул в руку народное антистрессовое средство – стакан водки. Я выпил, и отмахнувшись от друзей жаждавших рассказа о катастрофе, провалился в сон…

3 февраля 1950 года.

Колобок убежал на зарядку. Я лежу, вслушиваюсь в гул редких проезжающих за окном машин.

Это перейди я вчера во второй вагон, и всё. Если не труп, то инвалид. Но, провидение направившего меня сюда снова спасло. Как бы намекая – парень, не отклоняйся, а то тебя будут вытаскивать. Где-то я накосячил. Может на дне рождения? Опять песню неизвестную спел. Да ещё разговоры эти про новый реактивный бомбардировщик, про ракеты. Ну, почему люди всё выбалтывают. Ведь в конторах везде плакаты висят: "Болтун – находка для шпиона."

Изотов приказал вместо хоккейной тренировки пройти обследование в госпитале. Знакомые доктора пытали меня пытаясь найти последствия катастрофы. А нету. Вывод: практически здоров. Докладываю по телефону Изотову, хлебаю колобковский куриный супчик и собираюсь на игру. Сегодня у нас – московский "Спартак".

Колобок с Амосовым на тренировке. У меня – освобождение на неделю. Чую трэнэр снова рычканёт. Пилюля на дежурстве. Абрамян с Попандопуло поехали смотреть как барышни с парашютом прыгают. Иду вот один. У "Динамо" всё бурлит. Болельщики собравшиеся у огромной таблицы хоккейного чемпионата ведут шумные дискуссии, но, что удивительно – никаких драк. Хотя… ведь рядом гуляет пешая и конная милиция. Хрен убежишь если что. Помню, в мою бытность, Северную трибуну на стадионе "Динамо" считали пижонской. Там часто бывали известные люди, создавая атмосферу театральности и торжественности. На других трибунах размещался народ попроще. Самым цымусом было во время выхода команд крикнуть спортсменам что-то типа: "Сева, привет от Жэки". В комментаторскую проходил Вадим Синявский голос которого знали миллионы советских людей. Он вёл радиорепортажи с довоенных соревнований, с московского парада 7 ноября 1941 года, под артобстрелом с Малахова кургана из окружённого Севастополя, с Парада Победы в сорок пятом. Визитной карточкой Синявского были слова: « Говорит Москва. Наши микрофоны установлены на центральном стадионе „Динамо“… ».

Захожу в раздевалку. Коротков закончил предматчевую накачку. Все игроки возбуждённо-напряжены. Тут Шувалов заметив меня произносит:

– А это кто-это у нас такой расцарапанный? Неужто Анечка про полюбовницу узнала?

Окончание шутливого предположения заглохло в дьявольском хохоте готовых к любой шутке чудил. Хлопая меня по плечам и корча ехидные рожи команда шумной колбаской потянулась на лёд.

У красной линии стоят братья Жибуртовичи. Что характерно, наш стоит на нашей стороне, а спартаковский запасной на своей. Ибо традиции. Беру у Короткова листок с составами. У нас Бабич заявлен. Будет в первом звене играть. Хотя, Коротков что-то про три пятёрки говорил. Значит в первой пятёрке. Архипова в третью нападающим, Тихонова из нападающих – в защитники. Уж больно Виктор академично и расчётливо играет. У нападающих сейчас ценят скорость, заряженность на борьбу, безбрежную наглость и даже хулиганство. А Тихонов с его интеллигентской игрой – не вписывается. Время таких игроков, как "профессор" Игорь Ларионов ещё не пришло.

У спартачей в воротах Женя Климанов. Хоккей с шайбой это не его. Я помню, что он уйдёт в хоккей с мячом и станет чемпионом мира. Один из лучших нападающих "Спартака" литовец Зенонас Ганусаускас. Он, как и предыдущий хозяин моей тушки, играл на оккупированных территориях под немцами. Но, ему никто лоб зелёнкой мазать не спешит. Потому, что литовец сразу после войны начал играть за "Динамо". А Берия своих не трогает. А вон высокий паренёк Игорь Нетто. Как хоккеист – он никто, а в футболе в том мире были и золото Олимпиады и золото чемпионата Европы. Здоровенный нападающий Виктор Никифоров – будущий олимпийский чемпион. Парень с огромным спортивным потенциалом проиграл битву с зелёным змеем и повесил коньки на гвоздь очень рано. С такими вот парнями предстояло играть нашим…

Занимаю место на трибуне рядом с Изотовым. Стадион переполнен. Не садимся, потому что все на ногах наблюдают окончание раскатки. Василий Иосифович в первом ряду Северной трибуны с переводчиком и китайским асом.

– Лю Чжэшэн, – достав блокнот прочитал Изотов, – десять штук сбил. Национальный герой Китая. У нас таких – воз и маленькая тележка. Как думаешь, победим?

– Спартак из Прибалтики привёз одно очко после двух игр. Медали им не светят. А нам нужно побеждать. По составу мы сильнее, у нас три полные пятёрки, а у них две – должны победить, – отвечаю и последние мои слова пропадают в болельщицком рёве.

Шайба в игре. Журналист Ваньят, стоящий рядом с Изотовым, строчит что-то карандашом в своей планшетке. У нас на льду, пожалуй, лучшая советская тройка нападения на сегодня. В подтверждение моих слов, наши, отбив стартовый навал спартаковцев, устремляются в атаку. Бабич прорывается по левому краю. Пас на Боброва. Тому бросить не дают. Уходит за ворота и пас на пятак Шувалову. Тот в одно касание в пустой угол ворот. 1:0. Мы ведём.

Атака то на одни ворота, то на другие. Трибуны не смолкают. Тут спартаковцы проводят зеркальный гол. Капитан соперников Соколов из-за ворот даёт пас на Ганусаускаса. Тот в касание бросает в угол, перебросив шайбу через лёгшего на лёд Жибуртовича. 1:1. Спартаковские болелы, которых здесь явно больше, ревут от восторга, обнимаются, как будто уже победили.

Вскоре наш Котов, выцарапав шайбу в углу чужой зоны, точно отдаёт на выход Новожилову. Нападающий красиво бросает в угол ворот своей бывшей команды. 2:1. Перерыв.

Команда уходит в раздевалку. Я тоже выбираюсь с трибуны. Но, тут Сталин, обернувшись, замечает меня и машет типа "ком цу мир". Подхожу. Генерал, наклонившись к моему уху, спрашивает:

– Ещё сны про войну были?

– Нет. – отвечаю, – приснилось, что бухгалтера вашего, что меня на довольствие ставил, взяли прямо в кабинете. Типа он бумаги на строительство бассейна не так оформил.

Делаю простоватое лицо(специально тренировался) и жду пока до Сталина дойдёт, что под него копают. Он не обманул моих ожиданий, сказав: