Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4 [Главы 1-16]

Время действия: седьмое сентября, вечер

Место действия: дом семьи Ким. Небольшая комната, в которой присутствуют госпожа МуРан и ЧжуВон. Из неё только что вышел ДонВук, закрыв за собой дверь. После его ухода царит молчание. ЧжуВон некоторое время задумчиво смотрит в окно, за которым темно.

— Хальмони. — вопросом нарушая тишину, поворачивается он к МуРан. — Отец сказал, что ты увлеклась изучением ворон. Я не специалист, но уверен, что в природе их наверняка есть несколько видов. Какой именно из них тебя заинтересовал?

Бабушка в ответ неспешно проводит под губами языком по своим зубам, цокает в конце и, не торопясь отвечать, оценивающе смотрит на внука.

— Вряд ли тебя заинтересовали обычные вороны. — не став настаивать на немедленном ответе, продолжает говорить внук. — Если проявлять интерес, то следует это делать к чему-то действительно редкому. Например, трёхлапые вороны…

ЧжуВон замолкает и смотрит бабушке в глаза. Бабушка смотрит в ответ, не отводя глаз. Пауза затягивается.

— Отец прав. — нарушая тишину, произносит ЧжуВон. — Но мне кажется, что принимая решение, он не подумал о тонком мире…

Внук смотрит на бабушку, ожидая её реакции.

— О чём это ты, внучок? — помолчав, спрашивает та.

— О мире духов и обо всём том, что сейчас называют паранормальными явлениями, хальмони. — спокойно поясняет ЧжуВон. — Ты ведь не просто так ходила к мудан и изучала генеалогические деревья правивших династий Кореи?

— И что с того? — прищуривается бабушка на внука.

— То, — отвечает тот, — что ты старше и у тебя гораздо больше жизненного опыта, чем у меня. Ещё у тебя развито чувство предвиденья. Я всегда знал, что если моя хальмони чем-то озабочена, то это действительно проблема, а не просто суета.

МуРан усмехается в ответ на слова внука.

— Ишь, как запел, — качая головой, с неодобрением произносит она. — Не иначе что-то нужно, раз хальмони стала мудрой женщиной.

— Ты всегда была такой. — уверяет её внук.

— Решил сделать меня союзницей в своих делах, просто подыграв мне? — прямо спрашивает МуРан.

— Ну почему же? — с нотками негодования в голосе возражает ЧжуВон. — Я хоть и стою на позициях материализма, но признаю, что в мире происходит множество труднообъяснимых вещей. Как бы чего не вышло…

Бабушка смотрит на внука, внук смотрит на бабушку. Пауза секунд в шесть.

— Например? — наконец нарушает тишину вопросом МуРан.

ЧжуВон пожимает плечами.

— Духи изобретательны и мстительны… — неопределённо отвечает он… — об этом давно известно…

Бабушка задумывается. И, судя по выражению её лица, — мысли, которые она думает, ей не нравятся.

— Говори, что хотел! — обдумав пришедшее в голову, требует МуРан от внука.

— Если допустить, что изменение цвета глаз и отсутствие самоубийств в сунын, это всё не просто так, — отвечает ей тот, — то в подобной ситуации, когда совсем не ясны последствия принимаемых решений… поскольку речь идёт об иных материях, я думаю, следует максимально скруглять острые углы, чтобы не допустить недовольство сторон…

МуРан в ответ одобрительно, несколько раз покачивает головой.

— … ЮнМи выполняла свою часть нашего договора. — продолжает говорить ЧжуВон. — И делала это добросовестно, наша семья получила от этого прибыль. Если закончить отношения с ней, так, как решил отец, она обидится…

Хальмони согласно кивает.

— … Будет просто невежливо — поставить её перед фактом, причём, если об этом она узнает неожиданно от посторонних людей…

Бабушка снова кивает.

— … Я считаю, — будет правильно предупредить её, объяснить, что происходит.

— Отец запретил тебе с ней общаться. — напоминает МуРан, ЧжуВон кивает в ответ.

— Да. — говорит он. — Но я собираюсь нарушить его запрет.

МуРан оценивающе оглядывает внука.

— Зачем ты мне это говоришь? — спрашивает она. — Хочешь, чтобы я взяла на себя ответственность?

— Нет. Просто не хочу, чтобы ты считала, что я сделал это из-за обиды или просто наперекор отцу. — отвечает ЧжуВон. — Не хочу, чтобы это выглядело глупым и детским поступком в твоих глазах.

Бабушка в ответ одобрительно хмыкает.

— И ещё, я не хочу от неё отдаляться. — говорит ЧжуВон. — Если она лишится поддержки нашей семьи, у неё будет много проблем. Знаешь ведь, как порой относятся к молодым и красивым айдолам в агентствах? Да и не только там…

МуРан, подумав, кивает.

— … Пока будут считать, что она связана с нашей семьёй, это поубавит всем прыти …

ЧжуВон замолкает, МуРан обдумывает прозвучавшие слова.

— Всё так и было, как ты говоришь, но проблема — в её языке. — говорит она. — Точнее, в том, что он у неё не держится за зубами.

— Может, он и не должен за ними держаться? — делает предположение ЧжуВон. — Раз ты видишь в ней что-то потустороннее и мистическое.

— А ты не видишь? — спрашивает хальмони.

— Светящихся глаз и отрастающих хвостов с когтями я у неё не видел. На вид — обычная девушка. И на ощупь такая же. — пожимает в ответ плечами ЧжуВон.

— Зачем тогда зубы мне заговариваешь, раз сам не веришь? — недовольно спрашивает МуРан.

— Ты веришь, — этого достаточно. Я привык тебе доверять.

— Это случайно не связано с твоим агентством, о котором сказал твой отец?

— ЮнМи действительно придумывает удачные композиции. — спокойно отвечает ЧжуВон. — И ей везёт. Почему бы не использовать это? Вполне возможно, что за несколько лет я смогу самостоятельно создать вместе с ней предприятие, приносящее доход. Отец ведь этого хотел? Чтобы я был самостоятельным?

— То есть, только из-за этого? — пытливо смотря на внука, уточняет бабушка.

— Может только поэтому. — не спорит ЧжуВон и добавляет. — А может и не только. Может, ещё и из-за тонкого мира.

— А как ты собираешься дать всем понять, что она по-прежнему связана с нашей семьёй? — спрашивает МуРан. — Отец ведь приказал тебе больше с ней не встречаться?

— Как я могу с ней не встречаться, если мы служим в одной части? — задаёт резонный вопрос ЧжуВон и предлагает. — Нужно оставить ей машину и охрану. Тогда все всё поймут без объяснений.

— Как на это отреагирует твой отец?

— Скажешь ему, что выполняешь его желание. Он же сказал, чтобы ты договорилась с её семьёй. Пусть это будет частью договора. Её мама не откажется от безопасности для своей дочери.

— Хмм… — задумчиво хмыкает бабушка.

— По сравнению с тем, что мой отец на нас с ней заработал, это ничто, жалкие тысячи вон. — говорит ЧжуВон.

— На вас? — уточняет бабушка.

— Мне только что пришло в голову, что раз я участвовал, то мне тоже полагается вознаграждение. А поскольку никто не спрашивал моего согласия, а просто поставили перед фактом, то вознаграждение должно быть не маленьким.