Константин Назимов - Развивающий скачок

Привстал на скрипучей кровати — комнатка метров десять, потолок низкий, под которым тускло горит лампочка. Из соседней комнаты доносятся какие-то голоса, встал и. отправился на звук, предварительно потрогав свое плечо — перевязано, но дергает и болит.

— Блин! Да не могу я его оперировать! Нет инструментов, препаратов! В больничку его следовало сразу вести! — доказывает кому-то Гриша.

— Так мы будем смотреть как он окочурится? — возразил ему, вроде бы, Михаил. — Думай! Позвони кому-нибудь! Благо есть телефонная связь!

— О чем базар, — вошел я в комнату.

— Маба, он не желает пули доставать! — Михаил обвиняющее ткнул пальцем в Григория.

— А чем оперировать? Пальцем? Вован от болевого шока копыта откинет! — развел руками Григорий. — Предлагаю вызвать скорую, скажем, что наш начальник ЧОПа пистолет разбирал и сам себя подранил.

— Хрень несешь, — отрицательно качнул я рукой и осторожно, пошатываясь, направился к дивану, на котором мой начальник службы безопасности хрипит. — Никто не поверит, менты станут допытываться и на пользу никому это не пойдет. Как-никак, а мы все преступили закон. Гриша, при наличии инструмента и медикаментов, ты взялся бы за операцию?

— Без гарантий, — хмуро ответил студент медицинского, а потом добавил: — Пулю из твоего плеча достану, там не так все страшно. Костыля…

— Кто такой? — сразу уточнил я.

— Костян — пулю в руку и ногу словил, — пояснил Мишка.

— Я у него их вытащил, там любой бы справился, — продолжил Гриша. — Правда, в качестве обезболивающего влили почти пузырь водяры, сейчас он в отключке.

— Так, а что остальные парни? Если точно помню, то звучали возгласы, что раненых намного больше, — вспомнил я, как упоминали Васька, Коляна и еще кого-то, получивших ранения.

— Э-э-э, — смутился Гришка, — думали, что и меня ранили. Когда гранаты взрывались, взрывной волной нас разметало в разные стороны, оказалось, что отделались все испугом. Все живы, ранены трое, — отвел он взгляд.

Ну, обсуждать что и как произошло на стрелке сейчас не время и не место. Потом ошибки станем разбирать и уроки извлекать. Похоже, как наши парни, так и противники — огнестрелом владеют на уровне НВП (начальная военная подготовка) в школе, когда уроки ограничились сборкой-разборкой автоматов и стрельбой в тире из мелкашки.

— Точно? — не поверил я, а потом вспомнил, как с «кряжистым» перестреливался. — А мужик, что с Герычем был? С ним что?

Парни как-то резко загрустили, взгляды в сторону отвели.

— Так он ушел или? — нахмурился я.

— Пулю в лоб словил, — признался Гриша, — кто его подстрелил — непонятно, судя по ранению, ты это вряд ли мог сделать, трактория не та, но, я не очень хорошо в судебной медицине разбираюсь, там следует учитывать много чего.

— Обшмонали? Документ у него изъяли? — заинтересовался я, пытаясь вспомнить, как парни действовали.

— Ничего у него не нашли, — отрицательно покачал головой Гриша.

— Н-да, — поморщился я, — менты нам знатно нервы потреплют. Как ни крути, а на след быстро встанут, по тачкам на нас выйдут.

— Не факт, — возразил Михаил. — Помнишь там экскаваторы стояли? Отволокут машины с их помощью и похоронят в болотистом месте, благо оно там рядом.

— Ладно, что все же с Вованом и мной? — обратился я к Грише. — На тебя вся надежда.

— У меня есть подруга — медсестра в одной из больниц. Она в хирургии, если согласится ассистировать, то могу попытаться прооперировать, — потер висок Гриша.

— Так убеди! — воскликнул Михаил.

— Гриш, одно из условий — язык за зубами, — посмотрел я на студента. — За беспокойство заплачу, в обиде ни ее, ни тебя и остальных парней не оставлю. Каждому, кто на стрелке был — по штуке гринов, Костылю — две штуки, одну на лечение. Гриша, а тебе и твоей медсестричке, если операции сделаете и все хорошо будет — по пять сверху, без учета стоимости медикоментов.

— Таньку уговорю! — направился студент в коридор.

— Куда это он? — поинтересовался я.

— Там телефон, — пояснил Михаил и спросил: — Макс, а что дальше-то? Парни приберутся на месте перестрелки, сюда отзвонятся, какие приказы им передать?

— Человек пять пусть сюда подтянутся, остальные — работать, словно ничего не случилось, — подумав ответил я и осторожно подошел к свободному креслу и сел в него, силы закончились, прошиб холодный пот и накатила слабость.

Вернулся довольный Гриша и заявил, что его подруга согласилась с ним встретиться и переговорить.

— Намеки она отлично поняла, придет уже с инструментами и лекарствами. Но за Аней необходимо съездить, сюда она не сможет добраться, денег на такси у нее нет, — объявил студент-медик.

— Так сгоняй, — пожал я плечами.

— И бэху заодно заправь, бензина мало, — достал из кармана ключи Михаил.

— Без доков? Один? Не, если гайцы остановят, то меня долго ждать придется, — отрицательно покачал головой Гриша.

— Вдвоем езжайте, — поморщился я от боли, плечо начинает гореть и это мне не нравится.

Сидеть на даче, в остывающем домике (дров для печки нет, а колоть чурбаны, валяющиеся на участке — не могу), с двумя ранеными, один из которых пьян в дым, а второй на грани жизни — тяжко. Зато появилось время, чтобы проанализировать ситуацию. Герыч, конечно, падла, слово свое в очередной раз нарушил, но и сам я хорош. Мог же упереться и на стрелке так себя не вести! Интуиция о засаде вопила, так чего ее не послушал? Или посчитал, что зам Вована решил после всего лапки кверху задрать и в клювике принести бабки? Н-да, на ошибках учатся и очень хочется, чтобы ни ценой жизни.

Часа через три, ближе к обеду, вернулись пацаны, привезя с собой невысокую и строгую девчушку, на вид лет шестнадцати, но с командирским голосом.

— Гриша, это что за антисанитария?! — обратилась она к своему приятелю, как только вошла в комнату. — Ты совсем охренел и толком не подготовился? Почему тут холодно, где горячая вода?

Ну, под руководством медицинской сестры все закрутилось и завертелось. Да еще и две тачки с парнями подъехало, которых сразу впрягли колоть дрова, привезти чистой воды, желательно дистиллированной. Осмотрев Вована, меня и уже прооперированного Костыля, который продолжает находиться под влиянием алкоголя и пытается кадрить Анну, девушка вынесла вердикт:

— Ты прав, следует торопиться и начнем мы с него! — ее указательный палец указал на меня.

— Так Вовану же хуже! — возмутился я.

— Да, твоему другу плохо, — согласилась медсестра. — Я бы даже сказала, что очень хреново, но, ты же понимаешь, что нам необходимо понять, как тут работать. На тебе потренируемся, чтобы не допустить роковой ошибки, — она задумчиво перевела взгляд на моего начальника охраны, так и не приходящего в сознание и хрипло дышащего.