Секретный Блиц - ЗВЁЗДЫ НЕ ДЛЯ НАС [сборник рассказов]

– Это только пока, – уговаривал он себя, распихивая по карманам пачки денег из сейфа. – Сначала надо найти родителей, а там вместе придумаем, что делать дальше.

Спустя три месяца Денис начал сомневаться в том, что это мир его мечты. Родители нашлись дома, и оказалось, что мама всегда мечтала о жилье, полном антикварных вещиц, а папа считал, что проживание в самом центре делает тебя особенным. Узнав, что сын стал владельцем квартиры их мечты, оба впали в эйфорию.

Поначалу Денис заразился их энтузиазмом и восторженно принялся тратить полученные деньги. Родители уволились, обновили гардероб, квартиру отремонтировали, обстановку привели в порядок, наняли слуг и рьяно принялись вживаться в роль новых аристократов. Сын предпочел поселиться отдельно, поэтому приобрел особняк и обставил по последней моде. После чего отправился путешествовать по миру. Первый месяц пляжи и коктейли вызывали безумный восторг, но вскоре однообразие начало приедаться.

С личной жизнью тоже не клеилось. В своих мечтах Денис всегда представлял себе сексуальных красавиц, моделей и начинающих звездочек эстрады, которые будут на него вешаться пачками, визжа от восторга. Но ему никогда не приходило в голову, насколько утомительно проводить с ними время, а деньги улетали с небывалой скоростью. К тому же они были насквозь фальшивыми, что внешне, что внутренне. Как искусно созданные куклы, без настоящих эмоций, без искренности, без любви и страсти.

Махнув рукой на богатство и соблазнительных красоток, молодой художник решил вернуться в родной мир. Но не смог. Целыми днями он повторял:

– Хочу домой, хочу домой, хочу назад, в свой мир…

Но ничего не происходило. Опробовав все варианты, Денис смирился с тем, что придется остаться в мире мечты навсегда. В конце концов, работать не нужно, денег полно, мама с папой счастливы. Все дороги мира открыты перед ним. Сам виноват, что перед погружением в портал не продумал все детали своего идеального мира, не добавил туда капельку сказки, не попросил любви. Но хоть бы родители рядом, а с личной жизнью разберется, не маленький. Пойдет другим путем, поищет среди обычных девушек, глядишь, и отыщется та единственная, которой захочется подарить весь мир.

В любимом кресле Дениса сидела молодая женщина в красивом черном платье. Ее темные волосы струились до самого пола, а в изумрудных глазах мелькали отблески вечности. Скрипучим, совсем не юным голосом она бормотала:

– Сам виноват, дружок. Все верно. Не пустило тебя злато назад. Люди брешут, что не в деньгах счастье. Но деньги дают свободу. И сам решаешь, что с ней делать. Не сможешь ты отказаться от богатств. А теперь уже и поздно. Смотрю, смирился. Даже родителей за собой утащил. Бывают же чудеса. Не случалось такого ранее. Лена своих всех забыла. За спиной оставила, жизнь новую начала. А ты оказался ответственным. Не бросил своих. Молодец.

В руках ведьма держала лист бумаги, на котором совсем недавно проявилось изображение Дениса и его родителей, сидящих на террасе особняка. Насмотревшись, она спрятала рисунок в папку, где уже находился листок с миром Лены. Покинув опустевшую квартиру, колдунья вернулась домой, в неприметный домик на самой окраине города.

В мрачной и тесной гостиной она раскрыла толстенную книгу и вложила свежие рисунки в самый конец, где они на секунду вспыхнули ярким светом и тут же приросли, став очередными страничками гигантского фолианта.

Посмеиваясь, ведьма подошла к старинному зеркалу, в котором виднелись смутные людские силуэты.

– Ищешь следующую жертву?

Испуганная колдунья обернулась и замерла. Перед ней стояли Трое в светящихся одеждах. Их глаза светились ярким пламенем, а голоса гремели подобно раскатам грома.

– Кто вы такие? Что вы здесь сделаете? Зачем… что… как? – лепетала ведьма, отступая назад от неумолимых взглядов.

– Ты заигралась, смертная. Решила опустошить этот мир, лишить его творчества, сделать серым. Но тебе никогда не сравняться с нами. Хватит!

Тело колдуньи вспыхнуло и осыпалось пылью. Затем Трое обратили свое внимание на книгу.

– Что будем делать с ними? Они счастливы в своих мирах.

– Но этот мир умрет без них. Хотя бы половина должна вернуться обратно.

– Отправимся по очереди в каждый из миров и предложим каждому из них возвращение. Последний ушедший смертный точно согласится.

– А предыдущая жертва – нет. И две до нее – тоже. Они слишком счастливы ТАМ.

– Они все ушли потому, что этот мир казался им скучным, обыденным и тоскливым, – задумчиво молвил один из Трех. – Но они ведь не знали, что являются опорой, центральной силой здесь, на Земле. Без их силы, способности мечтать и творить, все рухнет. Думаю, если мы скажем им правду, они придут. Кто из смертных устоит перед соблазном почувствовать себя избранным?

Долетика В

г. Москва

– Яблочки, свежие румяные яблочки!

Прохожие оглядываются на мой голос. Женщины оценивающе осматривают горку спелых яблок, мужчины задерживают взгляды на мне. Отчего не посмотреть, красотой меня судьба не обидела.

– Эх, хороша! Под стать яблочкам – царица! – дедок одобрительно подмигивает. – Почем будут-то?

Белозубо улыбаюсь и называю цену. Эх, дядя, знал бы, как больно от твоих слов.

Он качает головой:

– И цена у них царская.

– По товару и цена, – развожу руками.

Дед вздыхает и уходит. Ничего, другие придут, вон их тут сколько.

Рынок бурлит, живет своей жизнью. У ворот тетки деревянные башмаки продают. Рядом с ними кто попроще останавливается. Дальше молочные ряды, там с утра людской водоворот, все хотят успеть купить парного молока и свежего творога. Потом рыбные и мясные – там которые побогаче задерживаются. Следом овощи да зелень, сладости да всякая всячина. У самого выхода девчонка к ограде жмется. Сама худая, волосы торчат из-под чепца мышиным хвостиком, юбка внизу обтрепанная. Возле нее вечно толкутся больные да убогие. Они ей медяки – она им склянку. Головой кивает, что-то втолковывает – мол, все хорошо будет. Какое хорошо, при такой-то жизни? Легче сдохнуть.

– Наливные яблочки! Купите, милсдарь! Сразу видно достойного и обходительного господина. А хотите вместо сдачи поцелую? Жена ревнивая? Да ладно, жена – не камин, подвинем.

Эх, ушел. Ну и ладно. Поприличнее найду.

Бабка рядом со мной морковкой да репой торгует. Кофтенка застиранная, юбка выцвела – как можно такой неряхой на люди выходить? Покупатели у нее не переводятся. Все пощупают, каждой репке бока помнут. А она и рада. Жалуются, что твердая, свекор не угрызет – расскажет, как запечь да распарить. Сетуют, что мягкая – говорит в воде подержать. С одним посмеется, другому посочувствует, каждому поклонится. Не нравится мне такое соседство. Эдак ко мне никто и не дойдет.