Секретный Блиц - ЗВЁЗДЫ НЕ ДЛЯ НАС [сборник рассказов]

– Мне было восемь лет, я учился во втором классе. Мне нравилась большая светлая школа, в которой во время войны размещался эвакогоспиталь.

Тимоша словно читал знакомую книгу. Голос его набрал силу, слова он произносил звучно и четко.

– Как часто бывает в детстве, всё в школе казалось просторным: коридоры, классы, кабинет биологии с пышными растениями, но больше всего впечатляла широкая мраморная лестница в холле. Она вела на первый этаж. Несмотря на общую простоту здания, лестница выглядела благородно. Я, конечно, тогда не понимал этого, но чувствовал.

Бледно-зелёные ступени с синими прожилками потускнели от времени и были местами выщербленными. Когда уборщица протирала ступени, они становились ярче и как будто даже шире.

Иногда казалось, что лестница живая. Спящий зверь. Может, часть гребня сказочного дракона, настолько могучего и невозмутимого, что его не смущает вес трёхэтажной школы.

Эта лестница, в отличие от остального здания, сохранила великолепие и неприступность. По ней нужно было ходить осторожно и с почтением. А мы бегали, прыгали, спотыкались. Это… казалось неправильным.

– Лестница, сохранившая девственность и неприступность! – Насмешливый баритон прервал воспоминания.

Ведущий укоризненно покачал головой.

Но Тимоша настолько увлёкся, что не обратил внимания на шутку.

– Каждое утро я подбегал к лестнице, поднимался вместе с толпой гомонящих, толкающихся, размахивающих портфелями мальчиков и девочек. Знаете… – Тимоша запнулся, – мне казалось, что я проникаю во дворец. Шестнадцать ступенек, ведущие в волшебный мир. Но каждый раз вместо дворцового великолепия меня встречал невыразительный коридор с деревянными полами и такая же невзрачная раздевалка. Мрамор уступал дереву. Сказка быстро кончалась.

– Он считал ступеньки, – пробормотал тот же баритон.

Ведущий недовольно нахмурился. Тимоша рассказывал дальше:

– А потом в школе начали бороться с опозданиями. Детей сначала стыдили, ставили двойки за поведение. Но кто из нас не опаздывал в школу? И вот решением дирекции холл перегородили деревянной ширмой со стеклянной дверью. Ровно в восемь утра сторож запирал эту хлипкую дверь. Шестнадцать ступеней вместе с опоздавшими детьми оставались за порогом. Нужно было ждать сорок пять минут, а потом покорно снести гнев завуча и получить предупреждение за прогул.

Я жил рядом со школой, и за три минуты пробегал два тихих квартала. Наверное, многие согласятся с простой истиной: чем больше времени в запасе, тем быстрее оно кончается. Я самонадеянно верил, что всегда успею до звонка. Однажды улицу перегородили из-за ремонтных работ, и мне пришлось идти в обход. Я спешил изо всех сил, но всё равно опоздал. Звонок прозвенел на первой ступеньке, на шестнадцатой передо мной захлопнулась дверь. Несколько секунд! Их отнял угрюмый небритый, сутулый человек с крючковатым носом и отвратительной бородавкой над переносицей

– Человек? – глухо переспросила большелобая толстуха, поглаживая свернувшуюся на её коленях змею.

– Школьный сторож, которому было поручено запирать дверь ровно в восемь утра. Я прижался носом к стеклу, чувствуя, что проваливаюсь в болото. За спиной послышался громкий возглас: моя одноклассница вместе с мамой спешили к заветной входу. О, чудо! Увидев, как запыхавшаяся женщина машет рукой, сторож поморщился и распахнул дверь. Девочка мышью юркнула в коридор. Я радостно сунулся следом, но сторож оттолкнул меня. Лучше бы ударил… нет… убил.

Болото превратилось в пропасть с кольями на дне.

Я словно обжегся. Как он мог пропустить ту, что появилась после меня?! То есть безнадежно опоздавшую.

Я стоял в окружении десятка таких же несчастных, и всё не мог понять. Две моих секунды против опоздания на полминуты… Разве было так сложно простить эти секунды, засчитать последним рывком бегуна к финишной ленте?

Толстуха хрюкнула, змея зашипела. Собравшиеся беспокойно зашевелились. Ведущий хлопнул в ладоши, призывая к спокойствию.

Гоблин взволновано продолжал:

– Рядом со мной топталась большая девочка, старшеклассница. Она нервничала, то улыбалась, то хмурилась, постоянно кивала сторожу, который продолжал стоять у запертой двери, как часовой возле штаба. Эта девочка чуть не растоптала меня. Она жестикулировала и тихо просила: «Пусти, ну, пожалуйста!».

Под белой блузкой у неё колыхалась грудь, и мне стало неуютно. Сторож вдруг резко распахнул дверь, и девушка моментально просочилась в деревянное царство. Я хотел было шагнуть за ней, но наткнулся на мёртвый взгляд сторожа.

Я оказался изгоем.

Парией.

Недочеловеком.

Сторожу явно было приятно чувствовать своё могущество. Ощущать власть и упиваться призрачным наслаждением казни. Это была песчинка, искорка, осколок тени спящего под школой дракона… и он творил зло и несправедливость.

Не отрывая своего взгляда от моего, сторож смачно плюнул на лестницу. Отвратительная слизь шлепнулась на верхнюю мраморную ступеньку. Плевок обезобразил и уничтожил всю красоту и справедливость на свете. Так мне показалось в тот момент.

Три четверти часа что-то во мне ломалось и гнулось, изменяя навсегда.

Прозвенел звонок. Я вошёл в чужую школу другим человеком. Это был мир подлости и жестокости.

Более двадцати лет я жил с этим проклятьем. Не способный испытать доверие, видя всё хорошее через призму омерзительного плевка. Мои мысли, сны, мечты вновь и вновь возвращались к сторожу, который превратился в злого идола. Обрастал моими фантазиями, как виноградником. Моя память сохранила весь кошмар. Я стремился в школу, словно убийца на место преступления. Будущего преступления.

Месяц назад вечером я проходил мимо своей старой школы. Меня словно подтолкнули. Я вошел в пустой вестибюль и стал подниматься по знакомым до боли ступенькам. На самом деле не ожидал встретить сторожа, но он стоял там же, у входа и, кажется, даже не узнал меня…

Я приложил его голову к каждой ступени лестницы – тем самым местом, где красовалась тошнотворная бородавка. Мне понравился вид крови на старинном мраморе…

Недолгую тишину нарушил обладатель хриплого баритона, оказавшийся пучеглазым водяным.

– Я – Володя…

– Здра-авствуй, Во-ло-одя! – послушно протянули участники. Пучеглазый нетерпеливо отмахнулся и обратился к Тимоше.

– Ты, конечно, больной на всю голову – все эти лестничные драмы и подсчет ступенек…

Ведущий предупреждающе кашлянул.

– …но сторожа ты правильно укокошил. Было у меня в детстве похожее… У того урода, правда, вместо бородавки шрам на лбу был. Утопил эту сволочь.

– И мне в детстве досталось! – неожиданно взвизгнула толстуха. – Уже в детстве была полненькой, а он издевался и хихикал так мерзко, лопоухий гад – никогда не забуду! Так замуж и не вышла. Кого не встречала, будто слышала злое хихиканье… Три года назад я нашла подонка и отравила.